Джек Хиггинс - Ночная смена
— Будь молодцом, налей сюда чего-нибудь поприличнее!
Констебль взял кружку и вышел, а Фолкнер сел на стул по другую сторону стола, нахмурившись.
— Что происходит? В чем дело?
— Мы арестовали Фреда Ментона, — сказал Грант, поднося спичку к своей трубке. — Я подумал, что вам следует об этом знать, поскольку он ваш служащий и так далее.
Фолкнер был слишком стреляной птицей, чтобы попасться в ловушку. Он вынул из портсигара сигарету и прикурил ее от медной зажигалки.
— В чем его обвиняют?
— В данный момент — в попытке убить полицейского офицера.
Лицо Фолкнера стало серым.
— Вы понимаете, что вы делаете?
— Да, черт побери, очень хорошо понимаю. Если это вас интересует, то могу сказать, что он собирался смыться со всеми деньгами, которые оказались бы в его руках. Вашими деньгами, конечно.
— Негодяй! — воскликнул Фолкнер. — И это после всего того, что я сделал для него!
— Я пошлю сейчас во «Фламинго» пару офицеров, — сказал Грант, — у них ордер, который дает им право произвести тщательный обыск в кабинете Ментона, в его квартире. Я думаю, что вы, как владелец клуба, должны присутствовать там просто для того, чтобы подтвердить, что все в порядке. Я в особенности хотел бы ознакомиться с описью содержимого сейфа.
— Готов помочь во всем, — спокойно сказал Фолкнер. — Вы же знаете меня.
— Я почему-то был уверен, что вы ответите именно так. Вы найдете детектива-констебля Картера и другого офицера в полицейской форме внизу, они ждут вас.
Фолкнер пошел к двери, открыл ее и посторонился, пропуская молодого констебля, который нес Гранту чай.
— Еще одна просьба, мистер Фолкнер, — сказал ему вдогонку Грант, — я просил бы вас вернуться сюда с этими двумя офицерами после того, как обыск будет завершен. Я хочу, чтобы вы сделали заявление относительно Ментона.
— Это действительно необходимо?
— Я буду признателен, если вы окажете нам эту помощь. Любую помощь.
Фолкнер посмотрел на него, слегка насупившись. Он не вполне понимал, чем все это пахнет, но в конце концов пожал плечами:
— Хорошо. Тогда до встречи.
Дверь за ним закрылась; Грант потянулся за кружкой чая и поднес ее к губам.
— Это свежая заварка, сэр, — сказал молодой констебль, оправдываясь.
— Ты не виноват, парень, — сказал Грант, — дело во мне. Я становлюсь, будь оно все проклято, слишком стар для таких игр. Я оставил постель двадцать часов тому назад. У меня температура сто два градуса по Фаренгейту, а во рту у меня как у русского борца под мышкой.
— Могу я сделать еще что-нибудь для вас, сэр?
— Да. Пока ты еще достаточно молод, чтобы выбраться отсюда, найди себе какую-нибудь приличную работу. — Грант встал, подошел к двери и обернулся. — Если ты скажешь кому-нибудь, что я посоветовал тебе это, шкуру спущу!
Когда он проходил по комнате, где сидел Чак Лайзер, тот покачал головой:
— Вид у вас — краше в гроб кладут!
— Знал бы ты, как я себя чувствую!
Грант прошел по коридору, открыл дверь в комнату следователей и вошел. Ментон сидел у стола в центре, обхватив голову руками. Констебль в форме, сидевший у двери, встал. Грант кивнул, подошел к столу, сел напротив Ментона и закурил сигарету.
Дождь барабанил по окну, и серо-зеленые стены, казалось, выплывали и не могли выплыть из темноты. В комнате стоял запах сигаретного дыма и тумана, острый и едкий. Голова у Ментона болела, и, прикоснувшись к своей щеке, он нащупал шишку, величиной в три дюйма, распухшую и набрякшую, — там, куда угодил чей-то кулак во время потасовки на ферме.
— Ладно. Попробуем заново. — Голос Гранта раздавался, казалось, из морских глубин. — Давай с самого начала.
— Я требую адвоката, — слабым голосом произнес Ментон, — я знаю свои права.
— Тебе потребуется адвокат после того, как я с тобой разберусь, — сказал Грант, — ну а теперь давай начнем.
— Ладно, будь ты проклят. Говорю тебе в третий раз. Это был Бен Гарвалд. Он пришел ко мне в клуб, наверх, когда явился Брэди. Гарвалд хотел уйти, а Брэди попытался его остановить. Все очень просто.
— Значит, это Гарвалд столкнул его с лестницы?
— Они дрались. Я не думаю, что Бен хотел этого. Просто случайность.
— Подумать только, какое благородное замечание! Тебе помешали работать, верно?
— Я говорю правду и я буду придерживаться своих слов, — упрямо произнес Ментон.
— Пока Джек Брэди не придет в сознание. Но что будет, если он расскажет нам что-нибудь иное?
— А может быть, он не поправится? Он ведь упал с большой высоты.
— Повтори мне, что произошло после того, как он упал. Я хотел бы еще раз послушать это.
— У Гарвалда была машина, припаркованная за домом. Он подумал, вероятно, что Брэди мертв. Он взвалил его себе на плечо и сказал, что выбросит его где-нибудь и постарается сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай.
— А ты, Доннер и Ставру просто стояли и глядели?
— Гарвалд сказал нам, чтобы мы не вмешивались. Он сказал, что может повесить все это на двоих вместо одного.
— И напугал вас до смерти!
Дверь открылась, и вошел Ник:
— Ну, что? Все те же басни?
— Слово в слово. Они с Доннером, похоже, вместе делали домашнее задание.
Ник протянул Гранту заполненный лист, не говоря ни слова. Грант быстро пробежал его и рассмеялся:
— Это здорово! Пусть наш приятель посмотрит, а потом возьми его вниз и оформи.
Он положил на стол исписанный лист, не сказав Ментону ни одного слова. Тот взял его дрожащими руками и стал, нахмурясь, читать.
Городская полиция. Добровольное показание заключенногоВо всех случаях, когда арестованный обвиняется в уголовных преступлениях, офицер, арестовавший его, должен сразу, предъявив обвинение, сообщить, что он не обязан ничего говорить, но все, что он захочет сказать, должно быть изложено письменно и будет в дальнейшем использоваться как свидетельство. Предупредив об этом задержанного, офицер должен как можно точнее, на бланке, слово в слово занести каждое относящееся к обвинению заявление, которое может сделать арестованный. Запись должна быть передана главному инспектору округа или главному констеблю и сохранена ими до суда над арестованным.
Мое имя Алексиас Ставру, мои друзья знают меня как Джанго Ставру. Я служу помощником менеджера в клубе «Фламинго» на площади Гасконь.
Немного позже полуночи я находился у служебного входа в клуб, когда пришел мистер Брэди и сказал, что ему нужен Бен Гарвалд. Я ответил, что даже не знаю, кто такой Гарвалд, не зная, что тот в это время находился наверху, у мистера Ментона. Подошел Доннер, и между ними начался спор. Мистер Брэди силой прорвался наверх, но Гарвалд уже исчез. Тогда он начал обыскивать комнаты. Доннер сказал Ментону, чтобы тот дал полицейскому пару пятифунтовых, тогда он отстанет. Брэди страшно рассердился. Началась перепалка. Доннер ударил Брэди по ноге, и тот упал с лестницы, которая ведет в частную квартиру Ментона. Тогда вышел Гарвалд из бельевого шкафа, где он прятался. Он вышел через боковую дверь, и мистер Ментон велел мне идти за ним. Я шел за Гарвалдом до гостиницы «Риджент» на Глойн-стрит. Вернувшись, я обнаружил, что мистер Ментон стоит, спрятавшись на заднем дворе возле клуба. Он сказал мне, что Брэди мертв и что Доннер пошел искать какой-нибудь фургон. Они собирались выбросить Брэди где-нибудь на улице, изобразив несчастный случай — будто его сбила какая-то машина и скрылась. Я сказал мистеру Ментону, что не хочу быть замешанным в этом деле. Тогда он пригрозил мне. Он знает, что я был членом ЭОК в течение пяти лет во время беспорядков на Кипре и что я живу здесь по фальшивому паспорту. Мы оставили мистера Брэди на улице возле реки, изобразив все так, будто произошел несчастный случай. Доннер хотел еще переехать его фургоном, чтобы все выглядело более правдоподобно, но появилась какая-то другая машина, и нам пришлось уехать. Доннер бросил фургон возле пристани Грейнджер.
После этого, по приказу мистера Ментона, мы взяли Гарвалда в его номере в гостинице «Риджент» и отвезли его на ферму в Райскрофте, потому что он был свидетелем происшедшего, но он убежал. Мистер Ментон приказал мне взять его «ягуар», отправиться во «Фламинго» и привезти ему все, что было в сейфе. Он сказал, что ему позвонил его босс, мистер Фолкнер, и сказал, что ему нужны наличные, так как на один из его игорных домов совершен налет. По пути в клуб я был арестован мистером Миллером, который сказал мне, что мистер Брэди не умер и как все обстоит по правде. Это все, что я могу рассказать, и это правда, клянусь могилой моей матери.
Подпись: Алексиас Ставру.
Ментон сидел, уставясь на заявление, долгое время после того как прочитал его. Ник протянул руку и отобрал у него бумагу.
