Александра Маринина - Убийца поневоле
Когда Даша вышла из лекционного зала, светлоглазый Сурик поджидал ее возле «курилки», смешавшись с толпой студентов. Она уже поравнялась с ним, как ее окликнула симпатичная толстушка в очках.
– Сундиева! Дашка! У тебя колготки «поехали». Сзади во-о-от такая дырища!
Даша изогнулась и растерянно посмотрела на ноги. На черных колготках действительно зияла огромная дыра.
– Ах ты черт, – с досадой пробормотала она. – У тебя есть иголка с ниткой?
– Вот, держи, – толстушка раскрыла сумку-портфель и достала из косметички катушку черных ниток и иголку.
Даша покрутила головой, ища, где бы ей устроиться.
– Иди в семнадцатую аудиторию, – подсказала толстушка, – там сейчас пусто.
– А если кто войдет? – с сомнением покачала головой Даша. – Представляешь, входит ректор, а я колготки зашиваю. Или еще лучше – надеваю, задрав юбку.
– Не трусь, я покараулю снаружи. Пошли! – И толстушка решительно потянула Дашу к пустой аудитории, на которой красовалась выведенная мелом цифра 17.
Со своего поста возле «курилки» Сурику была хорошо видна несшая вахту толстушка. Вот к аудитории подошла парочка, парень с девушкой, хотели было войти, но толстушка решительно преградила им дорогу и что-то сказала, составив при этом из больших и указательных пальцев внушительный круг, видимо, демонстрируя им размер дыры на Дашиных колготках. Все трое весело расхохотались, и парочка удалилась.
Даша уверенно опознала Берковича с первого же взгляда.
– Вот он, – сказала она, беря фотографию двумя пальчиками, словно боясь запачкаться. При этом на ее приветливом лице появилось выражение гадливости, как будто она взяла в руки жабу.
Настя принялась собирать разложенные на столе фотографии, а Даша, ловко орудуя иглой, стала зашивать пресловутую дыру.
– Анастасия Павловна, а как эту девушку зовут? – спросила она, уже собираясь уходить.
– Девушку зовут Наташей. А тебе зачем?
– Ну как же, она же меня ждет под дверью, мне, наверное, нужно будет сейчас вместе с ней выходить на улицу. Я должна знать, как к ней обращаться. А вдруг глазастенький захочет послушать, о чем мы разговариваем?
Настя закрыла сумку и стала застегивать куртку.
– Поди-ка сюда, – позвала она Дашу.
Девушка подошла к ней совсем близко, и Настя мягко взяла ее за плечо.
– Ты что, совсем не боишься? – тихо спросила она.
– Теперь уже нет. – Даша светло улыбнулась и тряхнула медово-золотистыми кудрями. – Теперь вы взяли все в свои руки, чего же мне бояться. Мне интересно до ужаса! Такие приключения!
«Вот именно, до ужаса. Знаешь ли ты, малышка, что за тобой смерть ходит? Да и надо ли тебе об этом знать? Я взвалила на себя огромную ответственность, допустив всего одну ошибку, но ошибку непоправимую. Один раз уведя тебя от наблюдения, я, наверное, насторожила твоих преследователей, которые теперь укрепились в своих подозрениях, считая тебя чьим-то агентом. Но ведь тогда я еще не знала про Берковича. А теперь ты стала для них еще опаснее, и что самое плохое – не без моей помощи. С этим надо что-то делать. Ты так веришь в меня, малышка, что я обязана сделать все возможное, чтобы тебя защитить».
– Дашенька, я не хочу тебя пугать, но… Давай считать, что ты моя помощница, мы с тобой просто вместе работаем над одним сложным и запутанным делом. Именно работаем. А любая работа требует спокойствия и сосредоточенности. Если ты будешь воспринимать то, что происходит, как детскую забаву и невероятные приключения в джунглях, есть опасность, что ты заиграешься. Ты меня понимаешь?
– Понимаю, Анастасия Павловна, – серьезно ответила Даша. – Я буду вести себя аккуратно и осторожно. Знаете, я хотела вам сказать… Я очень люблю Сашу и собираюсь родить от него ребенка. Поэтому я буду очень осторожна. Вы за меня не волнуйтесь.
Она тихонько прикрыла за собой дверь в аудиторию номер 17, а Настя Каменская еще долго стояла как вкопанная, приходя в себя от удивления.
3
Игорь Ерохин вышел из ресторана на улицу и тут же заскочил обратно в вестибюль. Прижавшись к стене, он старался унять бешено колотящееся сердце. Опять этот человек! Теперь Игорь был уверен, что не обознался. Он видел это лицо несколько раз за последние дни. Неужели менты? Или конкуренты? С этим надо разобраться. Но как? Главный вопрос: говорить ли об этом Артему?
Он бросил жетон в телефон-автомат и набрал номер Виктора Костыри.
– Костыль, у тебя все спокойно? – спросил он как можно равнодушнее.
– Ты о чем? – не понял Костыря.
– Ты уверен, что на тебе «хвост» не висит?
– На все сто, – уверенно ответил тот. – Я проверяюсь.
– А Сурик ничего такого не говорил?
– Нет вроде. Да ты сам у него спроси. А чего?
– Ничего. Спрошу. Ладно, привет.
Повесив трубку, Ерохин не торопясь вышел из вестибюля и направился к своей ярко-красной «Ауди». Неужели этот мужик следит за ним? Почему только за ним? Или следят уже за всеми, в том числе и за Артемом, только он, Игорь, заметил первым? Костылю можно верить, он очень внимательный и опасливый, потому что самый из них всех жадный, за каждый доллар готов удавиться. Он свою кормушку пуще глаза бережет. Нет, если бы за Костылем следили, он бы точно этого не упустил. Может статься, что дело только в одном Игоре, что он сам допустил какую-то ошибку и попал из-за этого под наблюдение. Значит, говорить об этом Артему нельзя, башку оторвет и денег лишит, он за оплошности наказывает сурово и на расправу крут. А вот если попробовать разобраться с мужиком самому и выйти на след конкурентов, то Артем не только похвалит, но и, бог даст, увеличит долю Ерохина при дележке.
Он огляделся по сторонам, но мужика нигде не увидел. Проехав два квартала, Ерохин заметил идущие следом белые «Жигули». Он резко увеличил скорость, «Жигули» не отставали, тогда он внезапно замедлил ход и пропустил машину вперед. Так и есть, тот самый мужик за рулем, проехал мимо, даже головы не повернул. Может, все-таки случайность? Но номер машины Игорь на всякий случай запомнил.
Заехав еще в пару мест по делам, Ерохин вернулся домой. Он бы с удовольствием поехал ночевать к Лоре, но Лора жила в новом доме в районе новостроек, там еще нет телефона, а Резников строго-настрого наказал, чтобы, пока ситуация с конкурентами не прояснится, он ночевал дома. Мало ли что может случиться, и каждый из них должен быть в любой момент, как выразился Артем, доступен срочному контакту. Приехать к нему на ночь Лора не могла – у нее маленький ребенок.
Жил Игорь в крошечной однокомнатной квартирке, самой дешевой, какую только смог найти. Квартирка была куплена на деньги, заработанные от челночных поездок и торговых операций. Тех денег он вообще не видел и в руках не держал. Те деньги переводились на счет в один из западноевропейских банков. Когда их накопится достаточно, он уедет из России и начнет жизнь заново, так, по крайней мере, обещал ему Артем.
Мать Ерохина по-прежнему жила в том же доме, где прошло его детство, и Игорь иногда навещал ее, хотя делал это крайне неохотно. Мать сразу же начинала ныть и причитать, что он не учится, не работает, как все приличные люди, что связался со спекулянтами. Никак не поймет старушенция, что теперь нет спекулянтов, а есть свободная торговля. А институтский диплом можно засунуть себе в задницу, больше он все равно ни на что не годится. Вон Артем, к примеру, и институт окончил, и в науке работал, даже диссертацию защитил, а толку-то? Много ему диссертация эта денег принесла? Да ни шиша. Одна головная боль от нее. А Артем не дурак, и если бросил государственную службу и занялся торговлей, значит, так и в самом деле лучше.
Но как бы мать ни «пилила» Игоря, а ехать к ней все-таки придется. «Завтра же и съезжу, – решил он. – Куплю жратвы побольше да повкусней, отвезу ей, а то вечно она жалуется, что я ей не помогаю. Послушать ее, так у нее, кроме меня, и детей больше нет, а Люська с Генкой уж и не в счет. Конечно, они – сиротинушки, а я богатенький Буратино, должен всех их содержать. Здоровые оболтусы оба, а так и норовят на шею сесть. Нет уж, матери помочь – святое, а эти пусть сами крутятся».
Легкое опьянение от выпитого за ужином виски уже прошло, и Игорь, прежде чем лечь спать, выпил залпом треть стакана водки. Воспоминание о мужчине в белых «Жигулях» сильно тревожило его, а Ерохину хотелось как следует выспаться.
4
Обогнав резко сбросившего скорость Ерохина, генерал Владимир Вакар повел машину в сторону дома. Неужели мальчишка его заметил? Забавно. Но, впрочем, никакого значения это не имеет. Все равно Вакар убьет его, рано или поздно. Конечно, лучше бы обойтись без этого, но раз обойтись нельзя, то…
Выйдя из лифта, он увидел на лестничной площадке Лизу в наброшенном на плечи пальто и с сигаретой в руке. Кивнув дочери, Вакар собрался было уже вставить ключ в замок, когда Лиза окликнула его.
