Николай Леонов - Пулевое многоточие
Гуров с любопытством посмотрел на нескладного коллегу.
– И кого же ты вспугнул, капитан?
– В общем, я стал наводить справки. Так или иначе, но такое крупное судно где-то ведь зарегистрировано, не так ли? На нем должна работать команда, капитан должен быть, обслуга. Вы говорили, что по виду это круизное судно, оркестр на нем играл тем более… Я обращался в пароходство, в Министерство речного флота, задействовал кое-какие старые связи. Получается так, что судно с таким названием нигде не зарегистрировано. Странная штука! Регистрируются даже катера, а тут целый круизный теплоход бесхозный! Ходит по Волге туда-сюда, его видят, но никто про него ничего не знает. Просто речной «Летучий голландец» какой-то! И тогда я понял, что в этом вся штука и заключается!
Кувшинников высказал последнюю фразу с гордостью пятиклассника, решившего самостоятельно задачу на математической олимпиаде. После этого он припал к кружке и принялся с шумом пить кофе. Гуров мрачно поглядывал на него, но, поскольку процесс затягивался, не выдержал и воскликнул:
– Послушай, капитан, ты к нам не из художественной самодеятельности пришел? Уж больно здорово паузу держишь! А у нас, между прочим, суровая служба. Сопряженная с опасностями. Поэтому не размазывай кашу по тарелке…
– Да я не размазываю, – спокойно сказал Кувшинников, поставив на стол уже пустую кружку. – Спасибо. Замечательный кофе. Я просто понял, что случайностью это быть не может и, скорее всего, этот таинственный теплоход имеет прямое отношение ко всей нашей истории. И тогда я поступил следующим образом – взял самый полный список турагентств, которые специализируются на речных круизах, взял такси и проехался по всем. Кстати, их не так уж и много оказалось.
– И ты купил путевку на «Советскую Родину»? – с энтузиазмом сказал Крячко. – Угадал?
– Конечно, нет, – помотал головой Кувшинников. – В проспектах агентств такого теплохода не значится. Но когда я с большим жаром принялся добиваться этой путевки, один из посетителей агентства заговорил со мной, отвел в сторону и поинтересовался, чем меня так прельстила «Советская Родина». Что отвечать, я не знал и брякнул наугад, что это судно мне посоветовали друзья, которые замечательно проводили на нем время. Сообщение напрягло гражданина (я это заметил), и он принялся выспрашивать у меня дальше, что за друзья, каким образом они проводили время в круизе и все такое прочее. Это уже больше походило на настоящий допрос. Но я же человек покладистый, возмущаться не стал и только смущенно ответил, что не могу ему ничего рассказать, потому что это секрет. Я, мол, дал слово друзьям. Тогда он стал выспрашивать меня про друзей. Но тут я вывернулся, соврав, что с таковыми познакомился на одной закрытой презентации. Все были выпивши, царила свободная атмосфера, все общались, рассказывали всякие истории… После такого рассказа у моего собеседника совсем испортилось настроение. Понимаете, сам того не ведая, я нащупал нерв этого дела. Он поверил в мой рассказ! Так могло быть, понимаете?
– Ну, рассказываешь ты убедительно, трудно тебе не поверить, – заметил Гуров. – Возможно, расскажи ты кому-нибудь про пришельцев, тебе и в этом случае поверили бы. Одна беда, фактов у тебя не прибавилось. Мы уже неделю думаем про это чертово судно и чешем языки. Теперь вот ты тоже поговорил про него с каким-то гражданином. Что толку-то?
– Может, какой толк и будет, – робко сказал Кувшинников. – Ведь этот человек мне встречу назначил.
– То есть? – сдвинул брови Гуров. – Как это понимать?
– Когда он себя убедил, что я действительно что-то знаю про «Советскую Родину», он предложил мне встретиться.
Гуров резко поднялся. Он был по-настоящему взволнован. Впившись глазами в растерянное лицо Кувшинникова, быстро спросил:
– Ты уверен? Он предложил тебе встретиться? Когда? Зачем?
Капитан неловко развел руками:
– Он мне дал адрес. Это какой-то клуб. Сказал подъехать туда вечером, спросить Велеса. Мне покажут, куда идти, и он сведет меня с людьми, которые имеют доступ на «Советскую Родину». Из этого я заключил, что уже вышел на такого человека. Иначе с какой стати он предлагал бы мне встречу? Его обеспокоила моя «осведомленность».
– Велес, Велес… – Гуров повернулся к Крячко. – Это что-то из славянской мифологии, кажется?
– Я человек необразованный, – отозвался Крячко. – И если честно, большой разницы между мифологиями не вижу. Меня больше волнуют факты, особенно когда они задокументированы и подшиты в дело. Так что в этом случае, если сказано Велес, значит, Велес, конкретный мужик. Он на кого хоть похож был?
– На солидного такого служаку, – объяснил Кувшинников. – На человека, который привык принимать нелегкие решения. Крепкого телосложения, среднего роста, черты лица твердые, слегка оплывшие, лет ему на вид сорок пять – сорок семь. Одет был в темно-серый костюм с жилеткой. Выглядит чуть-чуть старомодно и в глаза не бросается. Держится спокойно и уверенно. Не хамит, но на своем настаивает. Короче говоря, доминирующая личность. Полагаю, что имеет отношение к частным охранным структурам.
– Вот, значит, какая у тебя картина нарисовалась… – скептически протянул Гуров. – Ну и что же решил делать?
– Давайте вместе решать, – сказал Кувшинников. – Идти на встречу надо однозначно. Но не исключаю, что эта встреча таит в себе угрозу. Поэтому нужно что-то придумать в плане безопасности.
– Логично, – хохотнул Крячко. – Пойдем все вместе. Тебе же не сказали приходить в одиночку?
– Не сказали, – подтвердил Кувшинников. – Но, думаю, лишь потому, что приняли за одиночку. За кустаря-одиночку, который случайно прикоснулся к чьей-то тайне. Кстати, этот человек поинтересовался у меня, каким я бизнесом занимаюсь. Бизнесом! Я сразу смекнул, что мелочиться не стоит, и сказал, что мой партнер занимается импортом лекарств, а у меня, мол, только двенадцать процентов акций. Кажется, он поверил.
– Ну что же, давайте обдумаем ситуацию! – нахмурившись, сказал Гуров. – Как, говоришь, называется клуб, куда тебя пригласили?
Глава 10
Клуб «Галлея», который располагался между Таганкой и Лефортовом, не понравился Гурову с первого взгляда. Это был старинный двухэтажный особняк, отгороженный от общей суеты витой чугунной оградой и двумя рядами старых раскидистых лип. Со стороны строение казалось нежилым и слегка запущенным – так же как и двор, усаженный деревьями. Однако над воротами, оборудованными механизмом для автоматического открытия, была укреплена видеокамера, бесстрастно фиксирующая все, что попадало в ее поле зрения. Судя по всему, пройти в дом просто так, «на халяву», было нереально. Еще не начинало смеркаться, и огней в домах не зажигали. Трудно было понять, происходит ли что-нибудь в особняке, есть ли там какая-нибудь жизнь.
Гуров, Крячко и Кувшинников наблюдали за объектом издали, сидя в машине и рассматривая дом и двор в бинокли. Они специально приехали пораньше, чтобы посмотреть, кто посещает клуб «Галлея», и в соответствии с полученной информацией выработать окончательный план действий. Об их вылазке в известность был поставлен только генерал Орлов. Он же выделил им автомобиль-фургон, закамуфлированный под транспорт городских электросетей. Больше в управлении никто не знал, куда отправились Гуров и Крячко. На этом настоял Гуров.
– Раз инициатива наказуема, будем маскироваться. Прикинемся сучком. Никому ни слова. Я перестаю понимать, где нахожусь – среди друзей или врагов. Если вы понимаете больше меня, растолкуйте, буду очень благодарен. Но пока мне неясно, почему за мной охотятся с автоматами и я же оказываюсь виноват.
– Скажи спасибо, что вас под суд не отдали! – рассердился генерал. – Запросто могли квалифицировать как превышение полномочий. А вас даже от дела не отстранили! И ты еще спрашиваешь, среди друзей ты или нет!
Несмотря на свою отповедь, идею Гурова он поддержал и даже автомобиль распорядился выделить для Кувшинникова лично, не вдаваясь в детали.
Теперь они прели в этом фургоне, рассматривали особняк в бинокль и дожидались темноты. Через полтора часа наблюдений Гуров счел нужным подвести некоторые итоги.
– Интересное получается кино, – сказал он, в очередной раз откладывая бинокль. – Вообще-то мне всегда казалось, что клуб – это некое место, где собираются люди. Мы с вами сидим уже черт знает сколько, а в это место ни одна собака даже носа не сунула. Ворота на замке, окна темны, движения во дворе не видно. Не кажется вам, что это откровенная западня?
– Западня не бывает откровенной, – возразил Кувшинников. – А место действительно тихое. Придушить тут человека можно в два счета. Никто и не почешется.
– Думаешь, до этого дело дойдет? – спросил Гуров.
– Пока своими глазами не увидел, не думал. А теперь уверен. Сначала, конечно, у меня постараются выпытать, что за друзья рассказали мне про «Советскую Родину» и что именно рассказали, а потом…
