Владимир Колычев - Кровавые подснежники
– До утра еще далеко, – глянув на часы, сказала она.
– Думаю, вам сейчас не до сна. Или у вас нервы железные?
– Не жалуемся, – сухо бросил Ярышев.
– Завидую.
– Издеваешься, майор? – ехидно скривилась Лукашова. – Втянул нас в этот водоворот и теперь наслаждаешься нашими мучениями?
– Это еще не мучения, – покачал головой Максим. – Это еще только начало… Я же обещал вам встречу с Никиткиным. Вам очень повезло, что эта встреча не состоялась. Организаторы оплошали… Это не наш спецназ был, это Никиткин штурм вашего дома организовал. Сегодня организаторы оплошали. А завтра им, глядишь, и повезет… А Никиткин, как видите, настроен решительно.
– Мы перед ним ни в чем не виноваты, – невозмутимо проговорил Ярышев.
Он умел держать свои чувства и эмоции в узде. Максим имел возможность в этом убедиться: сколько раз допрашивал его, и все без толку. Ничего не знаю, ни в чем не участвовал, никого не убивал… Как и ожидалось, его показания ничем не отличались от тех, которые давала Лукашова.
Максим подсадил к нему в камеру своего человека, но тот не смог разговорить арестанта. Можно было бы повторить номер в более экспрессивном варианте, но адвокаты Лукашовой сделали свое дело, вывели подозреваемого из-под возможного удара. И следователь, который вел дело об убийстве Нефелина, Максима не поддержал.
Было открыто уголовное дело по факту похищения гражданки Барковой, но следователь не нашел оснований для содержания Лукашовой и Ярышева под стражей. Под давлением адвокатов их выпустили под подписку о невыезде. Дело не закрыто, но Максиму не хватало улик, чтобы взять их хотя бы под стражу. И где брать эти улики, он пока не знал. Но розыск – это как погода у моря: ничего, ничего, а потом как прорвет…
– Странная ситуация, – пристально посмотрел он на Ярышева. – Я точно знаю, что ты убил Нефелина, а ты на свободе. И я не могу тебя посадить, и у Никиткина пока ничего не получается… Но у него точно получится. Он с тобой за Лизу рассчитается.
– Не знаю никакую Лизу, – с хладнокровием тренированного человека произнес Стас.
– Врешь!
– Вы, товарищ майор, проводили обыск, допрашивали меня, и – ничего. Может, уже пора оставить нас в покое?
– Оставить вас в покое? – Максим с мрачной иронией взглянул на Лукашову: – А потом расследовать ваше исчезновение или даже вашу смерть?..
– Вы за нас не беспокойтесь, мы сами о себе побеспокоимся.
– Выход из этой ситуации у вас только один: уехать. И чем дальше, тем лучше. А уезжать вам нельзя…
– Мы и не собираемся, – усмехнулась Лукашова. – Так что зря надеешься, майор! – И, потянувшись к бутылке, наполнила свой бокал.
– И что вы собираетесь делать?
– Мы остаемся здесь. Я уже взяла отпуск, буду наслаждаться в своем доме тихой семейной жизнью. – Она обняла Ярышева за плечи, и тот слегка улыбнулся.
– А если снова Никиткин?
– Я не знаю, кто такой Никиткин, – с пренебрежительной иронией проговорил Ярышев. – Но раз вы утверждаете, что это его люди штурмовали наш дом, придется принять меры.
– Снова усыпляющий газ?
– Нет, мы подадим жалобу в Генеральную прокуратуру, – с ухмылкой сказала Лукашова. – И обратимся в прессу. У нас есть запись незаконного проникновения в наш дом, пусть разбираются. Пусть принимают меры… Зачем нам нужна такая милиция, которая не в состоянии оградить законопослушных граждан от криминального беспредела?
– Я не против, дерзайте. – Максим и не собирался отговаривать Лукашову. Он произвол со стороны Фраера не одобрял и за своего продажного начальника не беспокоился.
– Пусть разбираются, – с коварной усмешкой глянула на него Лукашова. – Пусть знают, как начальник местного уголовного розыска покрывает местного криминального авторитета. Это я про тебя, майор. И про Никиткина, который и убил Нефелина. Он его убил, а вину пытается свалить на нас. Через тебя, майор, пытается.
– Я же сказал, дерзайте.
– Зря вы ухмыляетесь, товарищ майор, – покачал головой Ярышев. – Все очень серьезно. Жена Никиткина изменяла с Нефелиным. Никиткин об этом узнал и убил Нефелина. Все очень просто. И вы это знаете. Знаете, но покрываете Никиткина. Сегодня против нас было совершено преступление, но уголовного дела не будет, так я понимаю?
– А это решать не мне.
– Ну да, конечно, – едко усмехнулся Стас.
– Давайте договоримся, майор, – деловито заговорила Лукашова. – Вы оставляете в покое нас, а мы никому не жалуемся.
Максим поднялся со своего места и направился к выходу. Под аркой он обернулся и насмешливо посмотрел на Марину:
– Жалуйтесь. Я не против.
Оставив Кустарева следить за домом, Одинцов отправился в управление. Там он скоротал ночь, а утром отправился в прокуратуру, а оттуда – на улицу Садовую. С обыском. Он очень надеялся найти в доме оружие, которым Ярышев собирался защититься от возможного нападения, но не нашел там ничего, кроме сигнальных ракет и светошумовых ловушек, которые, увы, не попадали под действие двести двадцать второй статьи. А жаль. Было бы неплохо отправить Лукашову и Ярышева за решетку. Ради их же безопасности…
И еще Максим искал место, где эта «сладкая парочка» могла спрятаться от ряженых спецназовцев. Потайной отсек обнаружился на мансардном этаже. А в подвале он ничего не нашел, кроме системы для распыления усыпляющего и прочих газов. С пустой емкостью… Не было ни оружия, ни газа. Зато вдруг возникло ощущение собственного бессилия. И сам Ярышев стал казаться непробиваемой стеной… Впрочем, ощущение это длилось недолго, объяснение нашлось быстро. Очень устал Максим за последнее время. Так устал, что хоть отпуск бери.
Но нельзя ему в отпуск, пока Ярышев на свободе. Желание посадить этого типа и довести дело до суда уже оформилось в идею фикс.
Глава 21
Марсельский рыбный суп сегодня был на удивление хорош. И новенькая официантка выше всяких похвал. Красивая девчонка, и, главное, она внешне чем-то напоминала Кристину в молодости…
– Я понимаю, мощностей у тебя не хватает, но и заказ мы отменить не можем, – вяло проговорил Никиткин, посматривая на девчонку, а она, уловив его внимание, кокетливо улыбнулась.
– Ну, мощности можно и нарастить, – сказал Карпов.
– Что ты сказал? – не расслышав его, переспросил Леонид.
– Ну, мощности и нарастить можно. Технику докупим, людей наймем…
Леонид выбил заказ на проведение дорожно-строительных работ в Северо-Западном округе Москвы, а Жора Карпов был директором подконтрольной ему фирмы. Нужно было вдохновить его на это благое и прибыльное дело… Но как-то не очень хотелось сейчас думать о работе.
Операция по захвату Лукашовой и Ярышева сорвалась, Саньков звонил, выговаривал. И еще Кристина как неживая. Ходит по дому как бестелесное привидение, бледная, холодная. Как бы руки на себя не наложила. И еще его терзало чувство вины перед ней. Зря он так жестоко ее избил…
– Эй, ты куда?
Грозный и в то же время удивленный окрик телохранителя выдернул Никиткина из прострации. Он увидел, как за стол усаживается майор Одинцов. Неторопливо усаживается, без суеты, лицо каменное, взгляд ледяной.
«Зевнул» телохранитель, поздно спохватился, сейчас он пытался исправить свою ошибку. Громила Гуляев подскочил к Одинцову, протянул руку, чтобы схватить его за плечо. Майор даже не дернулся, а Эдик вдруг оказался на полу с заломленной за спину рукой. Над ним склонялся худощавый, но жилистый опер из свиты Одинцова. Вид у него суровый, и мощного Гуляева он удерживал с потрясающей легкостью. И сам Одинцов, говорят, мог заломать любого…
– Так, спокойно! – Леонид инстинктивно оторвал руки от стола и показал растопыренные ладони.
Некрасивая эта ситуация, когда в беседу серьезных цивилизованных людей врывается какой-то дикарь. Но это же глупо – взвывать к благоразумию варвара. Сначала надо сдаться, погасив этим его агрессию, а потом уже можно и договориться.
– Юра, оставь, – едва глянув на своего подчиненного, негромко проговорил Одинцов.
Оперативник резко поднялся, отошел в сторонку. И Леонид махнул рукой, отсылая своего разиню-телохранителя. И начальника охраны, который спешил к нему, отослал.
– Майор, я вас, кажется, не приглашал на обед.
Одинцов лишь усмехнулся в ответ и взглядом показал на Карпова, который, как он считал, был здесь лишним.
– Вообще-то у меня деловой разговор.
Леонид краем глаза увидел, как опер снимает с пояса наручники, и воскликнул:
– Майор, ты не забываешься?
Одинцов даже ухом не повел. Но снова посмотрел на Карпова.
– Георгий Александрович, тут у нас недоразумение возникло. Я тебе вечером позвоню, – процедил сквозь зубы Никиткин. Жора все понял и поспешил откланяться. – Беспредельничаешь, майор! – перевел на Максима злой взгляд Леонид.
– Беспредел на беспредел, так уж в этом мире заведено.
– В каком это мире?
– А какой беспредел? Что ты там, Леонид Афанасьевич, натворил?
