Владимир Колычев - Кровавые подснежники
Лукашова с пониманием взглянула на него, как будто Ярышев действовал по какому-то заранее утвержденному плану. Как будто должен был по первому же звонку явиться для объяснений…
Максим недоуменно смотрел на него. Может, Лукашова звонила не адвокату, а ему, чтобы он приехал сюда? Если так, то у них действительно все согласовано, и петь они будут в унисон. И вряд ли Максим сможет поймать их на расхождениях в показаниях… Но пробовать он, конечно, будет…
Глава 19
Бочаров – хороший город, и рестораны в нем по всем статьям отличные. Был у Леонида там один, любимый, он часто в этом ресторане ужинал. И повара вышколил, и обслугу. Там перед ним все как по струнке ходили, каждому слову внимали, а все равно в Москве рестораны лучше. Не все, конечно, только те, которые он предпочитал остальным. Сервис примерно на одном уровне, а кухня… Взять, например, татаки из лосося. Та же рыба, очищенная от шкурки, лук сибулет, оливковое масло, перец чили, масло из кунжута, но в бочаровской «Идиллии» это блюдо почему-то не звучит. Вкусно, но не звучит. А в московском ресторане – это песня. И рыбный суп по-тоскански здесь готовят превосходно…
– Игорь Яковлевич, надеюсь, вы не пожалеете о том, что уделили мне пару часов.
– Не стоит, – отмахнулся Саньков.
Он уплетал за обе щеки сашими из брюшка испанского тунца «о-торро» и рубал с таким рвением, словно это была каша с тушенкой. А это изысканное блюдо, почти сто баксов за порцию. И бутылка белого вина за триста евро…
Но на полезное дело денег не жалко. Полковник Саньков не абы кто, а начальник ГУВД, очень нужный человек. И работать с ним куда легче, чем с ершистым Одинцовым.
Не хотелось Леониду ехать на поклон к майору, поэтому он вызвал на разговор полковника.
– Я слышал, вы раскрыли убийство Нефелина.
– Да, Одинцов там что-то мутит…
– Что-то?
– Опять самодеятельностью занимается… Там ваша любовница замешана. – Саньков глянул на Леонида с пониманием и сожалением.
Не внушительной он внешности. Высокий, сутулый, худой, если не сказать костлявый. Острые черты лица, темные круги под глазами, нездоровый цвет лица… Но на самом деле он здоров как бык и простой только с виду, а взгляд у него, как бездна, зрит прямо в корень…
– И все?
– А кто еще?
Никиткин мрачно усмехнулся, глядя на полковника, но тот не понял его иронии, удивленно повел бровью. Хотя в его удивлении проскользнула фальшь.
– Ваша любовница вступила в сговор с Нефелиным и с его знакомым. Некто Станислав Ярышев. Этот Ярышев Нефелина и убил. И Елизавету Баркову он же, возможно, похитил.
– За что убил? Зачем похитил? И где Лиза?
– Молчит Ярышев. Не признается. И его подельница молчит. Одинцов работает, но пока без толку.
– А в какой сговор Лиза вступила? Против кого?
– Я же говорю, молчит Ярышев. И Лукашова молчит.
– А Одинцов что говорит?
– Ну, версия у него есть, но он ее не озвучивает.
– Почему?
– Озвучит, – немного подумав, сказал Саньков. – Если Ярышев расколется, тогда и озвучит. Вас и вашу жену он щадить не станет.
– Значит, известно про мою жену? – Леонид сжал вилку в кулаке.
– Ну, Одинцов пока вас щадит, не распространяется. И я, разумеется, молчу. Но в материалах дела все будет отражено… Если, конечно, будет признание. Но пока ничего такого. Версия у Одинцова есть, а доказательств нет. Есть только косвенные, а этого мало. Признание нужно, а его нет…
– А будет?
– Вряд ли.
Леонид задумчиво покачал головой.
С одной стороны, он хотел, чтобы Ярышев признался в убийстве Нефелина, тогда с него самого снимут подозрения. Но прежде всего он хотел знать, где сейчас находится Лиза, что сделал Ярышев со своей подельницей? Преступники признаются в содеянном, и он узнает правду…
Но в то же время он не хотел, чтобы имя его жены фигурировало в материалах уголовного дела, звучало в суде. Кристина, конечно, тварь неблагодарная, но все-таки она мать его детей. Да и чувства к ней какие-никакие остались. И даже усилились… Да и ему самому не улыбалась слава рогоносца…
– Я говорил с Одинцовым, он убежден в том, что Нефелина убил Ярышев. Но признания может и не быть. И это плохо. Если Ярышев действительно виновен…
– Признания нет и не будет, доказательств тоже не хватает. Я правильно понял?
– Все верно, – кивнул Саньков.
– И что вы собираетесь делать?
– Следователь не поддерживает версию Одинцова, обвинения задержанным не предъявляют. И адвокаты одолевают…
– Будете отпускать?
– Скорее всего.
– Когда?
– Возможно, уже.
Саньков позвонил в управление, сделал запрос и получил ответ.
– Уже, – взглянув на Леонида, развел он руками.
– И где они?
– Не знаю. Может, домой поехали, может, в аэропорт…
– А Лиза где?
Полковник выразительно посмотрел в свою тарелку. Не было у него достойного ответа, и в рыбных объедках его не найти.
– Может, объявится? – пробормотал он.
– Ты сам в это веришь? – зло усмехнулся Никиткин.
– Есть и другая версия. – Саньков вдруг жестко посмотрел на него: – Нефелина мог убить ты. Тогда и Лизу «зачистил» тоже ты.
– Чья это версия? – вскинулся Леонид.
– Одинцова… А что, логика в этом есть.
– А доказательства?
– Доказательств нет.
– И не будет!
– Ты успокойся, Леонид Афанасьевич. Никто тебя ни в чем не обвиняет. И Ярышева с Лукашовой можно оставить в покое. Есть официальная версия – Нефелина убили Вербинский и Фомин. Есть факты, есть признание…
– А Лиза?
– Ну, труп ее не обнаружен, дело возбудили по факту ее исчезновения. Знаешь, сколько у нас таких дел?
– Плевать мне, кто Нефелина убил. Я хочу знать, где Лиза. И мне все равно, что ты там обо мне думаешь, Игорь Яковлевич. Найди мне Лизу!
– Одинцов этим занимается.
– Как он этим занимается? Он что, не мог взять Ярышева за жабры? Не мог вырвать из него правду?
– Не те сейчас времена, чтоб вырывать.
– А «наседку» в камеру нельзя было подсадить?
– А ты думаешь, Одинцов дурак, не знает, как работать? Была «наседка». И к Ярышеву подсаживали, и к Лукашовой. Бесполезно.
– А как насчет пресс-хаты?
– Не все так просто.
– Я хочу поговорить с Ярышевым.
– Ну, можешь к нему подъехать. Если он тебя примет…
– Я хочу без спросу к нему подъехать. И жестко.
– Это называется – наехать.
– Да, я хочу на него наехать! И вытрясти из него всю душу. Я хочу знать, где Лиза!
– Это противозаконно. – Саньков посмотрел на него, поджал губы и сухо добавил: – Только без «мокрого»!
– А это как пойдет! – Никиткин не собирался щадить его чувства.
– Я серьезно!
– Я тоже!
Он был настроен очень решительно. И люди у него были, чтобы привести в исполнение его замысел.
* * *Высокий кирпичный забор с каменным фундаментом особой сложности не представлял. Видеокамеры на нем, со встроенными в них датчиками движения, но колючей проволоки не видно. Собака за оградой гавкает, но и это не беда. Марк шесть лет отдал СОБРу, уж он-то знал, как брать штурмом частные дома. И команда у него подходящая, и снаряжение самое то. И форма спецназовская, и экипировка самая серьезная – титановые «сферы», штурмовые броники, автоматы «Вал» с глушителями. И удостоверение у Марка самое настоящее…
Ночь, но в доме за кирпичным забором горит свет. И тени в окнах проскальзывают. Значит, холостым выстрелом спецоперация не закончится…
К штурму все готово, пора начинать. Марк мысленно перекрестился и подал знак.
Шестеро бойцов разом вынырнули из темноты, с короткими алюминиевыми лестницами наперевес подбежали к дому. Главное сейчас – внезапность, быстрота и напор. Ребята знали свое дело…
Им понадобилось всего три-четыре секунды, чтобы перескочить через забор. Марк спрыгнул в траву, и тут же из-под ноги с диким воем выскочила сигнальная ракета. Неприятный сюрприз, но не смертельный. На психику действует, но моральный дух этой штукой не подавить.
Под ногой у Олега Гударева взорвалась светошумовая мина, и парень от неожиданности подскочил на месте. Все бы ничего, но из-за громовой вспышки он упустил момент, когда на него бросилась собака. Костя Маков попытался накинуть на нее сеть, но промахнулся. Олег подставил руку под собачьи зубы, но на ногах удержаться не смог. Мощный ротвейлер сбил его с ног и едва не вцепился ему в горло. Автомат у Марка, увы, бутафорский – чисто пневматика, зато пистолет самый что ни на есть боевой. И даже бесшумный.
Два выстрела в упор уложили собаку. И в это время послышался взрыв. Это Юра Гришков и Валера Пинчук снесли направленным взрывом дверь. Штурм продолжался, и вряд ли жильцы дома успели приготовиться к обороне.
Ребята ворвались в дом. Сейчас они схватят хозяйку и ее сожителя, затащат их в машину, и можно сворачивать удочки.
Но не было никого в доме. Стол в зале накрыт, вино дорогое, огонь горит, кружевной бюстгальтер на спинке кресла висит, а людей нет. И куда, спрашивается, они делись?
