Мартен Кумберленд - Кошмар для полиции
Выпив еще стакан вина и дав парню хорошие чаевые, комиссар покинул кафе.
Глава 24 Новости о мертвой
Бригадир Норман нетерпеливо похлопывал себя по бедру.
— И все-таки я считаю, что Форестье «наш человек». Он действительно ходил в кино «Одеон» в тот вечер, когда убили Колла, но что это доказывает?
— Ничего, мой мальчик. Мы знаем время, когда он пришел туда, вот и все.
Сатурнин вынул из пачки на столе сигарету и закурил.
— Человек на фотографии в кафе «Таити» не Форестье. Форестье выше ростом и, я полагаю, вы обратили внимание на его уши. К сожалению, на фото Поля очень плохо видны уши, мешает тень от его широкополой шляпы. Во всяком случае это не уши Форестье.
Феликс пожал плечами.
— Предположим, что этот незнакомец убил Колла. Это лишь деталь в нашем деле. По крайней мере два человека участвовали в заговоре против Видмера, смерть которого более или менее очевидна.
— По-видимому, Гонорин Лорд была в их числе.
— Да, и Форестье тоже, держу пари! Но почему? Мы ничего не знаем, но я думаю, что Гонорин Лорд была в курсе дела. И эта комедия — кто-то звонит мадам Мендоза и подделывается под голос Видмера. Нужно было, чтобы она подумала, что он жив, и чтобы она не пришла к нам. Кстати, ее история кажется вам правдоподобной?
— Да.
— Хорошо. Тогда кто лучше Форестье мог имитировать голос Видмера? Он руководит делом уже ряд лет. Мы взяли его в тот момент, когда он тайно проник в сад, где, как он думал, находится труп Колла. Он позвонил мадам Мендоза, чтобы она держалась спокойно, а потом рассказал нам, что ему тоже звонили и таким же образом.
— У вас блестящее воображение, — заметил Сатурнин.
— Ради чего все это делается, шеф? Драгоценности, стоимостью около миллиона, исчезли вместе с Видмером, но, возможно, Видмера похитили совсем не из-за них, но коль скоро у него оказались ценности, их забрали. Все это может отлично подойти к Форестье. Возможно, ему было все известно о Видмере, о Мендоза, о покупке драгоценностей. И вот теперь он говорит нам, что кто-то, имитируя голос Видмера, звонил ему…
— При условии, что Форестье обладает способностью имитировать голоса людей.
— Ба! По телефону… да еще по парижскому! Иногда и ваш голос я не сразу узнавал. Многие умеют подражать характерным черточкам голоса, а голос Видмера имитировать было легко.
— Может быть. Остается лишь узнать, зачем это нужно было Форестье. Но лучше поищем незнакомца их кафе «Таити», даже если он играл не первую роль в этом деле. Хотя лично я уверен, что первую.
— Хорошо, мы понаблюдаем за кафе, но я сомневаюсь, что он туда вернется.
— Я тоже. Я нашел одного очень любопытного парня. Он не знает, что его сфотографировали, что официант из «Таити» дал его описание. Так что мы кое-что знаем о нем. Без парика и очков он мало чем отличается от Гидо.
— Может, это какой-нибудь актер, шеф? Раз у него был парик. Думаю, что немногие имеют такой дорогой парик. Или он взял его напрокат? Что если я обойду все театральные мастерские с фотографией, сделанной Полем?
— Хорошая мысль, мой мальчик. Не исключено, что он купил парик. Завтра я постараюсь вытянуть еще что-нибудь из официанта. Хорошенькое занятие для воскресенья!
— А этот мальчишка просто ненормальный! — сердито сказал Феликс. — Мы легко докажем, что это фото было сделано им, и кроме того, мы знаем, что у них есть пишущая машинка «Пронто», портативная, с характерными изъянами. Почему бы не задержать его, чтобы заставить говорить.
Сатурнин подергал себя за усы.
— Этот мальчик не совсем нормальный, и он может серьезно заболеть… или хотя бы притвориться больным, чтобы доставить нам неприятности. Мы можем рассчитывать только на его мать. Я предпочитаю иметь дело с ней.
Рассуждения комиссара прервал телефонный звонок. Он взял трубку, немного послушал и произнес:
— Очень хорошо. Пусть эта дама поднимется ко мне.
Откинувшись на спинку стула, он посмотрел на Феликса.
— Мисс Алиса Батлер, англичанка. Приехала в Париж на уик-энд и очень хочет повидать меня. Это подруга Гонорин Лорд.
Феликс, сидевший на столе, слез с него.
— Она пришла к нам, безусловно, чтобы расспросить нас. Пожалуй, я сделаю то же самое у костюмеров. Или вы хотите, чтобы я остался?
Сатурнин колебался.
— Нет. В сущности англичане люди спокойные. Полезнее будет, если вы поищите незнакомца. И возможно, эта мисс захочет сообщить мне что-нибудь наедине.
Открыв ящик, он достал сделанную Полем в кафе «Таити» фотографию и добавил:
— Желаю удачи, мой мальчик.
Мисс Алиса Батлер внесла женскую атмосферу в строгий кабинет комиссара. Она была прекрасно одета и держалась непринужденно. Подойдя к комиссару, она пожала ему руку.
— Комиссар Дакс? — спросила она. — Я очень надеюсь, что вы говорите по-английски. Я могу изъясняться по-французски, но мне это дается нелегко.
Он ответил ей с приветливой улыбкой:
— Я кое-как изъясняюсь по-английски и боюсь, что вам будет трудно понять меня.
Ей было лет сорок, но она была красива и отлично выглядела. Положив на край письменного стола маленький пакет, завернутый в коричневую бумагу, она серьезно посмотрела на него.
Предложив ей сигарету, от которой она отказалась, Сатурнин устроился на своем стуле.
— Итак, мисс, вы приехали на несколько дней в наш город. Надеюсь, вас ничего не тревожит?
— Совершенно верно! Я всегда обожала Париж, который я хорошо знаю, комиссар. Я часто приезжаю сюда за шляпками.
— Да? Прекрасно. Это ремесло вам очень подходит. И во время своего пребывания в Париже вы познакомились с несчастной Гонорин Лорд?
— Нет, комиссар, я познакомилась с ней в Англии перед войной. Она там изучала английский язык. В то время мы держали пансион с моей матерью, и Гонорин провела несколько месяцев у нас. За это время мы стали настоящими друзьями. Позднее, после смерти матери, я завела магазин мод. В нашем городе много богатых людей, которые очень следят за модой. А я всегда мечтала быть модисткой, и мне это удалось…
Но вернемся к теме нашей беседы. Должна сказать, что я довольно часто приезжала в Париж, и Гонорин всякий раз настаивала, чтобы я останавливалась у нее. Все эти годы мы не переставали переписываться. Мне было очень приятно останавливаться у нее.
— Вы с вашей подругой жили в отеле «Бориваж» на улице Виктора Гюго?
— Да. Она поставила вторую кровать в своей комнате. Я никогда не оставалась более трех-четырех дней, так что не слишком стесняла ее. К тому же, я очень ее любила и думаю, что она платила мне тем же…
Мисс Батлер замолчала. По ее лицу было видно, что она расстроена, ее голос дрожал.
— Можете себе представить, комиссар, какой удар я получила вчера по приезде в Париж, когда узнала, что моя подруга мертва! Я выехала неожиданно, не известив Гонорин, провела ночь у друзей в Гавре, в отеле, а утром прибыла в Париж и отправилась на авеню Виктора Гюго, представляя себе, как забавно будет свалиться как снег на голову Гонорин… Но директор отеля сообщил мне эту ужасную новость… Комиссар, в том, что пишут, нет ни слова правды. Я не настаиваю на том, что понимаю суть происшедшего, но только я уверена, что она не покончила с собой!
— Да?
Сатурнин встал и закурил сигарету.
— Простите, вы позволите, мисс?
— Кажется, я тоже охотно закурю. Я ошеломлена! Все это ужасно! Мне необходимо было повидаться с вами.
— Я счастлив, мисс.
Он дал ей сигарету и огня. Их глаза встретились.
— Вы считаете, что это преступление? — спросила она.
Он кивнул головой.
— Нам всегда казалось это возможным… я говорю возможно… что Гонорин Лорд не покончила с собой.
Мисс Батлер нахмурила брови.
— А я уверена в этом. Она никогда бы этого не сделала. Зная ее натуру, могу сказать, что подобное ей никогда бы не пришло в голову. Кроме того, я подозреваю одного человека… который имел на нее огромное влияние и который внес смятение в ее жизнь. Когда я последний раз ее видела, она была не такой, как всегда.
— А когда это было, мисс?
— Я приехала в Париж в понедельник 22 сентября и оставалась у нее до четверга. Менее трех недель тому назад. Потом я была очень занята. Я редко читаю французские газеты, так что известие о ее смерти было для меня страшным ударом!
— Не сомневаюсь в этом.
— Но когда я видела ее в последний раз, она была не такой, как обычно. Я была удивлена, увидев ее нервной, раздраженной. И вместе с тем, она сказала мне, что собирается замуж.
— Да?
— Однако я видела, что она не была по-настоящему счастливой. То она выглядела веселой и оживленной, то впадала в глубокую печаль. Это было необычно.
— А она назвала вам имя человека, за которого собиралась замуж?
— Она никогда не произносила его, комиссар.
