Джерри Остер - Обреченные на смерть
— С тобой, — перебил ее Каллен, чтобы покончить с этим.
«Раз уж ты заговорил об этом, — сказала тогда Энн, — я хочу сказать тебе, что Нейл — фанатик. Если он встретит хорошую женщину, то будет ей фанатически предан. Он похож на бабника, но в глубине души он женопоклонник. Я только что придумала это слово».
— Итак, мы обречены на потребительство? — спросил Каллен.
Энн рассмеялась, но в ее глазах было разочарование из-за того, что он хотел срезать ее.
— Был рад тебя видеть, Стив, — сказал Каллен, покидая Пула. — Счастливо.
— А, Джо… — эти недоговоренности были словно петли. Стоило ему сделать полшага в сторону, и он оказывался в петле. — Джо, без дураков, ладно?
Каллен и не думал притворяться. Ладно, он наполовину притворялся. Он желал счастья Пулу, но он не рад его видеть. Каллену было неприятно видеть Пула, ощущать его рукопожатие, слышать его сочный баритон. Он был средоточием банальности. Те самые репортеры, которые писали о «море синего цвета» на кладбище, часто рассказывали в своих статьях о Пуле. Они утверждали, что он выглядит как кинозвезда (еще одно общее место), что ум у него острый как клинок. Пул издал бестселлер под названием «Схватка со смертью». И он действительно был близок к смерти однажды несколько лет назад во время этой перестрелки на улице. Смерть тогда приняла образ солдата-отпускника, навещавшего родные места и вооруженного «Вальтером П-38». У смерти была безумная идея — очистить окрестности от торговцев крэком, промышляющих в этом районе. А детектив второго класса Стив Пул как раз внедрялся в ряды этих торговцев, пытаясь пронюхать, где они достают наркотики. Он оказался не в том месте и не в то время. Он хотел смотаться, но получил пулю в спину из «вальтера», которым владела смерть, уже поразившая двух торговцев крэком перед тем, как саму смерть грохнул дежурный полицейский, первым подкативший к месту происшествия на машине. Это был, кстати, салага, который работал в полиции всего три дня.
Одна из пуль не причинила большого вреда Пулу, но другая прошла рикошетом через позвоночный венчик и, раздробив его на три части, вошла в позвоночник. Была задета спинная связка, поражена деятельность центральной нервной системы. Он не мог мочиться, не мог ходить по-большому, не мог бегать, прыгать. И он не мог совокупляться. И ходить. Пока врачи решали, что же еще он может, ему делали укол за уколом, вставляли в его тело разные трубки и катетеры. Его пичкали лекарствами и витаминами. Он худел. При помощи компьютера обследовали деятельность его сердца, легких, мозга. Они работали неплохо. Но нижняя часть его тела была полностью парализована из-за поражения спинной связки.
Каллен прочитал «Схватку со смертью», книжицу в бумажном переплете, когда после ранения провел неделю в госпитале. Проглотил за один день, на одном дыхании, и уже начал перечитывать, когда Энн заметила ее, лежащую на столе.
— Кто дал тебе эту книгу?
— Маслоски.
— Что он думает о ней?
— Он считает, что нам нужно знать, на что мы идем.
— Он так сказал? Какой ужас.
— Он сказал, что со всеми нами может случиться такое.
— Хорошо. Извини. Он говорил это от чистого сердца… И все же, — она взяла «Схватку со смертью» и положила на стол книгу, которую принесла с собой, — «Лето 1949» Дэвида Хальберстрема. Хальберстрем утверждал в предисловии, что он проинтервьюировал всех живущих в настоящее время актеров (и, вполне может быть, он это сделал), но ветераны экрана не сказали ничего нового, они просто повторяли то, что Каллен уже слышал, когда был еще ребенком, и не хотел вспоминать все это снова. Поэтому он вытащил «Схватку со смертью» из-за батареи, куда засунула ее Энн, и прочитал книгу еще раз. Как раз в то время, когда его рана стала заживать и уже не так болела, он сказал, что способен читать несколько страниц из этой книги до конца своих дней…
— Она заставляет меня задуматься о многих вещах.
— О том, что все могло кончиться гораздо хуже для тебя? И книга напоминает об этом.
— Да.
— Это неправда, Джо Каллен. Эта книга не дает забыть, что смерть к тебе только прикоснулась, но Циммерман столкнулся с ней вплотную. Это не твоя вина, ведь он знал, на что идет, когда поступал в полицию. Но тебе вовсе не следует идти по его стопам. Всякий раз, когда я вижу эту книгу, мне хочется спрятать ее подальше. А лучше выбросить или сжечь.
И она стащила книгу и, по-видимому, уничтожила, но Каллен нашел другой экземпляр, в твердой обложке, который имелся в библиотеке госпиталя, где «Схватка со смертью» таинственным образом обитала среди разных детективов. Он читал и читал ее снова, до тех пор, пока не перестал казнить себя за то, что случилось, хотя и не избавился полностью от чувства вины за смерть своего верного друга. Для того чтобы не ощущать глубину потери, нужно было выпить несколько бутылок пива.
— Без дураков, Джо? — повторил Пул.
— Без дураков.
Пул прикоснулся рукой, на которой была надета детская перчатка, к своей груди.
— Сегодня утром я был на похоронах Дженни Свейл. Я еще там хотел поговорить с тобой, но как-то не получилось. Хочу воспользоваться случаем и поговорить с тобой сейчас. Ты не наткнулся на меня, я специально встал на твоем пути… Я знаю, что делать, Джо. Я хочу отомстить за убитых. В память о них, во имя Бога и совершенно бескорыстно. На этот раз смертная казнь пройдет. Это точно. Только нужно, чтобы они были чисты перед законом — Тодд и Свейл. Ты понимаешь, о чем я говорю? Если выяснится, что они связаны с преступным миром, тогда все мои усилия будут сведены на нет. Я буду иметь дурацкий вид. Понимаешь? Поэтому я хотел бы знать, как обстоят дела. Меня не интересуют подробности, черт возьми. Нет, не то. Просто позвони мне и скажи: «Отвали, Стив. Тут пахнет жареным, и ты можешь обжечься». Вот и все, что мне нужно. Буду тебе весьма обязан и отвечу услугой за услугу. Расслабься, приятель. Выздоравливай. Ты ходишь на массаж? У меня отличная массажистка — Лилиана Вайсберг, — наполовину гаитянка, наполовину израильтянка. У нее золотые руки. Ее телефон есть в справочнике. Можешь сказать ей, что ты от меня. Чао, крошка. Еще увидимся.
Без дураков? Только не это. Где-то он уже такое слышал. По телевизору, по радио? Да. Джордж Буш. Похоже на его манеру говорить. Клиповая манера разговора, как ее окрестил какой-то журналист. В «Таймс» или «Ньюсуике» — в одном из этих двух журналов. Забавно.
Один из телохранителей Пула был похож на жокея. Невысокий и сильный, он покатил кресло Пула по мокрому снегу. Тот парень, о котором говорил Ник Альберт — с головой, как бильярдный шар, с большими усами, — пошел следом за ними.
— Вы Ларри? — спросил его Каллен.
— А? — спросил здоровый парень.
— Гарри? — Каллен щелкнул пальцем, притворяясь, что вспоминает имя. — Гарри, э…
— Меня зовут Джерри, друг, — сказал здоровый парень, приблизив свое лицо к лицу Каллена и дыхнув на него запахом плохого кофе и орешков. — Не знаю, какого черта тебе от меня нужно, но зовут меня Джерри, друг, — он взглянул на свое отражение в зеркале вдовьего автомобиля и вразвалку пошел прочь.
— Джо.
Каллен вздрогнул.
— Конни. Что случилось? Все нормально?
Конни, явно нервничая, смотрела на него.
— Пошли со мной. В твоем распоряжении всего пять минут.
* * *— Примите мои соболезнования, — сказал Каллен.
Анита Тодд сказала:
— Мне очень нравятся Энн и Конни. Вы счастливый человек, потому что рядом с вами две такие отличные женщины. Я думаю, Лютер не был таким счастливчиком. Ему не везло с теми сучками, с которыми он путался после нашего развода.
Скрючившись на заднем сиденье вдовьего автомобиля, он сидел лицом к Аните, которая, почти не отрывая сигарету от губ, делала быстрые затяжки, как подросток, курящий тайком. Сидя в автомобиле, пахнущем дезодорантом и ментолом, Каллен чувствовал себя так, будто не Анита должна была рассказывать ему что-то, а он — ей. Если Анита Тодд говорила с Конни и Энн о том, что беспокоит ее, что тревожит в Лютере, то и они наверняка рассказывали ей, что волновало их, и о том, что заставляло переживать за Каллена. Через минуту она начнет его допрашивать.
— Спасибо вам за то, что нашли время поговорить со мной, миссис Тодд. Я просто…
— У вас просто есть ко мне несколько вопросов. Я знаю. Вы можете называть меня Анита, сержант. Или, вероятно, вы не можете это делать, пока не узнаете, что Лютер не был связан с преступниками?
Вдова Лютера была подтянутой женщиной невысокого роста. Она говорила низким горловым голосом и напоминала Каллену Эрну Кирш, с которой он не виделся уже много лет.
— Был он связан с преступниками, сержант?
При ведении расследования существовало правило (Конни Каррера утверждала, что именно из-за этого Каллен пошел работать в полицию, обсуждая эту тему с Энн Джонс, Анитой Тодд и со всеми женщинами, говорящими по-английски), в соответствии с которым вы не должны отвечать на подобные вопросы, вы должны сами спрашивать.
