Эд Макбейн - Выбор убийцы
– Нет. Он только повторил: «Это мамин друг. Ты видела письмо?» И тут я вспомнила, что видела. Мама ещё очень расстроилась, когда его получила. Я вспомнила, как она его открывала и потом ходила грустная-грустная. Знаете, как мамы расстраиваются из-за разных там писем и вообще.
– Конечно, – сказал Клинг. – Значит, ты сказала, что видела письмо?
– Ну да.
– И что было дальше?
Сидя на диване, Карелла записывал содержание телефонного разговора. Буквой М он обозначил Монику, буквой П. – подозреваемого в убийстве. Вопросы Клинга он не записывал. Вот как выглядел в его записи тот телефонный разговор.
П. Где ты видела письмо, Моника?
М. Не знаю. Видела, когда мама его получила.
П. Она говорила тебе о письме?
М. Нет, я видела, как она его читала.
П. А что там в письме, она тебе не рассказала?
М. Нет, она мне про свои письма никогда не рассказывает.
П. Письмо было в голубом конверте?
М. Да.
П. Ты уверена, Моника?
М. Да. Я ещё сказала маме: «Какой красивый голубой конвертик».
П. И что мама ответила?
М. Ничего. Она очень расстроилась, когда прочитала письмо.
П. Она сказала, от кого письмо?
М. Нет.
П. И не пыталась угадать?
М. Я не понимаю.
П. Она не сказала, например: «Как странно, пришло письмо, но без подписи»?
М. Нет.
П. Но она поняла, от кого письмо?
М. Нет. А кто вы?
П. Мамин друг. Теперь подумай хорошенько, Моника. Что мама сделала с письмом, когда прочитала его?
М. Не помню.
П. А ты постарайся вспомнить.
М. Я вспоминаю. Но ничего не припоминается. Мне надо идти одевать куклу.
П. Подожди, Моника. Она положила письмо в сумочку?
М. Нет, она тогда была без сумочки.
П. Куда же она его положила?
М. Не знаю. По-моему, она пошла звонить по телефону.
П. Кому?
М. Не знаю.
П. В полицию?
М. Не знаю. Я знаю одного полицейского, а вы? Он детектив, у него есть пистолет и все такое.
П. Ты ему рассказала о письме?
М. Нет. Зачем ему какое-то старое письмо? Он искал пропавшую маленькую девочку.
П. Ты кому-нибудь рассказывала о письме?
М. Нет. Кому нужно старое письмо?
П. Теперь постарайся подумать хорошенько...
М. Думаю. А о чем?
П. О том, где может быть письмо сейчас.
М. Не знаю.
П. Оно ещё в доме?
М. Наверно.
П. Откуда ты знаешь?
М. Я где-то его видела.
П. А где?
М. Где-то.
П. Где именно, Моника?
М. Не помню. Мне уже пора идти. Я не хочу, чтобы Долли простудилась.
П. Она не простудится. Где письмо?
М. Я уже говорила. Не знаю. А у вас есть куклы?
П. Нет. Подумай, Моника...
М. Господи, я и так все время думаю! Изо всех сил. Но моя кукла Долли...
П. Может, письмо в гостиной?
М. Не знаю.
П. Или в столовой?
М. У нас нет столовой.
П. В маминой спальне?
М. Может быть. Она могла положить его в стол.
П. В стол?
М. Господи, ну откуда я знаю! Вы задаете столько всяких вопросов...
П. Просто я хочу помочь твоей маме. Это очень важное письмо. Значит, она положила его в письменный стол?
М. Может быть.
П. Или в шкаф?
М. Или в шкаф.
П. Ты не посмотришь?
M. Прямо сейчас?
П. Конечно.
М. А где посмотреть?
П. В столе и в шкафу.
М. Не хочу. Когда-нибудь потом, ладно? Сейчас мне надо одевать Долли.
П. А когда ты посмотришь?
М. Да не хочу я ничего искать! Мама не разрешает мне лазить в её ящики. Она говорит, что это посягательство на её частную жизнь, если вы, конечно, понимаете, что это означает.
П. А мы ей ничего не скажем.
М. Она все равно узнает. Вернется и сразу узнает. Она сейчас уехала в отпуск.
П. Вот оно что...
М. Ага! Так мне сказала бабушка. Мама уехала и вернется не скоро.
П. А если она вернется не скоро, то как она узнает, что ты залезала в её ящики?
М. Обязательно узнает. От неё ничего не скроешь. Она всегда догадывается, когда я говорю неправду. Она очень умная. Разве вы об этом не знаете?
П. Но если ты сделаешь все аккуратно, она ни о чем не догадается. А когда ты найдешь письмо, то получишь от меня хороший подарок.
М. И что вы мне подарите?
П. Если хочешь, то куклу.
М. У меня уже есть кукла.
П. Вторая кукла не помешает.
М. Нет, у меня есть Долли, других кукол мне не надо.
П. А что бы ты хотела?
М. Ничего.
П. Тебе совсем ничего не хотелось бы иметь?
М. Вообще-то есть одна вещь.
П. Какая?
М. Норковая шуба. Мама много раз говорила, что хотела бы иметь норковую шубу.
П. Ладно, так и быть, куплю тебе норковую шубу. Договорились?.
М. Договорились.
П. Ну, поищешь письмо сейчас?
М. Нет.
П. Но почему, Господи Боже мой!
М. Потому что, если честно, мне не нужна норковая шуба. Мне вообще ничего не нужно. И я очень занята, разве я вам не говорила? Мне нужно одевать Долли.
П. Моника!
М. И пожалуйста, не кричите. Мама говорит, что невежливо кричать, даже по телефону.
П. Моника, прошу тебя...
М. Все, мне пора. До свиданья. Было очень приятно с вами поговорить.
П. Моника!
М. Чего?
П. Может, письмо все-таки в столе?
М. Не знаю.
П. Может, оно в её комнате?
М. Не знаю. До свиданья.
Карелла оторвал взгляд от своих записей.
– Все? – спросил он.
– Да, – сказала Моника. – Я повесила трубку. Мне и правда надо было одевать Долли. И еще, я очень устаю от телефона, особенно когда говорю со взрослыми. Честное слово! Они вечно пристают с вопросами, как я поживаю и хорошо ли себя веду. Они не знают, как надо разговаривать по телефону. А вот мои подруги знают. Я сама могу набрать номер Марджори, правда, здорово? Хотите, наберу?
– Только не сейчас! – вмешалась миссис Травайл.
– Этот человек не говорил, что позвонит еще? – спросил Клинг.
– Я даже не знаю, он это или она, – сказала Моника.
– Кто бы он ни был, он не говорил, что позвонит?
– Нет, я же повесила трубку.
– И он больше не звонил?
– Нет.
– А где письмо, Моника?
– Не знаю. Наверное, мама его выбросила.
– А почему же ты сказала ему, что...
– Этот человек столько говорил о письме, что я не хотела бы огорчать его. А вдруг мама его и не выбросила?
– Не могли бы мы заглянуть в её комнату? – обратился Карелла к миссис Травайл.
– Пожалуйста.
– Маме это может не понравиться, – предположила Моника.
– Мы осторожно, – сказал Карелла.
– Ну и что? Все равно она будет недовольна. Она всегда следит, чтобы никто не трогал её одежду. Когда я играю в Красный Крест, я беру её шарфы на бинты. Она потом так ругается, просто ужас! Она терпеть не может, когда в её ящиках все перевернуто. Так что смотрите!
– Мы будем очень осторожны, – пообещал Клинг.
– Вы думаете, в этом письме что-то важное? – спросила его миссис Травайл.
– Тот, кто звонил Монике, полагает, что это так, – ответил Клинг. – Да и ваша дочь, насколько я понимаю, тоже так считала. Она сообщила об этом письме Теду Буну – сначала написала ему, потом позвонила.
– Она написала Теодору? – удивленно переспросила миссис Травайл.
– Да, – сказал Клинг. – Кажется, он вам нравился, миссис Травайл?
– Очень.
– Почему же вы не отдадите ему Монику?
– Что, что? – заинтересовалась девочка.
– Мне кажется, ребенка должна воспитывать женщина, – сказала миссис Травайл. – Если бы он согласился забрать нас обеих, я готова хоть завтра.
– Но вы, кажется, говорили, что не доверяете ему.
– В том, что касается Моники, – конечно, нет.
– Анни много пила, миссис Травайл?
– Нет, что вы.
– Вам известно, что мистер Бун хотел вернуть себе дочь из-за того, что Анни была алкоголичкой?
– Впервые слышу. Хотя это меня, признаться, не удивляет. Мне нравится Теодор, но он ни перед чем не остановится, чтобы заполучить Монику.
– Даже перед убийством? – спросил Карелла.
Женщина быстро взглянула на Монику.
– Мы проверяли его алиби, – сказал Клинг. – К вашему сведению, Теодор Бун вне подозрений.
– Я вам сразу это сказала.
– О ком вы говорите? – спросила Моника. – О папочке?
– Да, – ответила миссис Травайл. – Мне нравится этот молодой человек. Я была бы рада, если бы он взял опеку над нами обеими. А иначе – судебные тяжбы, склоки... Если бы вы знали, как это противно! Но как иначе дать Теодору понять, что правильно, а что нет.
– Однако в отношении Моники закон на его стороне.
– Наверное, – сказала миссис Травайл, пожав плечами. – Ну, а как насчет того человека, который звонил Монике?
– В каком смысле?
– Это он совершил...
– Очень может быть.
– Что совершил? – спросила Моника.
– Ничего, – ответил Клинг.
– Можно ли узнать, откуда был звонок? – поинтересовалась миссис Травайл.
– Теперь уже нет. И вообще, это непросто, даже если абонент ещё не повесил трубку. Сейчас ведь на телефонных станциях в основном автоматика. И даже когда вас соединяют через оператора, которому вы сообщите номер, это сделать не очень просто, потому что ваш звонок все равно попадает в систему автоматической связи, и тогда ищи иголку в стоге сена. Полиция тут мало чем может похвастаться. В реальной жизни все не так, как в детективных романах.
