Александра Маринина - Стилист
Настя, выполняя какую-то работу, не любила думать о том, что, возможно, делает ее впустую. Она твердо верила в то, что напрасной работы не бывает. Даже если нет желаемого результата, обязательно получается какой-то другой результат, которого и не ждал вовсе. Вор-кинолюбитель мог брать кассеты там, где за прокат берут дороже, но не спрашивают фамилию. Мог. Вполне. И тогда Настина попытка вычислить его среди великого множества тех, кто берет кассеты в дешевых прокатных пунктах, заранее обречена на неудачу. Но она все время помнила о том, что вор украл кассеты, хотя проще было бы их купить. И если это связано с его материальным положением, то кассеты он скорее всего брал там, где дешевле. Конечно, кража могла быть связана и не с нехваткой денег, а с особенностями психики преступника. Но в любом случае работать с фамилиями было необходимо. Если ничего не выйдет, стало быть, вор брал кассеты там, где дороже, или вообще не пользовался услугами проката, получая кассеты на время из какого-то другого источника. Это уже будут другие рабочие версии, и их тоже придется отрабатывать. Напрасной работы не бывает, а отрицательный результат – тоже результат, как любила повторять сама Настя Каменская.
* * *Было уже достаточно тепло, и Кирилл Есипов, генеральный директор издательства «Шерхан», решил открыть дачный сезон. На свою дачу в ближнем Подмосковье по Ярославской дороге он уехал в пятницу вечером, ожидая в субботу к обеду двоих друзей-соратников – Гришу Автаева и Семена Воронца. Есипов был не женат, но дама сердца у него была все та же, что и два года назад. Высокая, на голову выше его, длинноногая манекенщица Оксана, на которую давно уже облизывался здоровенный двухметровый телохранитель Есипова Вовчик.
В доме было жарко натоплено, и Оксана расхаживала в одних шортах и коротенькой маечке на бретельках, оставляющей открытой довольно широкую полоску гладкой кожи на упругом животе.
– Во сколько твои прибудут? – спросила она, подходя к Кириллу и усаживаясь к нему на колени.
– В три. А что? У тебя какие-то планы?
– Планов никаких, просто хочу успеть одеться до их появления.
– Откуда такая скромность? – усмехнулся Есипов.
– От верблюда, – грубо и обиженно ответила девушка. – Мне не нравится, когда твой дебильный Воронец меня взглядом раздевает.
– А он раздевает? – по-прежнему лениво поинтересовался Кирилл.
– А ты сам не замечал? Или, может, ты думаешь, что раз вы трое такие богатые и друзья – не разлей водой, так и я у вас должна быть общей? Сначала тебе, конечно, как командиру, капитану команды, а потом и им, что останется. Так, что ли?
– Ксюша, Ксюша. – Он ласковым и успокаивающим жестом погладил ее по спине и плечам. – Ну что ты, детка. Ты у меня красавица, и ничего удивительного, что мужики слюни пускают. Это совершенно естественно, и ты не должна обижаться на них. Точно так же ты не должна обижаться и на меня за то, что я не кидаюсь бить морду каждому, кто взглянет на тебя. Я же не могу измордовать пол-России, правда?
– Все равно ты должен сказать своему Воронцу, чтобы не пялился на меня, – упрямилась Оксана, крепче прижимаясь к Есипову. – Он противный, и мне неприятно.
– Ну Ксюшенька, это глупо. И потом, это непрофессионально. Ты манекенщица и должна привыкнуть к тому, что на тебя будут смотреть все подряд, а не только те, кто лично тебе приятен.
– Ладно. – Она шутливо вздохнула и поцеловала его в макушку. – Буду терпеть твоего Семена во имя величия своей профессии.
Оксана была вовсе не глупа, хотя и любила посюсюкать и поприкидываться маленькой дурочкой. За этим широким безмятежным лбом без единой морщинки таился прагматичный ум девицы, которая хорошо знает, что почем, что ради чего и чем расплачиваться за ту или иную услугу. Она была достаточно деликатна и воспитанна, чтобы Есипов мог водить ее с собой на светские мероприятия, и в то же время хорошо чувствовала социальную дистанцию. Ведь к телохранителю Вовчику она могла бы предъявить те же претензии, что и к Семену, но на Вовчика она не пожаловалась Есипову ни разу. Вовчик – обслуга, нижний слой, скажи она хоть слово – и его выпрут без сожалений и выходного пособия. А за что, в сущности, парню страдать? За то, что у него нормальная, здоровая мужская реакция, не делающая различия между просто девкой и девкой хозяина? Семен Воронец – другое дело. Ему ничто не угрожает, с ним Кирилл не расстанется ни при каких условиях, они давние друзья и деловые партнеры, поэтому на него и пожаловаться можно. Вреда для Семена никакого, а душу Оксана как-никак отвела, не вечно же ей все в себе носить. И потом, на Вовчика грех жаловаться, он добрый мальчик, а главное – понимает, что у него против хозяина шансов нет. А Семен Воронец считает себя неотразимым и почему-то не видит ничего постыдного в том, чтобы трахнуть девушку своего друга и партнера по бизнесу. Хотя что в нем неотразимого?
К тому времени, когда приехали Автаев и Воронец, Оксана была уже в джинсах и плотной трикотажной майке с длинными рукавами. Побыв с гостями положенные по протоколу десять минут, она вежливо извинилась и, мило улыбнувшись, вышла из комнаты.
Телохранитель Вовчик сидел на просторной кухне и старательно разгадывал кроссворд. Услышав шаги, он поднял голову и приветливо улыбнулся.
– Не говорили, во сколько обедать будут? – спросил он, окидывая девушку плотоядным взглядом.
– Минут через двадцать примерно. Сейчас пока выпивают по чуть-чуть. Нахватались европейских привычек, а обедать вечером так и не приучились, – усмехнулась Оксана. – Тебе помочь с обедом?
– Не надо, у меня все готово. Посиди со мной, давай кроссворд поразгадываем вместе. Садись ко мне на колени, лучше видно будет.
– Что это я, по-твоему, должна лучше видеть? Буквы или твою страстную любовь? – насмешливо поддела она. – Я же тебе сто раз говорила, Вовочка, не тяни ко мне ручонки.
– А я и не тяну.
Он протянул руки вперед и игриво помахал ими.
– Я же тебя на колени приглашаю. А ручки – вот они.
Оба расхохотались над незамысловатой и пошлой шуткой. У Оксаны и в мыслях никогда не было пойти навстречу желанию телохранителя. Даже когда она ссорилась с Кириллом, даже когда чувствовала себя несправедливо и горько обиженной, она не думала о том, чтобы из мести или из вредности изменить Есипову с его охранником Вовчиком. Ее красивое стройное тело было профессиональным орудием, средством труда, оно существовало для того, чтобы носить экстравагантную одежду, делая ее еще более привлекательной, еще более яркой и вызывающей. Она стала моделью, когда еще училась в школе, и привыкла к тому, что красота тела должна использоваться для работы, а не для сведения счетов или еще каких-нибудь неблаговидных целей.
Оксана налила себе чай в большую красивую чашку с золотыми тюльпанами, придвинула поближе пачку с крекером. Вовчик не удивился, он знал, что Оксана строго следит за диетой и никогда, кроме особо ответственных случаев, не садится за стол вместе с гостями хозяина. У нее был хороший аппетит молодой здоровой женщины, соблюдение диеты требовало значительного напряжения и мощных волевых усилий, поэтому Оксана старалась лишний раз себя не дразнить видом таких вкусных, таких доступных и таких опасных для талии блюд. Вовчик это понимал и относился сочувственно, как к тяжелой болезни, над которой неприлично подшучивать. Он сам очень любил покушать всласть и искренне жалел девушку, которая вынуждена лишать себя радостей жизни.
– Отвернись, – сказал он через некоторое время, – я носить начинаю.
– Ты – человек, – с благодарностью откликнулась Оксана, пересаживаясь на стул, стоящий у окна, и поворачиваясь спиной к роскошному двухкамерному холодильнику, из которого Вовчик будет доставать такую вкусную, но не разрешенную ей еду.
В кухне, как и во всем доме, было жарко, и после горячего чая Оксане захотелось прохлады. Она открыла щеколду на оконной раме и распахнула обе створки. Встав на стуле на колени, она оперлась руками о подоконник и высунула голову на улицу. Мелкие капли моросящего дождя приятно освежали горячие щеки. Кирилл с гостями был на веранде, видно, с отоплением они со вчерашнего вечера перестарались, и теперь все искали, где попрохладнее. Но ведь вчера было хоть и солнечно, а температура ночью до минус пяти падала, и ветер был северный. Кто ж знал, что всего за несколько часов погода переменится, ночью будет плюс четыре, а днем – вообще почти пятнадцать градусов?
Голоса доносились до нее отчетливо, словно она вместе со всеми сидела на веранде.
– До этого пока еще никто не додумался, – слышала Оксана голос Кирилла Есипова. – Все хотят сорвать прибыль побольше, поэтому жалеют деньги на изучение читательского спроса. Гриша, ты сейчас опять начнешь упираться, я знаю. Пойми же наконец, что нужно уметь сознательно пойти на затраты, чтобы через какое-то время увеличить прибыль.
