Алексей Макеев - Опасные выборы
Гуров выскочил из-за дерева, но не вперед, где его ждали противники, а назад. Сделав несколько шагов и два выстрела в сторону парней, он стремительно бросился к другому дереву, упал и тут же снова навел пистолет. На какую-то долю секунды один из парней неудачно открылся, и Гуров влепил в него две пули, целясь ниже пояса. Парень заорал дурным голосом, рухнул на бок и принялся кататься по земле, держась за бедро. Второй растерялся, и капитан воспользовался этой заминкой. Перебегая от дерева к дереву, он сделал в него несколько выстрелов. Не попал ни разу, но психологическое воздействие атака оказала – парень сплюнул и бросился наутек.
Гуров и капитан подбежали к раненому почти одновременно. Пистолет парня валялся на земле, джинсы на бедре потемнели от крови. Он продолжал утробно выть, хватаясь окровавленными пальцами за рану. Гурову очень не понравилось, с какой странной задумчивостью капитан смотрит на раненого. Ему даже показалось, что пистолет капитана начал подниматься. Сунув свой «вальтер» за пояс, он подошел, взялся рукой за ствол пистолета, жестко посмотрел капитану в глаза и решительно выдернул из его руки оружие. Тот выпустил пистолет и опустил голову.
Пока они вместе молча стаскивали с раненого брючный ремень и перетягивали ногу у самого паха, где-то не очень далеко завыла милицейская сирена. Еще спустя несколько минут лес затрещал от топота большого количества ног, и Гуров увидел встревоженное, но счастливое лицо Стаса. За Крячко рысью, с автоматами на изготовку, мчались два десятка омоновцев в черных масках.
– Стас, – ткнул Гуров пальцем в сторону дороги, – один ушел. В черной кожаной куртке…
– Взяли, – махнул рукой Крячко, – тепленьким. А у тебя тут что?
Отойдя в сторону, чтобы пропустить двух омоновцев с аптечкой, он увидел еще одно тело, бездыханно валявшееся невдалеке.
– Осмотри его, – велел Гуров, – а мне нужно с капитаном поговорить тет-а-тет.
Крячко отошел, и они с омоновцами, перевернув труп, стали рыться в его карманах. А Гуров повернулся к капитану и, сверля его взглядом, хмуро спросил:
– Ну? И что все это означает? Сядь, не торчи столбом!
Капитан послушно уселся на траву, отрешенно глядя в сторону. Было ясно, что откровенного признания от него не добиться. Надо парню помогать, решил Гуров.
– Кто это такой? – кивнул он через плечо в сторону трупа. – В самом деле майор из ОБЭПа?
– Да. Его фамилия Сиротин.
– Зачем ты его застрелил?
– Чтобы спасти вашу жизнь, – с вызовом ответил капитан, проявив наконец хоть какую-то эмоцию.
– Благородно, – усмехнулся Гуров. – Ты знаешь, кто я такой?
– Да, я вас узнал. Вы – полковник Гуров.
– Хорошо. Тогда тебе и самому понятно, что полковник Гуров из МУРа не поверит в этот мотив. Полковник Гуров оценит всю эту ситуацию, как ликвидацию главаря и свидетеля, который на суде расскажет о твоей роли в банде. Или я ошибаюсь?
Капитан промолчал. Гуров смотрел на него и видел, что капитан вот-вот снова замкнется в себе. Его надо было срочно «колоть», пока он еще готов отвечать, пока раковина не захлопнулась под воздействием отчаяния и неотвратимости страшных последствий.
– Дай-ка мне твое удостоверение, – велел сыщик.
Капитан молча полез в карман, достал красную книжечку и протянул Гурову. «Капитан милиции Кучеров, – прочитал полковник, – участковый уполномоченный».
– Вот что, парень! Был у тебя какой-то позыв спасти мне жизнь. Не верится мне, что ты испугался убить полковника, думаю, скорее, воспользовался шансом выбраться из этого болота, пока оно тебя совсем не засосало.
Гуров говорил не то, что думал на самом деле. Будь на его месте какой-нибудь бизнесмен, все бы закончилось по-другому. Пусть и не бизнесмен, пусть даже молоденький лейтенант-оперативник. Скорее всего, его труп сейчас закапывали бы вот на этой полянке. Спасло и самого Гурова, и этого запутавшегося участкового именно то, что он узнал знаменитого полковника. Узнал и догадался, что смерть таких людей не спрячешь, что всю столицу перевернут, но убийц найдут. Так кто же кому недавно тут на поляне спас жизнь?
– Да, примерно так, – со вздохом ответил капитан. – Я… до сегодняшнего дня толком и не понимал, чем Сиротин занимался на самом деле.
– Не ври себе, Кучеров. Мне врать бесполезно, потому я и до полковника дослужился, а себе – вредно для здоровья. Послушай меня, и очень внимательно. Мы сейчас с тобой вот тут под деревцем поговорим, и ты пойдешь отсюда либо преступником, либо героем-капитаном. Ну, героем, конечно, не получится, это я загнул, но, по крайней мере, можешь избежать участи подсудимого. И грех этот я возьму на себя. Но два условия: первое – на тебе нет крови, второе – ты честно и старательно рассказываешь все, что знаешь о делишках этой банды и других, о которых что-то слышал. То есть активно помогаешь розыску. Соблюдаешь условия, и я делаю вид, что не понял, почему ты оказался в такой дурной компании. Согласен?
Капитан так резко повернул голову к Гурову, таким пронзительным взглядом уставился на него, с такой надеждой, что стало понятно – на подобный исход дела он и не надеялся. И Кучеров начал рассказывать. О том, как почти год назад майор Сиротин обратился к нему за помощью, чтобы участковый подробно рассказал ему о коммерсантах-торгашах на его участке, кто и что собой представляет. Кучеров, естественно, знал об этой среде очень мало, и майор предложил ему вместе разобраться с ситуацией, которая, по его словам, стала слишком тревожной. Якобы участились случаи откровенного рэкета, формируются преступные группировки, пасутся в торговых рядах, втягивают в различные аферы и махинации, а потом обирают коммерсантов. Несколько раз майор брал с собой Кучерова на какие-то встречи, где участковый выступал как сторонний наблюдатель. Сиротин эти встречи с неизвестными людьми называл «профилактикой», да и выглядели они вполне безобидно. Майор кому-то угрожал, потому что этот кто-то ударился в беспредел, кому-то давал советы, как себя вести, потому что на него крепко наехали бандиты.
А потом, как-то неожиданно, майор стал давать Кучерову деньги, поясняя, что это – доля участкового в благодарности коммерсантов за добрые советы и участие в разруливании ситуаций. Капитан откровенно сознался, что все прекрасно понимал. Майор кого-то тут «крышевал» и за это имел; а он, Кучеров, состоял при нем как местный участковый, чтобы со стороны их участие в делах выглядело хотя бы приблизительно законным. Просто как благодарность. Кучерову все это было не очень приятно, но семья нуждалась. И он брал.
А потом, так же неожиданно, участковый понял, что майор не просто кому-то угрожает, не просто разводит ситуацию, не допуская беспредела и стрельбы, а сам создает ситуации, когда ему должны платить. Нашел Сиротин каких-то парней, которые имели деньги, и они вместе охотно одалживали их коммерсантам под дикие проценты. С этими же парнями он устроил на участке Кучерова жесткий террор, когда руководство рынков и торговых центров не могли без его согласия сдать площади или лотки торгашам. Много чего придумал майор, чтобы ему платили все больше и больше. А участковый находился при нем опять же для видимости – типа милиция тут все держит.
О том, что действия Сиротина не всегда безобидны, Кучеров узнал только через год. Видимо, майор догадался, что участкового воротит от всего этого, и решил его пристегнуть покрепче. И Кучеров несколько раз стал свидетелем, а значит, и соучастником преступлений. При нем майор со своими парнями выбивали деньги, причем в прямом смысле слова – с пытками, со стрельбой под ноги и в дерево поверх головы.
Кучеров клялся, что ни одного убийства при нем совершено не было. Гуров и верил, и не верил. Если участковый врет, то прощения ему не будет, а пока пусть делает признания. Будет честно их давать – можно попытаться уберечь его от тюрьмы. Как раскаявшегося. И Гуров стал заниматься главным – поиском и оформлением показаний свидетелей и пострадавших. А еще Кучеров ему был до зарезу нужен для выхода на другие группировки. Сыщик не ошибся: капитан слышал из разговоров Сиротина со своими подручными некоторые фамилии и клички; кое-кого видел в лицо, когда майор с ними разбирался или делил сферы влияния.
Информацию от Кучерова Гуров получил ценную и был ему благодарен за честное и активное сотрудничество. Правда, если бы в ходе следствия вскрылась прямая причастность Кучерова к преступлениям, то Гуров не моргнув глазом и с чистой совестью отправил бы его на скамью подсудимых. Но не вскрылась, и Кучеров прошел по делу свидетелем. А по поводу убийства Сиротина они договорились, что жизни Гурова была прямая угроза, что майор держал в руках пистолет и угрожал им.
Кучерова от тюрьмы он тогда спас, но так и не узнал, чем закончилось внутреннее расследование для участкового. Он думал, что капитана как минимум вышвырнут из органов, но, оказывается, все как-то обошлось. Теперь Кучеров – подполковник полиции, правда, служит не в Москве, а в подмосковном Покровске. И, видимо, от практической работы отлучен, просто преподает в школе подготовки.
