Алексей Макеев - Гроссмейстер сыска
– Я не его жалею, – возразил Гуров. – Я наших граждан жалею, россиян… Которым вместо правосудия подсовывают чьи-то рекомендации…
– Все это красивые слова, – буркнул Орлов. – Менять я ничего не собираюсь. Заруби это себе на носу. И покрывать тебя в твоих искренних порывах не собираюсь. У меня не частное сыскное агентство. Если мне начнут задавать вопросы насчет твоей частной инициативы, мне будет нелегко найти на них ответы.
– Задавать вопросы иногда гораздо труднее, – сказал Гуров. – Но кто-то должен это делать.
– В пределах своей компетенции, как говорится! – отозвался Орлов. – У меня приказ.
– Кроме приказов существует такая вещь, как присяга, – не сдавался Гуров.
– Ну хорошо, что ты предлагаешь? – устало произнес генерал.
– Может, тебе стоит отправить меня в отпуск? – вдруг спросил Гуров. – Неотъемлемое конституционное право на отдых – слышал про такое?
Генерал с интересом посмотрел на него.
– Ты полагаешь, это что-то меняет?
– Кое-что меняет. Ты можешь с чистой совестью говорить всем наверху, что Гуров у тебя в отпуске и делами никакими не занимается. А я могу некоторое время сюда даже носа не показывать.
– Но ведь ты все равно будешь его совать, куда не просят, – с неудовольствием сказал генерал. – Поэтому я и спрашиваю: что это, в сущности, меняет?
– Я буду предельно осторожен.
– Так я тебе и поверил! – усмехнулся генерал. – Но, пожалуй, в твоей идее что-то есть. Черт с тобой, подпишу я тебе отпуск! Только имей в виду – на мою помощь не рассчитывай. И своим удостоверением поменьше размахивай. Сам завариваешь кашу, сам и расхлебывай. Не приплетай сюда все управление. Даже если мне и захочется тебя выручить, вряд ли это получится. Я не знаю, какие могут быть последствия, но ты ведь знаешь, как легко облетают звездочки с погон. Да и вообще в наше время с гарантиями плохо. Помни об этом.
– Я не дам о себе знать, пока в руках у меня не будет что-то реальное, – твердо сказал Гуров, поднимаясь. – Не беспокойтесь за свои погоны, господин генерал.
– Да если бы только погоны, – махнул рукой Орлов. – Ладно, ступай! Не мозоль глаза. Считай, что тебя здесь уже нет. Сейчас же отдам приказ о твоем отпуске и буду мечтать, что месяц тебя не увижу и не услышу. С удовольствием отправил бы подальше и твоего клоуна, но двое сразу – это будет чересчур жирно.
– Да, это будет выглядеть подозрительно, – согласился Гуров. – Это будет похоже на нерациональное использование кадров.
Крячко, ожидавший друга с нетерпением, ничего еще не подозревал. Когда Гуров возвратился в кабинет, Стас, дымя сигаретой, увлеченно разговаривал с кем-то по телефону, но, тут же извинившись, его закончил и заинтересованным взглядом уставился на своего начальника.
– Какие новости? – спросил он. – По твоему бесстрастному мужественному лицу я ничего не могу угадать.
– Новости великолепные, – усмехнулся Гуров. – С сегодняшнего дня я нахожусь в отпуске.
– Ничего себе! – ахнул Крячко. – С каких это пор ты стал так жестоко шутить по утрам? Должно быть, его превосходительство сегодня сильно тебя разочаровал?
– Разочаровал он меня не больше, чем в любой другой день, – ответил Гуров. – И я вовсе не шучу. Приказ вот-вот появится. Я пошел по неверным стопам Выприцких.
– Ничего не понимаю, – признался Крячко, почесывая в затылке. – Наверное, мне не хватает интеллекта, чтобы проникнуть в ваши замыслы, мистер Холмс. Мне кажется, каких-нибудь полчаса назад у нас с вами в планах не было никакого отпуска.
– На войне обстановка меняется каждую минуту, – заметил Гуров. – А наши с тобой планы перечеркнули одним махом, если ты еще этого не понял.
Крячко немного помолчал, а потом осторожно спросил:
– А как же дело Скока?
– Дело в надежных руках. Подозреваемый сознался во всех грехах. Все под контролем. Наше участие признано нецелесообразным.
– Вот как! И у тебя не нашлось возражений?
– Петр счел их несущественными. Во всяком случае, ради них он не собирается спорить с руководством. Мы немного подискутировали и сошлись на компромиссе. Я ухожу в отпуск. Чем мне заниматься в отпуске, слава богу, пока еще не министр решает.
– Ах, вот оно что, – понимающе кивнул Крячко. – Ты выходишь на тропу одинокого волка! По-моему, это не тот случай, Лева!
– Не надейся на это! – подмигивая, сказал Гуров. – Я очень рассчитываю на помощь всего прогрессивного человечества.
– Ага, понимаю! – воскликнул Крячко. – Ну что ж, думаю, прогрессивное человечество тебя поддержит. И с чего ты думаешь начать?
– Для начала я познакомлюсь с красивой женщиной, – небрежно сказал Гуров. – Я слышал, все отпускники так делают.
– Заманчиво! И кто же будет твоей счастливой избранницей?
– Если я, правильно запомнил, избранницу зовут Ольгой Валентиновной, – уже серьезным тоном ответил Гуров. – И работает она в городской мэрии. Ну-ка, поищи в справочнике номера их телефонов!
– Кстати, о телефонах! – деловито сказал Крячко, перелистывая толстый телефонный справочник. – Я только что в очередной раз созванивался с ребятами – все пытаюсь выяснить, кому из них приходилось сталкиваться с тем способом убийства, которое применили к нашему Скоку… И ты знаешь, Тяжлов вспомнил, что кто-то ему рассказывал что-то похожее…
– Очень информативно! – усмехнулся Гуров. – Кто-то что-то… Кое-где у нас порой…
– Не торопись. Тяжлов обещал непременно все вспомнить и мне сообщить. У него сейчас тоже напряженка, и голова не справляется с потоком информации. Он говорит, что разговор был совсем недавно и касался убийства шилом именно как метода, а не случайности. А с кем был разговор, вспомнить никак не может. Бывают такие заскоки – по себе знаю. Иной раз имя просто вертится на языке, а никак не дается – хоть бейся головой об стенку. А потом – бац!
– Я понял, – сказал Гуров. – Будем ждать, пока у Тяжлова произойдет этот «бац». А ты нашел номера мэрии?
– Вот, пожалуйста! – Крячко шлепнул на стол раскрытую книгу. – Тут не меньше двух страниц телефонов. Звони, сколько твоя душа пожелает!
Гуров, нахмурясь, пробежался по списку телефонных номеров, выбрал, как ему показалось, наиболее подходящий, быстро набрал на аппарате комбинацию цифр.
– Алло! Здравствуйте! Из министерства культуры вас беспокоят, – строго сказал он. – У вас работает Макарова Ольга Валентиновна? А как с ней связаться напрямую? Узнайте, пожалуйста!
Он поднял глаза на Крячко, который тут же, не удержавшись, сказал:
– Если хочешь изобразить из себя министерского работника, никогда не говори таких слов, как «пожалуйста». Это психологически недостоверно даже для министерства культуры. Ты еще извиняться начни!
Гуров показал ему кулак, но в ту же секунду забыл о Стасе, потому что в трубке зазвучал приятный женский голос:
– Макарова слушает! Кто меня спрашивает?
Стараясь использовать все свое обаяние, Гуров немедленно откликнулся:
– Ольга Валентиновна! Приятно вас слышать! Знаете, а у меня к вам имеется довольно необычное предложение. Какое? Это пока секрет. Что, если мы с вами встретимся и все обсудим? Вы где обычно обедаете? Я знаю одно симпатичное кафе, где превосходно готовят… В любом случае вы ничего не потеряете. Не ходите в кафе с незнакомыми мужчинами? В таком случае разрешаю вам воспринимать меня как неодушевленное должностное лицо. Зовут меня Гуров Лев Иванович. Вы меня легко узнаете. Я буду в темном костюме, высокий, симпатичный и щедрый. Машина у меня – «Пежо». Договорились? Ну и отлично! Значит, в час я буду ждать вас возле мэрии. До встречи.
Он положил трубку и смущенно потер лоб.
– Жалко, этот горячий призыв не слышала твоя супруга Мария, – сказал Крячко. – Интересно, восприняла бы она тебя в этот момент как неодушевленное должностное лицо?
На свидание Гуров едва не опоздал – когда он вышел из главка, его неожиданно окружили несколько бодрых молодых людей с видеокамерой, микрофонами и прочей аппаратурой, и один из них – бородатый, в темных очках, лицо которого Гурову было почему-то смутно знакомо, – буквально атаковал его.
– Нам удалось встретиться с прославленным сыщиком, полковником Гуровым, – быстро проговорил он в микрофон и тут же обратился к Гурову со словами: – Лев Иванович, мы знаем, что вы принимаете участие в расследовании убийства. Что вы можете сказать по этому поводу телезрителям? Уже есть какая-нибудь версия? Убийство помощника депутата связано с политикой или причина кроется в другом?
Теперь Гуров вспомнил, кто это, – ведущий обозреватель с частного московского телеканала Семен Борзенков. Гурову не нравился ни этот канал, ни сам Борзенков, и уж менее всего хотелось ему сейчас отвечать на вопросы о причинах убийства Скока.
– Никаких комментариев, ребята! – твердо сказал он, выбираясь из окружения. – Как говорят в Одессе – не дождетесь!
