Алексей Макеев - Гроссмейстер сыска
– Ну, хорошо, – сказал Гуров. – А что он здесь делал, не поняли?
– Признаться, не присматривался. Но, по-моему, он совсем недолго здесь был. И еще мне показалось, что в гараже у Скока машины не было. Этот мужик туда зашел, покрутился там немного и вышел. Когда я отъезжал, он уже, кажется, ворота запирал.
– Опознать этого человека смогли, если бы увидели? – спросил Гуров.
– Пожалуй, смог бы, – ответил летчик. – А вы его поймали?
– Тайна следствия, капитан! – строго произнес Крячко.
Военный сделал понимающее лицо.
– Совсем не обязательно вы видели преступника, – заметил Гуров. – Просто мы сейчас разбираемся с этим делом, и нам важна каждая мелочь. Поэтому, если вас не затруднит, оставьте нам свои координаты, капитан.
– Нет проблем, – сказал летчик и продиктовал Гурову номер своего телефона. – Тимофеев Евгений Сергеевич. Капитан ВВС.
– Прекрасно, – сказал Гуров. – Может быть, и не придется вас тревожить. Но, как говорится, курочка по зернышку клюет. Всего хорошего, капитан!
Они вернулись в машину и некоторое время молча наблюдали, как капитан Тимофеев запирает ворота своего гаража. Мелкие дождевые капли оставляли темные следы на его форменной фуражке. Потом он отдал им честь и ушел.
– Не успокоюсь, пока не погляжу на физиономию Выприцких, – сказал сквозь зубы Гуров.
– Соскучился? – легкомысленно спросил Крячко. – Или имеются в виду еще какие-то варианты?
– Именно какие-то, – сурово сказал Гуров. – Ты поедешь со мной или у тебя другие планы на вечер?
– Ну какие у меня планы! Конечно, с тобой. Я буду твоей тенью, – засмеялся Крячко. – А ты надеешься застать его дома? Сдается мне, в сложившейся ситуации он, скорее всего, уже мчится куда-то в спальном вагоне… Кстати, на какой вид транспорта Выприцких купил билеты?
– Этого он мне не сообщил. И какая тебе разница?
– Никакой. Просто мне хотелось представить, где он сейчас может находиться. Как хочешь, а мне завидно. Сколь счастлив тот, кто в такую погоду отправляется в теплые края, о которых мы можем только мечтать!
– Для полного счастья в такой момент хорошо бы иметь чистую совесть, – заметил Гуров.
– Ты слишком требователен к людям, – сказал Крячко. – А люди всего-то и хотят немного отдохнуть от трудов праведных, а от такого утомительного занятия, как чистая совесть, особенно…
– Вот поэтому-то я и не могу успокоиться, – сказал Гуров. – Пока не удастся испортить кое-кому отдых.
Они вели эту неспешную беседу все время, пока добирались до Староконюшенного переулка, где проживал следователь Выприцких. Гуров совсем не был уверен, что застанет того дома, и говорил о намерении испортить кое-кому отдых, скорее, ради красного словца. Почему-то в голове его сложилось представление, что поспешный уход Выприцких в отпуск предполагает и столь же поспешный его отъезд. Гуров уже ругал себя, что не выбрал время зайти в прокуратуру.
Но все оказалось совсем не так безнадежно. Когда Гуров остановил «Пежо» возле старого, мрачноватого, но основательного четырехэтажного дома, где, судя по полученной информации, обитал Выприцких, их с Крячко ждала удача. Из-за угла, словно по мановению волшебной палочки, вдруг появился сам господин следователь – в наглухо застегнутом плаще, с огромным зонтом над головой и в неизменных темных очках. Очки в такую погоду выглядели странно, но, по слухам, у Выприцких было не все в порядке со зрением.
В свободной руке Выприцких держал основательно набитую хозяйственную сумку – видимо, возвращался из магазина. Он шел, низко наклонив голову, весь погруженный в свои мысли, и вряд ли эти мысли были посвящены Гурову. Правда, и на счастливого отпускника, отбывающего в беззаботный круиз, следователь совсем не походил. Но, по мнению Гурова, это ничего не меняло.
Не сговариваясь, оперативники вышли из машины и загородили Выприцких дорогу. От неожиданности тот вздрогнул, резко остановился и поднял голову.
– Добрый вечер! – сухо сказал Гуров. – Кажется, мы тебя напугали? Извини.
– Тьфу! Гуров! Какого черта? – в сердцах воскликнул Выприцких. – Действительно напугали! Как два привидения, ей-богу! Еще тут погода такая… Откуда вы выскочили? – Нежданная встреча его не обрадовала, но и особенного смущения он, похоже, не испытывал.
– Выскочили мы из машины, – хмуро сказал Гуров. – А ты что решил?
– Да, собственно, ничего, – сказал Выприцких. – Просто не ожидал. Задумался, а тут вы… Как вы тут оказались? Проездом, что ли?
– Что значит проездом? Нам с тобой поговорить надо.
Выприцких недоверчиво всмотрелся в лицо Гурова.
– Так вы специально ко мне ехали, что ли? – насмешливо спросил он. – Ничего себе! Это называется сюрприз! А в чем дело-то?
– А то ты не понимаешь, в чем дело! – с той же интонацией произнес Гуров.
Губы Выприцких сложились в недоуменную гримасу, и он почти естественным тоном сказал:
– Откровенно говоря, не понимаю! Вроде мы уже утром обо всем договорились. Я свободный человек, Гуров! У меня отпуск!
– Да-да, я помню – конституционное право и все такое прочее… – нетерпеливо перебил Гуров. – Мы со Стасом обзавидовались. Но речь не о том…
– А о чем? О чем речь? – с досадой спросил Выприцких. – Что-то я тебя плохо понимаю, Гуров!
– Я сейчас тебе все объясню, – пообещал тот.
– Только побыстрее, пожалуйста, – неприязненно произнес Выприцких. – У меня масса дел. И потом, не хочется стоять под дождем.
– Мог бы пригласить в дом, – сказал Гуров. – Нас со Стасом даже не обязательно угощать.
Выприцких улыбнулся вынужденной улыбкой и сказал:
– Дело не в этом. У меня дома сейчас настоящий бедлам. Младший болеет – ветрянка. И с женой проблемы. Атмосфера наэлектризована. Одна искра – и все! Поэтому я вас и не приглашаю. Просто вам самим будет неловко.
– Тогда не жалуйся на дождь, – сказал Гуров. – И мы не будем тебя задерживать. Ответь только на один простой вопрос – как фамилия родственника Скока, которого ты утром впустил к нему в квартиру.
Выприцких уставился Гурову в глаза и некоторое время молчал. Однако в его взгляде не было ни растерянности, ни вины. Он смотрел на Гурова, скорее, с сожалением.
– Я не знаю, как его фамилия, Гуров, – наконец спокойно ответил он.
– Отлично! Ты впустил в опечатанную квартиру человека, не зная даже его фамилии? Хотя накануне ты даже мне не оказал такой чести. Почему?
– Ты умный человек. Зачем я буду тебе объяснять очевидные вещи? – все так же невозмутимо произнес Выприцких.
– Нет уж, ты объясни! – почти с угрозой сказал Гуров. – Вопрос серьезный!
– Серьезный, кто же спорит? – согласился Выприцких. – Вот именно, серьезный.
– Зато ответ какой-то глупый, – ввернул словечко Крячко. – В лучшем случае уклончивый…
Выприцких насмешливо посмотрел на него и пожал плечами.
– Вы, кажется, задираетесь, господа оперативники? – проговорил он. – Напрасно. Я ничего против вас не имею, и мне очень не хотелось бы обострять отношения.
– Куда уж острее! – бросил Гуров. – В деле об убийстве…
– А что – дело об убийстве? – поднял брови Выприцких. – Разве оно вас еще волнует? Я, например, слышал, что преступник уже арестован, а полковник Гуров к этому делу вроде бы уже не имеет никакого отношения, потому что и дела, собственно, не существует…
– От кого это ты слышал? – подозрительно спросил Гуров. – Дело не закрыто. В СИЗО сидит посторонний человек. Пока я не найду настоящего убийцу…
– Знаешь, что я тебе посоветую, Гуров? – сочувственно сказал Выприцких. – Ты бы попросил у руководства отпуск. По-моему, тебе пора отдохнуть. Ты уже начинаешь сражаться с ветряными мельницами. Убийца пойман – это я тебе говорю! – произнес он с нажимом. – Завтра будет подписан признательный протокол, я в этом уверен на сто процентов. Тебе уже никто официально не поручит это дело. Для чего тебе суетиться? Послушай доброго совета!
– Я тебя понял, – мрачно сказал Гуров. – От и до понял. Скажу сразу – плевал я на твои советы! А ты, раз уж от тебя все равно теперь никакого толку, мог бы напоследок сказать, кого ты пустил утром в квартиру Скока…
Выприцких даже отступил на шаг, но потом, делано рассмеявшись, сказал:
– Чего у тебя не отнимешь, Гуров, так это умения разговаривать с людьми! Пообщавшись с тобой, получаешь новый заряд энергии. Кто бы еще мог так четко и выразительно сформулировать свою мысль? Но я ведь уже ответил на твой вопрос. Я не знаю фамилии этого человека.
– Что за бред! – негодующе произнес Крячко. – Мы же все-таки не глупые дети, господин следователь! Вчера вы до дрожи боялись нагоняя от начальства и поэтому не рискнули впустить нас в квартиру, а сегодня…
– А я и не говорил, что вы глупые дети, – с издевательской вежливостью сказал Выприцких. – Совсем наоборот.
– Он просто хочет сказать, что сегодня начальство само попросило его позаботиться об этом человеке, – пояснил Гуров. – Это совсем другой коленкор, как говорится. В таком случае нет смысла интересоваться биографическими данными, верно?
