Вильям Каунитц - Полицейское управление
— Как их зовут?
— Ахмад Марку и Айбан Язиджи, те двое, что были с ним в «Интермедии». Марку — саудовец, а Язиджи из Ливана Оба состоят в «Мусульманском братстве».
— Ну и что? Это не дает вам права преследовать людей.
— Мы состоим членами Лиги защиты евреев в Сити-колледже. Наша обязанность — следить за арабами-фанатиками и докладывать об их передвижениях руководству лиги.
— Вот что, мой юный друг, большинство людей считает вашу лигу такой же ненормальной, как и «Братьев-мусульман». Советую вам впредь поступать в соответствии со статьей двести сорок, пункт двадцать пять, уголовного законодательства, где сказано, что запрещается беспокоить людей преследованием. И если я еще раз поймаю вас за этим занятием, то устрою вам небольшие каникулы на Райкерс-Айленд, понятно?
Оба парня с угрюмым видом кивнули.
— Кто убил Сару Айзингер? — спросил Мэлоун.
Арази потряс головой.
— Я не знаю. О смерти Сары я узнал от мистера Андермана.
— Ты произнес ее имя так, будто тебе приходилось повторять его много раз, — заметил Мэлоун. — Гас, присмотри-ка за студентами. Я хочу побеседовать с мистером Андерманом.
И, ухватив Андермана за локоть, повел его в свой кабинет.
В кабинете Мэлоун уселся и принялся карандашом гонять по столу пару скрепок. Андерман, сидя напротив, рассматривал стену.
— Мистер Андерман, вы со своими студентами заврались. Неужели вы думаете, я куплюсь на сказочку о том, что вы следите за арабами из братских чувств к ЛЗЕ[6]?
Андерман пожал плечами.
— Полицейский, это чистая правда.
— Вы не распознаете правду, даже если споткнетесь о нее.
— Я занимаюсь только импортом, и более ничем. — Андерман поднялся.
— Оставь свою задницу на месте. Я еще с тобой не закончил.
Андерман нехотя подчинился.
— Кто убил Айзингер?
— Я не знаю.
— Почему ее убили?
— Тоже не знаю, полицейский, как и эти два болвана. Они просто корчат из себя крутых парней.
— Между прочим, как прошел ленч с Андреа Сент-Джеймс? Жаль, что вы не нашли листок в микве. — Откинувшись назад, Мэлоун пристально взглянул на собеседника.
Андерман открыл рот, у него перехватило дыхание, настолько его поразил вопрос.
— Как вы узнали об этом?
— У нас свои секреты. А листок мы нашли в ее квартире при первом же обыске, — солгал Мэлоун.
— Невероятно. — Андерман недоверчиво взмахнул рукой.
— Он был на кухне, за карнизом. — Мэлоун надел на карандаш третью скрепку.
Андерман вскочил со стула и перегнулся через стол, вплотную приблизив лицо к лицу Мэлоуна.
— Отдайте мне список, он мне просто необходим.
— Почему?
— Если бы вы нашли его, то знали бы, почему.
Зрачки Андермана расширились. С явным облегчением он медленно уселся на место. Нет, его так просто не проведешь!
— А вы ничего, молодец, полицейский, — похвалил он.
— Люди имеют привычку недооценивать нас, — усмехнулся Мэлоун.
Андерман тяжело поднялся.
— Полицейский, приятно было побеседовать. Если захотите снова встретиться, буду ждать со своим адвокатом.
— Мы можем договориться сейчас, Андерман. Помоги нам, и мы этого не забудем.
— Шалом, полицейский. Мне надо идти, работа ждет.
Как только Андерман и парни ушли, Мэлоун попросил Хайнемана достать где-нибудь фургон для наружного наблюдения.
— Да вы что, Лу? Эти вещи сейчас на вес золота! Почти невозможно!
Мэлоун ободряюще потрепал его по плечу.
— А ты постарайся.
Вернувшись в кабинет, Мэлоун взял Библию и пролистал страницы в поисках тайника, но его не было. Затем потер страницы пальцами, не склеены ли. Нет. Поднес книгу к свету и посмотрел в переплет корешка — снова ничего. Придерживая обложку средним пальцем, провел по внутренней стороне подушечками пальцев — и нашел. Тонкий слой засохшего клея внизу обложки. Под бумагой что-то спрятано. Выдвинув верхний ящик стола, Мэлоун крикнул бригаде:
— Всем сюда!
Он достал из ящика перочинный нож, открыл, осторожно провел лезвием по нижнему краю обложки. Из прорези вытащил листок папиросной бумаги. На нем было отпечатано десять адресов: Трентон, Веллингтон, Саванна, Сан-Диего, Эврика, Корпус-Кристи, Джуно, Тексэс-Сити, Ньюарк. Он узнал последний адрес: Борден-авеню в Лонг-Айленд-Сити. Встал, подошел к шкафу с папками. Из нижнего ящика вынул дорожную карту Штатов и повесил ее на доску. Держа перед глазами список, обвел красным фломастером каждый город, указанный в нем. Потом отступил на три шага и принялся изучать карту.
— Может быть, это заведения для сексуально озабоченных евреев? — предположил О'Шонесси.
— Евреи никогда не бывают сексуально озабоченными, — сказал Штерн и подошел к доске, задумчиво разглядывая карту. — Все города на побережье или рядом с ним.
Хайнеман посмотрел на Мэлоуна.
— Есть идеи?
Мэлоун перерисовал карту и пометки на ней в блокнот, сунул его в карман, а Библию и список передал Дэвису.
— Оприходуй и спрячь подальше.
— А как обозначить?
Мэлоун немного подумал.
— Запиши просто: книга и лист папиросной бумаги.
— Разве мы не собираемся узнать, что находится в отмеченных местах? — спросил Хайнеман.
Мэлоун оглядел помощников.
— Не по служебным каналам. Они имеют обыкновение давать утечку информации. Никто не должен обсуждать нашу находку за стенами этой комнаты. Никто не должен ничего об этом знать. Ясно?
Детективы кивнули.
Старлинг Джонсон подошел к доске.
— Здесь чертовски большая территория. Нам одним просто не справиться. Как вы собираетесь выполнить эту работу?
— В рабочее время, парень, — подмигнул ему Мэлоун.
После обеда Дэвису позвонил его приятель из армейской разведки. Мужчина, герой порнофильма, найденного на квартире Айзингер, был опознан. Им оказался майор Джеймс Лэндсфорд, место службы — Форт-Тоттен, Куинс.
— Он ждет нас, чтобы дать показания, — доложил Дэвис.
— Со мной пойдут Пэт и Старлинг. Остальные держат оборону здесь, — распорядился Мэлоун.
Форт-Тоттен занимает несколько акров земли у западного конца пролива Лонг-Айленд. Кросс-Айленд-парквей ведет прямо к воротам форта, охраняемым лощеными парнями из военной полиции, с лакированными кобурами и белыми аксельбантами. Тут стоит будка для часовых. С дороги видна шеренга машин за воротами, с белыми звездами на дверцах кабин.
По имевшимся у Мэлоуна сведениям, к Форт-Тоттен не была прикреплена ни одна воинская часть. Официально он считался местом, где военнослужащие ждали отправки на зарубежные базы.
В центре форта располагались три казармы с поднимавшимися в небо антеннами необычной формы. Казармы окружены оградой, по которой пропущен электрический ток. Солдаты в полевой форме с автоматами на груди патрулировали по периметру ограды. Невдалеке — вертолетная площадка. Был и причал, где теснились корабли, напичканные высокочастотной аппаратурой. Мачты антенн причудливых очертаний. Мэлоуну вскоре предстояло поближе познакомиться со всем этим.
Джип с двумя вооруженными солдатами военной полиции показывал полицейской машине дорогу до здания КПП, где стояли еще двое часовых. Часовые вытянулись, отдавая честь, потом один из них, повернувшись как на параде, открыл дверь КПП.
Внутри их ждал высокий худощавый офицер с короткими седыми волосами, в сшитой на заказ форме.
— Добро пожаловать, господа. Я — полковник Клеймор, начальник военной полиции этой базы, — сказал он с легким акцентом уроженца южных штатов.
Кабинет Клеймора был обставлен по уставу. В углу — американский флаг, на стенах — портреты Президента, министра обороны, председателя объединенного комитета начальников штабов, а также картина, изображающая Вашингтона, переправляющегося через Делавэр.
— Чем вызван ваш интерес к Лэндсфорду? — спросил Клеймор, раскачиваясь на стуле.
— У нас есть серьезные основания полагать, что он замешан в убийстве.
— Ну… Боюсь, вы немного опоздали. Дело в том, что он умер. Его нашли несколько часов назад. Сердечный приступ.
— Я должен взглянуть на тело, — сказал Мэлоун.
— Должны, лейтенант?
— Да. Вот именно — должен.
— Вы забыли, видимо, что находитесь на территории военного объекта. Здесь не вы командуете, лейтенант.
— Дело запутанное, полковник. Если вы откажете, я расскажу вам, что произойдет потом. У нас есть связи с маленькой старой газетой и телевидением. Там наши друзья. Эти ребята из четвертой власти просто ухватятся за историю о том, как армейский полковник Клеймор отказал местному шерифу в содействии при раскрытии убийства беззащитной девушки.
Клеймор тихо и медленно произнес:
— Дело касается национальной безопасности.
— Они все касаются, других просто не бывает. Не беспокойтесь, мы — верноподданные американцы.
