Андрей Ильин - Криминальный отдел
— Нашел обрыв?
— Ни черта не нашел!
— Ну так иди ищи.
— Иду.
И связист-ремонтник заныривал обратно на дно колодца. Сдавать карты.
К электрикам, связистам и водопроводчикам очень быстро привыкли, и уже никто не обращал на них никакого внимания.
Следователи Грибов и Григорьев сидели в непосредственной близости от места событий, в жестяном фургоне «Хлеб», по-быстрому переоборудованном в передвижной командный пункт. Через две улицы от них в «Волге», откинувшись на удобном сиденье, сидел надзирающий за ходом операции подполковник. Генерал сидел в кабинете.
— Четвертая группа готова к работе, — докладывала радиостанция.
— Вас понял, — отвечал Григорьев, проставляя на плане улиц очередную галочку.
— Вторая группа заняла исходные. Все спокойно.
— Понял. Вы там раньше времени не высовывайтесь.
— Не высунемся…
— Пятая группа на месте. Что делать дальше?
— Ничего не делать. Ждать.
— Понял. Ждать…
— Первый?
— Первый слушает.
— К нам тут какой-то пенсионер прицепился.
— По какому поводу?
— По поводу ямы. Желает проверить, что мы тут и зачем копаем.
— Ну и что?
— Требует предъявить документы.
— Какие документы?
— Хрен его знает. Какие-то планы и согласования. Кажется, он бывший работник водопроводных сетей. И хочет удостовериться, что мы копаем там, где надо копать. Что с ним делать?
— Ничего не делать. Разговаривать. Я сейчас к вам кого-нибудь из РОВД подошлю.
Дежурный? Капитан Григорьев говорит. Перезвони в РОВД. Скажи, пусть подошлют кого-нибудь к месту. Ну чтобы любопытных убрать. Только пусть аккуратно. Нет. Об операции не доводи. Скажи, звонили по 02 из Горводопровода и просили оградить. Скажи, что посторонние мешают работать аварийной бригаде…
— Первый?
— Первый слушает.
— К нам аварийная приехала.
— Какая аварийная? Если вы сами аварийная.
— Мы липовая аварийная. А это настоящая аварийная. Горестей. Им кто-то сообщил, что здесь авария и что мы справиться не можем. Что делать?
— Вас понял. Сейчас перезвоню в горсети…
— Первый… Смирнова в колодце замуровали.
— Как так замуровали?!
— Просто. Прохожие шли, увидели, что колодец открыт, и крышку задвинули. Чтобы никто не провалился. А потом на нее машина наехала…
— А он о чем думал? Чего не кричал?
— Он задремал. Малость.
— Ясно. Тому, кто задремал, — выговор. Машину убрать.
— Не можем убрать. Водитель куда-то подевался… Да что они все…
— Первый?
— Первый слушает… И так весь день. До наконец прозвучавшего:
— Говорит Девятый. Груз получен… Управляющий банком захлопнул «дипломат».
— Все. Миллион! — сказал он. — Распишитесь. Здесь. И здесь.
Заместитель управляющего взял ручку и поставил свою роспись в специальной ведомости. И передал ручку стоящему рядом командиру девятой группы
— Разве я тоже? — спросил Девятый.
— Обязательно, — ответил управляющий — Органы гарантировали сохранение денег.
Девятый стал расписываться. Расписывался он очень медленно и долго. И даже вспотел.
— Фу! Первый раз расписываюсь за миллион. Долларов.
Управляющий пожал плечами. Он не видел повода для особых волнений. Миллион как миллион. Подумаешь, миллион.
— Забирайте.
В здании банка «дипломат» и приставленных к нему людей сопровождал начальник охраны. Это была его территория. И его ответственность.
Подошли к двери.
— Ну все, — сказал Девятый. — Дальше вы как-нибудь сами. А я черным ходом Ни пуха.
— К черту, — чертыхнулся банкир и открыл дверь.
Девятый опрометью бросился к расположенным с противоположной стороны рабочим дверям. Он проскочил банк, выбежал на улицу и с разгону плюхнулся в оперативную машину.
— Все! Получил! Миллион получил!
— Как он? Как он хоть выглядит, миллион? — спросил водитель.
— Нормально выглядит. Как должен.
— Ты сам видел?
— Сам. Вот так, как тебя.
— Ну и как ощущения?
— Нормальные ощущения. Только в глазах зеленым рябит. Словно весь день грядки пропалывал. Давай трогай.
— Первого вызывает Девятый.
— Первый слушает.
— Объект выезжает из банка. Машина заряжена. Сопровождаем до улицы Рабочей. Как поняли меня?
— Поняли тебя. Ждем.
Григорьев скинул с ушей наушники.
— Ну все, кажется, началось. Завертелась карусель. Теперь не остановишь…
Машина с банкиром малым ходом приближалась к условленному перекрестку.
— Говорит Девятый Одиннадцатый в сопровождение…
Иномарку банкира догнал помятый «Москвич». И, придержав скорость, поехал сзади. До отведенного ему квартала.
— Одиннадцатый, с хвоста… «Москвич» свернул на боковую улицу
— Тринадцатый пошел
Красный «жигуль» выскочил с боковой улицы и пристроился к иномарке, сопровождая ее свои несколько сотен метров.
— Тринадцатому — отбои. Сопровождаю сам. Двенадцатому ждать на пересечении улиц.
— Скоро? — спросил Грибов
— Уже скоро. Они в шести кварталах Всем группам внимание Объект на подходе
Электрики спустились с лестниц. Связисты выглянули из колодцев. Водопроводчики сели перекурить возле раскрытой траншеи
— Второй к работе готов..
— Третий готов…
— Четвертый…
— Ну все! — тихо сказал Григорьев. И незаметно перекрестился.
Машина банкира въехала в самое начало улицы.
— Говорит Второй. Объект проследовал.
— Вас понял. Объект проследовал…
Иномарка притормозила ход. До пятнадцати километров в час. И медленно двинулась вдоль кромки тротуара.
Через сто метров она остановилась. И стояла три минуты. Потом снова двинулась дальше.
— Как там объект? — поинтересовался Первый.
— Нормально, — ответил Шестой. — Только чуть нервный. И белый как смерть.
Нервный не страшно. И вполне понятно. И естественно. Нервы объясняются просто. Не каждый раз выручаешь единственную дочь. И отдаешь за это миллион наличных долларов.
Новая остановка.
Десять секунд.
Двадцать.
Пятьдесят.
Минута.
Другая…
Никого.
Машина тронулась с места. И набрала скорость. Больше чем 20 километров в час.
— Что он делает! — возмутился Григорьев.
— Психует. Психует он. Все-таки дочь. И две пустые остановки…
Словно опомнившись, словно вспомнив, что ему нельзя спешить и надо периодически останавливаться, банкир резко затормозил. Слишком резко. В задний бампер, не успев сориентироваться, врезался навороченный джип.
Раздался скрежет и звон стекла.
Машины замерли. Из джипа не торопясь вылез водитель. Молодой, коротко стриженный парень. Типичный «бычок». И два его пассажира. Такого же вида, как он Они обошли свою машину вокруг, посмотрели на разбитые фары и так же не торопясь, как вылезли, пошли к обидевшей их иномарке.
Они вразвалочку подошли к иномарке. И поманили банкира пальцем. Тот не прореагировал Он сидел словно парализованный, словно не очень понимая, что с ним происходит.
«Бычки» дернули ручки передних дверей.
— Мать моя! — ахнул Григорьев и схватился за рацию. — Всем внимание! Внимание! Объект в контакте! Камера! Камере снимать.
— Видим. Снимаем.
«Бычки» дернули ручки. Но дверцы не открылись. Тогда так же не спеша они дернули задние дверцы. Правая открылась.
Один из них наклонился и сунул руку внутрь.
Мощная, со стократным увеличением видеокамера, установленная на штативе внутри одной из авариек, фиксировала каждое движение неизвестного.
— Взял? — не понял Григорьев.
— Взял. Только непонятно, за что взял.
«Бычок» протолкнул руку дальше и открыл изнутри переднюю дверцу. И сел на переднее сиденье.
— Ничего не понимаю. Почему он «дипломат» не берет? Почему?..
— Ну что, мужик. Платить надо. За ремонт. Тысячу баксов, — сказал «бычок». — Есть у тебя тысяча баксов?
Сзади него на сиденье, в «дипломате», лежал миллион баксов.
— Ну что? Найдешь?
— У меня нет. С собой, — выдавил банкир.
— А чего же ты тогда машины бьешь? Козел. Если платить слабо?
Приятели «бычка» стояли снаружи, привалившись к иномарке, сложив руки на груди и лениво поглядывая по сторонам. И прохожие на всякий случаи смотрели по сторонам.
— Давай что есть, — сказал «бычок». — Остальное потом. Сам принесешь.
И отворотив обшлаг пиджака, бесцеремонно полез во внутренний карман банкира. Он вытащил водительские права и кошелек провинившегося водителя, заглянул внутрь, оценивая содержимое, оглянулся в поисках какой-нибудь подходящей тары, увидел на заднем сиденье «дипломат» и полиэтиленовый пакет. Сгреб пакет, вытряхнув из него содержимое на пол, и бросил свою добычу внутрь.
— Остаток завтра. Если послезавтра — пойдут проценты.
