Алексей Макеев - Афера
– В чем дело?! – выкрикнул Парфенов, пытаясь немедленно вырваться и сойти со скамейки.
Тяжелые сильные руки придавили сверху его плечи, а перед самым носом вдруг оказался увесистый кулак с надетым на пальцы кастетом.
– Спокойно, малахольный! – угрожающе сказал Клык. – Бью один раз – лечишься несколько месяцев. У меня гарантия железная.
– Что вам надо?! – не сдавался Парфенов. – Я вас не знаю!
– Еще бы ты нас знал! – удивился Клык. – До тех пор только и живешь, пока нас не знаешь. Тебе ничего знать и не нужно. Это мы хотим кое-что у тебя узнать.
– Узнать?! – Молодой человек как будто даже растерялся. – Вы хотите у меня что-то узнать? Таким образом? Я ничего не понимаю.
– Сейчас поймешь, – пообещал Клык. – Напряги голову и скажи нам быстро, где, у кого может скрываться твой кореш Владислав Копылов.
– Вон оно что! – потрясенно пробормотал Парфенов. – Толик, сука…
Тело его обмякло, и он даже прекратил сопротивление. Клык добродушно похлопал его по щеке.
– Не тушуйся, сынок! – сказал он. – Толик твой, может, и сука, но человек разумный. Он не стал шутить со здоровьем. Здоровье, его ведь не купишь. Понимаешь, о чем я, да?
– Вы с ума, что ли, все посходили? – в отчаянии проговорил Парфенов. – Вам Копылов понадобился, а я тут при чем? У меня на него информации нет.
– Только не воображай, сынок, что ты можешь улизнуть, не сообщив нам этой, как ты говоришь, информации! Ты нам все выложишь, имей это в виду. Только если будешь упорствовать, мы можем нанести непоправимый вред твоему здоровью. Как ты будешь девок-то огуливать с плохим здоровьем? Ты ведь до них большой охотник, а?
– Большой! – хохотнул Домовой. – Какая-то шалашовка поманила – он вон как рванул! Как этот, из Африки, на стометровку!..
– Так это все вы затеяли, ублюдки! – завопил Парфенов. – Сволочи, подонки, убийцы!..
Кричал он не столько от возмущения, сколько в желании привлечь внимание окружающих. Но, как на грех, никого поблизости не было, а за ограду детского садика его крики не долетали. И вообще, долго бушевать ему не дали. Клык резко, хотя и не в полную силу саданул его кастетом под ложечку. Парфенов икнул, мгновенно свернулся как улитка и затих.
– Не чуди, друг! – с упреком сказал ему Домовой, нагибаясь к самому уху. – Неужели ты думаешь, что имеешь дело с лохами? У тебя нет ни одного шанса. Мы все равно доведем дело до конца. Ты только зря рискуешь здоровьем, это правда. Твой кореш развел нас на бабки, а такое никому не прощается. Зачем же ты будешь страдать из-за плохого человека?
Парфенов немного отдышался, задрал голову и посмотрел в упор на Домового.
– Вы хоть представляете, кто отец этого, как вы говорите, кореша? – с хрипом в голосе сказал он. – Это же Копылов! Продюсер! Всей Европе известен! Неужели не слышали?
– Да вроде слышали чего-то, – пожал плечами Домовой. – А какая разница? Думаешь, у него дерьмо по-другому пахнет?
– Нет, но я думал… А-а, ладно! И то правда, чего я из-за этих придурков мучаюсь? Из них ни один о друзьях не подумал – все только свою шкуру спасают. Ну, а я-то чем хуже? Записывайте, где может Копылов быть! Список неполный, конечно, всего я все равно знать не могу, но по этим адресам вы его найдете с большой вероятностью. А если в Москве его нет, значит…
Как и предполагал Домовой, сильно упорствовать этот чистюля не собирался, сдал своего дружка с потрохами – быстро сдал, аккуратно, со знанием дела. Назвал не меньше полутора десятка адресов, да еще к каждому комментарии дал дельные – как себя вести, на что рассчитывать, в какое время лучше обращаться.
Потом они с ребятами как проклятые мотались по столице, но все без толку. Копылов как сквозь землю провалился. Клык сгоряча предложил кишки из чистюли выпустить, но шеф рассудил, что Копылов мог так напугаться, что вполне мог отчалить в другую область, и велел сгонять под Саратов – проверить адрес дядьки Копылова, который тоже подсказал чистюля. В командировку отправились Домовой и Цыган. Клык и Мясо остались в Москве – поиски продолжались и там. Домовому не очень верилось, что сосунок из золотой молодежи решится уехать из Москвы, но шеф настаивал, и они с Цыганом поехали.
Саратов встретил их дождем и ветром. Наскоро перекусив в привокзальном ресторане, они отправились на автобусную станцию – ехать предстояло еще шестьдесят километров до фермерского хозяйства под незамысловатым названием «Ф/х № 13». В кассе объяснили, что им придется выйти, не доезжая десяти километров до конечной станции, и ловить попутку до фермы: общественный транспорт туда не ходит.
Забрызганный автобус больше часа вез их по унылым равнинам, сплошь залитым дождем, и наконец высадил на перекрестке, где щербатый асфальт пересекался с раскисшей грунтовкой. Вокруг не было ни души. Грязная дорога вилась среди сырых лугов, исчезая за невысокими холмами. К счастью, дождь наконец закончился и в просвете между тучами выглянуло солнце.
Автобус уехал. Домовой и Цыган посмотрели по сторонам, потом друг на друга и, не сговариваясь, выругались.
– Куда это нас занесло? – с отвращением произнес Цыган. – Тут же ни одной тачки! Тут вообще никто не живет!
– Ну, это ты загнул! – покачал головой Домовой и ткнул пальцем в указательный знак, довольно неуклюже вырезанный из фанеры и прикрепленный на придорожном столбе. – Видишь, что написано? Фермерское хозяйство № 13. То самое, про которое нам тот крендель толковал. Видишь, не соврал! Есть тут такое. И до него, согласно этому знаку, шесть километров. В двух шагах, можно сказать.
– Ты офонарел, Домовой? – с ужасом спросил Цыган. – Ты что, хочешь сказать, что я должен шлепать сейчас по этому болоту шесть кэмэ, чтобы потом убедиться, что твоего Копылова тут и не ночевало?
– А он такой же мой, как и твой! – хладнокровно ответил Домовой. – И что ты все о себе да о себе? Мне те же шесть километров тащиться, но я же не падаю в обморок! А чтобы убедиться, там Копылов или нет, другого пути не придумано. Вот если бы у нас был такой телевизор, который показывал бы все, что мы хотели увидеть…
– Да брось ты, Домовой! – с возмущением перебил его Цыган. – Ты вообще представляешь, на кого мы будем похожи, когда до этого № 13 доберемся?! На хрен бы он сдался, этот Копылов!
– Не скажи! – покачал головой Домовой. – Мы в такую даль не проветриться ехали. Копылов нам как раз очень даже нужен! Не хочешь же ты сказать, что тебя не интересуют общие дела?
– Меня дела интересуют, – возразил Цыган. – Мне по грязи плюхать неинтересно. Если я этого Копылова увижу, я его пополам порву за такие номера! Только голову даю на отсечение – нет его тут! Он не кретин в это дерьмо ехать!
– Вот потому, что не кретин, мог как раз и приехать, – спокойно заметил Домовой. – Рассудил так же, как ты, и решил – здесь меня точно искать не будут. Захотят сначала, а как грязь увидят, так сразу на попятную пойдут… Так он примерно рассуждал, понимаешь? Он ведь без тачки уехал, без подготовки, сорвался – и готов! В таких обстоятельствах к родне едут, Цыган, а тут у него родной дядька. Чего же лучше?
– Лучше попутки какой-нибудь подождать, – не сдавался Цыган. – Поедет же здесь кто-нибудь? Лучше двойную цену заплатить, чем по колено в грязи шлепать!
– Ты подумай, что говоришь! Кто тут может поехать, кроме хозяина фермы? А ты ему что скажешь? Подбрось нас, дядя, нам твоему племяннику рога посшибать надо? Интересный разговор у вас получится! Нет, Цыган, выбор у нас один – пешочком. В крайнем случае объясним, что заблудились, попросим обсушиться. Нас в дом пригласят, ну а там уж мы сразу поймем – здесь Копылов или нет. Главное, он нас не знает! И если будем действовать правильно, до самого последнего момента и не узнает. А там уж придумаем, как его назад в Москву наладить.
Цыган хмуро посмотрел на него, тяжело вздохнул, но спорить больше не стал, махнул рукой и решительно зашагал по дороге, которая была похожа больше не на дорогу, а на плохо размешанный раствор глины. Домовой догнал его, и они зашагали плечом к плечу, разбрызгивая по сторонам комья полужидкой грязи.
Несмотря на то что они были мужиками крепкими и выносливыми, дорога основательно вымотала обоих. Шесть километров они одолели без малого за два часа, и, когда подошли к ферме, вокруг уже начинало смеркаться.
На хозяйском дворе их встретил хриплый собачий лай. Три злющие собаки: доберман, лайка и овчарка – преградили им путь, всем видом показывая, что лягут костьми, но чужаков в дом не пустят. Цыган, собак недолюбливавший, занервничал. Домовой тоже не стал лезть на рожон. Они с Цыганом и так были черт знает на кого похожи: по уши в грязи, уставшие, голодные, – не хватало, чтобы еще собаки порвали брюки.
Незваные гости замерли возле калитки. Собаки неистовствовали. Наконец на крыльцо дома вышел хозяин – высокий и в то же время очень массивный человек, настоящий тяжеловес, пристально всмотрелся в застывшие у забора фигуры. К вящему неудовольствию Цыгана, в руках этот человек держал ружье.
