Реджинальд Хилл - Детская игра
— Около полутора миллионов, учитывая биржевые колебания.
— Бог мой! Удивительно еще, что за такими деньгами к вам не стоит очередь, как на предрождественских распродажах.
— Не без этого — я получил несколько явно подозрительных писем. Что касается этого типа, то он на первый взгляд внушает полное доверие. И, честно говоря, Дэлзиел, я просто не знаю, как поступать дальше.
Дэлзиел не мигая смотрел на собеседника.
— Я тоже не знаю.
— Правда?
— Правда. Если вы называете меня Дэлзиел, может, мне стоит начать звать вас Теккерей? Не имею ничего против, но мне как-то трудно произносить это имя.
Адвокат вначале смешался, но уже через мгновение расплылся в улыбке.
— А имя Иден вам легче будет выговорить, суперинтендант?
— Энди, а не суперинтендант. Теперь, когда мы установили более тесные отношения, вы можете сказать мне без обиняков, что вам нужно?
— Это не так-то просто. Хорошо, попробую. Как адвокат миссис Хьюби и ее душеприказчик, я озабочен прежде всего тем, как выполнить ее волю. Но вот появляется незнакомец и заявляет, что он — ее наследник. Я почти уверен, что этого не может быть, но он умудрился посеять в моей душе сомнение. Я мог бы с легкостью сказать: «Убирайтесь, вы мошенник и будете считаться таковым, пока не докажете обратное!» Я мог бы расставить перед ним все рогатки закона и принудить выбирать: или отказаться от своих притязаний, или встать на длинный, утомительный и чрезвычайно дорогой путь, который может привести к весьма сомнительному результату.
— Я вас понимаю. Вы считаете, что этого делать не стоит, так ведь?
— Верно. Мой долг состоит в том, чтобы исполнить желание моей клиентки, и я совсем не уверен, что подобным образом ускорю достижение цели.
— Черт знает что! — вскричал Дэлзиел. — Никогда не думал, что встречу адвоката, который предпочел бы кратчайший путь самому дорогому пути.
— О, я полон сюрпризов! Вы, наверное, думаете сейчас, чем можете мне помочь, Дэлзиел, простите — Энди?
— Ничуть не бывало. Я задаю себе вопрос: с чего вы взяли, что я стану вам помогать? — произнес Дэлзиел с непринужденной уверенностью человека, который может без всякого смущения отвергнуть просьбу обесчещенной девицы о помощи, если что-нибудь важное — например, открытие ресторана — отвлечет его внимание. — И пока вы пытаетесь сформулировать свою мысль, я поищу в меню «мамочкины бисквиты». Я всегда не прочь их отведать…
Тем временем за другим столиком Вэтмоу после предварительных раздумий, следует ли ему сесть к Дэлзиелу лицом и, таким образом, постоянно ощущать его присутствие или спиной, подвергаясь риску внезапного нападения, пришел к компромиссному решению: сел боком и вскоре забыл обо всем, убаюкав себя самой чудесной музыкой — мыслями о своих блестящих перспективах.
Порция бифштекса и пудинга дали Огильби новый заряд бодрости и оптимизма. Он почувствовал в животе приятную тяжесть, затянувшееся молчание вдруг прервал голос Вэтмоу:
— Полиция Среднего Йоркшира — очень хорошая и честная полиция, и знающие люди оценят это, когда понадобится. Ни для кого не секрет, что все это благодаря мне. Приходится управляться одному — старина Томми Винтер уже по крайней мере два года ни во что не вникает.
— Безусловно, вы прекрасный администратор, Нев, — отозвался Огильби.
— Разве только администратор? — обиделся Вэтмоу. — Люди еще не забыли дело Пикфорд.
«Такое, пожалуй, забудешь!» — подумал Огильби, вздохнув про себя. Дело Пикфорд было звездным часом Вэтмоу. Это произошло несколькими годами раньше, когда Вэтмоу служил помощником начальника полиции в Южном Йоркшире. Тогда пропала семилетняя девочка Мери Брук из Вейкфилда. Ее подружка сказала, что видела, как та садилась в машину, похожую на голубую «кортину». Четыре недели спустя ее тело было найдено в неглубокой яме на торфяниках. Вскоре при подобных обстоятельствах пропала другая девочка, на этот раз из Барнсли, и примерно в то же время исчез третий ребенок из маленького шахтерского городка Барторна в десяти милях оттуда. Вэтмоу возглавил расследование, чуть не ежедневно собирая пресс-конференции, на которых базапелляционно заявлял о новой эпохе в следственном деле и уверял своих слушателей, что все данные уже заложены в новый полицейский компьютер осталось немного подождать, когда электронный мозг выдаст решение.
Некоторое время спустя голубая «кортина» была обнаружена на заброшенной сельской дороге недалеко от Донкастера. В машине нашли тело Дональда Пикфорда, торгового представителя из Хаддерсфилда, задохнувшегося выхлопными газами. Из оставленного им бессвязного письма полицейские заключили, что он сам был в ужасе от содеянного. Поиски продолжались, и вскоре в четверти мили от того места отыскали тело ребенка из Барнсли. Имя Трейси Перли, пропавшей девочки из Барторна, в деле отмечено не было, зато упоминалась Мери Брук, а также проводилась параллель с другим нераскрытым убийством ребенка в Среднем Йоркшире, случившемся пару лет назад.
На заключительной пресс-конференции Вэтмоу не постеснялся объявить, что именно им раскрыт практически каждый случай насилия над детьми в графстве за прошедшее десятилетие. Дэлзиел, по слухам, утверждал, что, судя по всему, Пикфорд не кто иной, как Джек Потрошитель, убивший также принцев из Тауэра, но многочисленные враги Дэлзиела кричали на каждом углу, что-де «зелен виноград»… Тем временем Вэтмоу с видом победителя размахивал компьютерной распечаткой перед носом репортеров: «Вот смотрите, здесь имя убийцы! Он знал, что мы идем по его следу, и избрал единственно возможный выход. Это настоящий триумф новейших дедуктивных методов!»
Про себя Огильби, как и многие другие, считал, что было совсем не трудно получить на распечатке компьютера любое имя после того, как событие произошло. Но он уже «вложил капитал» в Вэтмоу, а газеты и без того были перенасыщены историями о неумехах, героев же явно не хватало. Так Вэтмоу стал героем дня, и месяц спустя на белом коне въехал в Средний Йоркшир — заместителем начальника полиции.
— Не припрятано ли у вас еще какое-нибудь блистательное раскрытие убийства, Нев? — слегка иронически осведомился Огильби.
Видно было, что Вэтмоу это задело.
— Лучше профилактика, чем лечение. Хорошая современная полиция — эффективное средство устрашения, а именно такую полицию я создал здесь!
— Конечно, конечно, — поспешил сгладить впечатление Огильби, — я знаю, как красноречивы ваши аргументы в пользу полицейских методов, которые отражают изменения в современном обществе. Кстати, раз уж мы заговорили об обществе, что вы думаете о гомосексуалистах?
— В общем плане? Ну, я считаю, что человек имеет право на собственные убеждения и вкусы, но лишь до тех пределов, пока они не ведут к нарушению закона. Лично мне не по душе гомики, но не в моих правилах руководствоваться личной неприязнью при решении юридических вопросов.
— Разумеется, — согласился редактор. Он помолчал немного, смакуя момент, и продолжил:
— Нет, по правде говоря, мне любопытно ваше мнение о полицейских-гомосексуалистах. Видите ли, недавно кто-то позвонил в «Ивнинг пост» и поинтересовался, купят ли они историю о «голубом» копе, работающем в йоркширском отделе розыска.
Дэлзиел услышал, как Вэтмоу поперхнулся вином и закашлялся.
— Беднягу слишком рано отняли от груди, — усмехнулся он. — А теперь поговорим начистоту. Вы хотите, чтобы я проверил, что из себя представляет этот человек? Но это не наша работа, да будет вам известно. Наймите частного детектива. Наследства хватит на такие расходы.
— Кто, как не вы, должен бы знать, что, несмотря на телевизионные россказни, компетентный и надежный частный детектив — редкая пташка, которую, трудно найти за пределами Южной Калифорнии. Между прочим, у него больше шансов оказаться за решеткой или быть подстреленным, нежели получить помощь от полиции. Мне нужны сведения о прошлом синьора Алессандро Понтелли из Флоренции, я также хотел бы знать, когда он покинул Италию, когда приехал в эту страну, где остановился, с кем встречался. Я хочу сравнить его физические данные с описанием Александра Ломаса. Выяснить все это для полиции не составляет труда, в то время как несчастный адвокат…
Он печально улыбнулся и долил «Флери» в стакан Дэлзиела.
— Тогда вам следовало пригласить на обед не меня, а координатора Интерпола, — сказал Дэлзиел. — Моя работа — расследование преступлений, а не содержание агентства по розыску пропавших людей.
— Ну, в определенном смысле это может быть квалифицировано как криминальное расследование, — прошелестел Теккерей.
— В каком смысле?
— Если человек предъявляет ложные требования, он, разумеется, преступник! Самозванство, подлог, мошенничество — чем не состав преступления?
