Пер Валё - Человек на балконе
— И в Ванадислундене вы оставались с девятнадцати часов вплоть до того момента, когда напали на вышеупомянутую Хилдур Магнуссон и ограбили ее?
— Ага. В парке и неподалеку. Осматривался.
— Вы видели в парке в это время еще каких-нибудь лиц?
— Да, люди там были.
— Сколько?
— Приблизительно десять-двенадцать. Скорее всего, десять.
— Полагаю, всех этих людей вы внимательно рассмотрели?
— Ага. Конечно.
— Для того, чтобы удостовериться, можно ли отважиться на них напасть?
— Скорее для того, чтобы удостовериться, стоит ли тратить на них время.
— Вы помните хоть некоторых из тех лиц, которых там видели?
— Некоторых помню.
— Кого?
— Я видел двух легавых.
— Двух полицейских?
— Ага.
— В униформе?
— Нет.
— Как же вы могли знать, что это полицейские?
— Потому что видел их уже по меньшей мере в двадцатый или тридцатый раз. Они из легавника на Сурбрунгатан и ездят в красном «вольво» или зеленом «саабе».
Ради Бога, только не говори сейчас: «Вы хотели сказать, из управления полиции?», мысленно умолял Гюнвальда Ларссона Мартин Бек.
— Вы хотели сказать, из управления полиции девятого полицейского округа? — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Ага, если вы имеете в виду то, на Сурбрунгатан.
— Сколько было времени, когда вы увидели этих двух полицейских?
— Около девяти. Когда они приехали.
— И как долго они там были?
— Минут десять, возможно, пятнадцать. Потом они поехали в Лиль-Янскоген.
— Откуда вам это известно?
— Они говорили об этом.
— Говорили… это означает, что вы с ними разговаривали?
— Ага, точно! Я стоял возле них и слышал, что они говорят.
Гюнвальд Ларссон сделал задумчивую паузу. Нетрудно было представить себе, о чем он думает. Наконец он сказал:
— Ну, кого вы еще видели?
— Какую-то парочку. Довольно молодую. Так, около двадцати.
— Что они делали?
— Обжимались.
Гюнвальд Ларссон опять ненадолго замолчал и потом сдержанно сказал:
— Вам известно, что во время вашего присутствия в парке там произошло убийство?
Лундгрен провел рукой по лбу. Впервые за много часов показалось, что он начинает нервничать и что у него отнялся язык.
— Я читал об этом, — наконец сказал он.
— Ну?
— Я этого не делал. Клянусь. Я не такой.
— Вы читали об этой девочке. Ей было девять лет, и ее звали Ева Карлсон. На ней была красная юбочка, полосатая блузочка и…
Гюнвальд Ларссон обратился за помощью к своим записям.
…и черные деревянные башмачки. Вы видели ее?
Лундгрен не отвечал. Прошло полминуты, и Гюнвальд Ларссон повторил вопрос:
— Вы видели эту девочку?
Мужчина долго колебался и наконец неуверенно сказал:
— Думаю, что видел.
— Где вы ее видели?
— На детской площадке возле Свеавеген. Какой-то ребенок там точно был. Девочка.
— Что она делала?
— Качалась на качелях.
— С кем она там была?
— Ни с кем. Она была одна.
— Когда это было?
— Сразу после того… после того, как я пришел.
— А точнее?
— Приблизительно в семь десять. Или чуть позже.
— Вы точно знаете, что она была одна?
— Да.
— И на ней была красная юбка и полосатая блузочка, вы это точно знаете?
— Нет. Не знаю. Но…
— Но что?
— Думаю, что да.
— И больше никого вы не видели? Вы не видели, чтобы с ней кто-нибудь разговаривал?
— Погодите, — сказал Лундгрен. — Погодите, погодите. Ведь я прочел об этом в газете и, как сумасшедший, ломал себе над этим голову.
— Над чем вы ломали себе голову?
— Ну, если…
— Вы разговаривали с этой девочкой?
— Нет-нет, что вы!
— Так значит, она была совсем одна и качалась на качелях на детской площадке. Вы подошли к ней?
— Нет, нет…
— Не дави на него, Гюнвальд, пусть он сам скажет обо всем, — вмешался Мартин Бек. — Он наверняка много размышлял об этом.
Мужчина покорно посмотрел на Мартина Бека. Усталым и немного испуганным взглядом. Без каких-либо следов агрессивности.
Только ничего не говори теперь, Гюнвальд, мысленно заклинал Мартин Бек.
Гюнвальд Ларссон ничего не говорил.
Грабитель сидел молча, обхватив голову руками. Наконец он сказал:
— Я размышлял над этим. Каждый день, с тех пор как это произошло.
Тишина.
— Я пытался все это как следует обдумать. Я знаю, что видел эту девочку на площадке для игр, и что она была одна, и что это, вероятно, было сразу после того, как я туда пришел. Приблизительно в десять минут восьмого или в четверть восьмого. Поймите, я особенно не присматривался к ней. Во-первых, это была маленькая девочка, и, во-вторых, мне даже и в голову не пришло бы работать внизу, возле детской площадки. Это слишком близко от улицы. Поэтому я уже больше не думал о ней. Тогда, в тот раз. Если бы она была на детской площадке наверху, у водонапорной башни, тогда другое дело.
— Там вы ее тоже видели? — спросил Гюнвальд Ларссон.
— Нет, нет…
— Вы подошли к ней?
— Нет, нет, попытайтесь меня понять. Ведь она меня совершенно не интересовала, но…
— Но что?
— Но в парке в тот вечер было очень мало людей. Была отвратительная погода, в любую минуту дождь мог снова начаться. Я уже хотел все бросить и уйти домой, когда увидел эту баб… эту фру. Но…
— Но что?
— Ну, я хотел сказать, что видел тогда эту девочку. Это было приблизительно в четверть восьмого.
— Это вы уже говорили. С кем вы ее видели?
— Ни с кем. Она была одна… Но я хотел сказать, что за все то время, что я провел в парке, я видел примерно десять человек. Я… я всегда очень осторожен. Когда я работаю, мне не хочется, чтобы меня кто-нибудь поймал и чтобы я попал в тюрьму. Поэтому я всегда как следует осматриваюсь. Я хотел сказать, что, возможно, кто-то из тех людей, которых я там видел…
— Да, хорошо. Так кого же вы видели?
— Я видел тех двух легавых…
— Полицейских.
— Ага, черт возьми. Один из них был рыжий, в дождевике, другой в кепке, пиджаке и брюках, которые не подходили к пиджаку. У него еще лицо такое вытянутое.
— Аксельсон и Линд, — пробормотал, словно про себя, Рённ.
— У вас талант наблюдателя, — заметил Мартин Бек.
— Ладно, — сказал Гюнвальд Ларссон, — выкладывайте все.
— Эти двое легавых… нет, черт возьми, не перебивайте меня каждый раз… вошли в парк с разных сторон и пробыли там не меньше пятнадцати минут. Но это уже было намного позднее. Часа через полтора после того, как я видел девочку.
— Ну?
— Ну, и потом эта парочка. Парень и девушка, которые обнимались. Это тоже было раньше. Я шел за ними и думал, что мог бы вмешаться…
— Вмешаться?
— Ну да… да нет, черт возьми, я думал не о сексе. На девушке было коротенькое платье, черно-белое, на парне блейзер. Они смахивали на довольно богатеньких, но у девушки не было сумочки.
Он замолчал. Гюнвальд Ларссон, Мартин Бек и Рённ ждали.
— На ней были белые сетчатые трусики.
— Как вы могли это разглядеть, если она вас не заметила?
— Она вообще ничего не видела, и этот ее парень тоже. Они бы и бегемота не заметили. Они даже друг друга не видели. Ну так вот, эта парочка явилась приблизительно… ну…
Он внезапно замолчал. Потом сказал:
— Когда пришли эти легавые?
— В половине девятого, — мгновенно ответил Мартин Бек.
Грабитель с почти победным видом заявил:
— Ага, в таком случае все сходится. Эта парочка уже ушла, минимум пятнадцать минут назад. А они были там не меньше получаса. Значит, они пришли без пятнадцати восемь и пробыли там до четверти девятого. Сначала я пошел за ними, но потом бросил это дело. Стоять там и глазеть на них, ну уж нет. Но когда они пришли, то этой маленькой девочки там уже не было. Когда они пришли, ее не было на детской площадке, и когда они уходили, тоже не было. Я бы увидел, если бы она там была, я бы ее заметил.
Теперь он уже действительно старался им помочь.
— Значит, она была на площадке в четверть восьмого, но без четверти восемь ее уже там не было, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Ага, верно.
— А что в это время делали вы?
— Ну… я… осматривался, что и как. Все время держался неподалеку от угла Свеавеген и Фрейгатан. Чтобы видеть, кто там идет, с той стороны.
— Секундочку. Вы сказали, что видели там приблизительно десять человек?
— В парке? Ага, приблизительно.
— Двух полицейских, влюбленную парочку, женщину, на которую вы напали, маленькую девочку. Получается шесть.
— Потом я пошел за каким-то мужчиной с собакой. Я держался неподалеку от него, но он все время слонялся возле кирхи Святого Стефана, слишком близко от улицы. Наверное, ждал, пока собака сделает свое дело.
— С какой стороны он пришел? — спросил Мартин Бек.
— Со стороны Свеавеген… он прошел мимо киоска.
— Когда?
— Сразу после меня. Он был единственный, кто меня заинтересовал, до этой парочки. Он был… погодите, погодите, он прошел мимо киоска, и с ним была такая карликовая собачка. Тогда девочка еще была на площадке.
