Лоуренс Гоуф - Случайные смерти
Наслаждением было наблюдать, как он медленно бледнел.
— Следуйте за мной, пожалуйста, — велел Уиллоус, вернулся к своему «форду», сел в машину, завелся и отъехал.
— Что ты ему сказал?
Уиллоус протянул руку, без надобности поправил зеркальце. «Миата» тащилась сзади, уважительно соблюдая дистанцию.
— Я спросил, не хочет ли он сыграть в догоняйку.
— Куда мы едем?
— Восьмая Восточная, дом пятьсот двадцать семь, переговорить с Джоуи Нго. Это как, минут на пятнадцать прогулка?
— Что-нибудь около того, — улыбаясь сказала Паркер. «Запчасти» помещались в ветхом домишке, зажатом между крохотной забегаловкой и типографией.
Уиллоус припарковался в неположенном месте перед домом. «Миата» подтянулась. Уиллоус опустил солнечный козырек, чтобы стала видна надпись «полицейская машина». Они с Паркер вышли из автомобиля. Паркер осталась ждать, а Уиллоус направился к «миате».
— Ваши права, пожалуйста.
Водитель — Питер Рикерман — был зарегистрирован как владелец «миаты».
Уиллоус помахал правами перед его носом:
— Это ваш теперешний адрес?
Рикерман кивнул.
— Да, офицер.
— Детектив.
Уиллоус медленно обошел машину. Номера соответствовали. Он велел Рикерману зажечь фары, включить левый, затем правый поворот, нажать на тормоза и дать задний ход.
Затем так же медленно вернулся. Права Рикермана все еще оставались у него.
— Все работает — не только сигнал. Счастливчик. За последние пятнадцать минут вы стали ездить значительно лучше. Как, сумеете продержаться на таком уровне?
— Да, сэр.
Судя по правам, Рикерману было пятьдесят два. На соседнем сиденье лежало с полдюжины кассет. «Бэнд», «Лавин спунфул», «Грейтфут дед», Боб Дилан…
Малому за полвека перевалило, а он ездит в спортивной машине, предназначенной для его детей, любит музыку шестидесятых. Уиллоус улыбнулся. Он мог бы арестовать Рикермана, но что толку — он уже застрял в развитии. Но, с другой стороны, этот тип довел его до белого каления. Взрослый мужик, а ведет себя как подросток.
— Ждите здесь, Питер.
Первое, что увидел Уиллоус, войдя в «Запчасти», — «корвет», который, сокрушив шлакоблочную стену, мчался прямо на него: фары горят, водитель и девушка у него на коленях встревожены, но не впали в панику.
Человек, прохлаждавшийся за прилавком, был коренаст, но не толст. Лысый, как коленка, он — видимо, в качестве компенсации — носил свой синий комбинезон расстегнутым до середины мохнатой груди. Он почесался, оценивающе оглядел Паркер и изобразил плотоядную ухмылку вокруг окурка своей дешевой сигары.
— Первый раз, верно?
Паркер кивнула.
Человек подмигнул Уиллоусу:
— Как кто первый раз в эту дверь войдет, пускай он думает, что спешит, все равно остановится и на стенку глянет. А у парня этого лицо — так я пока допер, чего он там себе мыслит. Почему это я ничего не слышу? — «Боб» было вышито красными на синем комбинезоне. — Они, может, спросить хотели чего-нибудь вроде: есть у меня задний бампер для пятьдесят шестого «шевроле». Но первый вопрос всегда… — Боб ткнул толстым окурком сигары в сторону Паркер. — Ну-ка, отгадайте.
— Они хотят узнать, что случилось с задней частью «корвета».
— А чего Я им отвечаю, знаете?
Уиллоус сказал:
— Что вы на нем сидите.
Боб навалился пузом на прилавок.
— Вы что, ребята, чокнутые?
Уиллоус показал ему значок.
— Легавые. Мог бы догадаться. Насчет восемьдесят второго «кадиллака», что я на той неделе купил, верно? Парень мне сказал, что это «универсал», что у него дед помер и… Знал я, черт, что надо было бумажки спросить. Слушайте, если там что…
Уиллоус сказал:
— Довольно.
Боб поднял обе руки.
— Ни сном, ни духом, клянусь.
— Мы из отдела убийств. Нам нужно поговорить с Джоуи Нго.
— О чем?
— Это касается нас и его.
— Ага, точно. Только свои разговоры разговаривать вы будете в мое время, верно? В смысле, кто тут денежки платит, я или не я?
Паркер сказала:
— Может, мы все-таки взглянем на «кадиллак»?
Боб пососал сигару, обдумывая свой небогатый выбор. Сигара сдохла. И, судя по лицам легавых, он тоже, если не будет посговорчивее.
В дальнем конце стойки была дверца. Боб указал на нее.
— Джоуи там, внутри. Сколько вы с ним прокалякаете, столько я у него от обеда отрежу.
Они нашли Джоуи Нго перед компьютером, двумя неловкими пальцами он тыкал в клавиатуру, одновременно говоря в трубку, зажатую между плечом и щекой. Он взглянул на Уиллоуса, кивнул и вернулся к работе.
— Нет, все распродано. — Пауза. — Три рабочих дня, если я отправлю заказ факсом в Торонто, а вы оплатите авиаперевозку. — Снова пауза. — Это лучшее, что я могу сделать. Иначе вам придется обзванивать все мастерские, искать среди подержанных. — Пауза. — Да, конечно. — Пауза. — Пять, но Торонто начнет оформлять лишь завтра утром, если мы не отправим факс сегодня до двух. — Еще одна пауза. — Совершенно верно, из-за разницы во времени.
Джоуи Нго закатил глаза, вздохнул и повесил трубку. Затем взглянул на Уиллоуса и сказал:
— Как я вам уже говорил, я ничего не видел. Только слышал выстрелы. Никаких голосов. Пока я добежал до двери, машины уже и след простыл. А с друзьями брата я дел не имею.
Уиллоус сказал:
— Мы здесь потому, что кто-то снова стрелял в Черри.
— Чудеса да и только.
— На этот раз с гораздо меньшего расстояния.
Джоуи Нго застыл. Взгляд его стал бессмысленным. Он вытащил пачку сигарет из заднего кармана джинсов, чиркнул зажигалкой.
— Сильно ранен?
Уиллоус сказал:
— Хуже не бывает.
Джоуи Нго затянулся, впустил дым глубоко в легкие. Надолго задержал дыхание, затем пожал плечами и сказал:
— Думаю, он получил, что хотел.
Паркер спросила:
— Ты это серьезно?
— Я знаю, что у него неприятности.
— Какие неприятности — бандиты?
Джоуи сказал:
— Эй, посмотрите на меня. Я работаю. Плачу по счетам, ни во что не суюсь. С наркотиками не вяжусь. Черри мне брат — и все. У нас были разные компании.
— Вы жили в одном доме.
— Просто временно. Он жил у меня, потому что ему некуда было пойти.
— Он никогда не говорил о своих приятелях?
— Я не хотел слушать. Только он начинал мне петь про то, какой он крутой, я его сразу затыкал. Я вам говорю сейчас то, что я сто раз говорил ему, — мне неинтересно. Не хочу в это ввязываться. Но с бандитами он дел не имел, я знаю. Он был слишком умный, слишком независимый.
Паркер сказала:
— Джоуи, у меня создается впечатление, что тебя не слишком заботит, будет ли найден тот, кто застрелил твоего брата.
— При его-то жизни это должно было рано или поздно случиться. А кто спустил курок, какая разница?
— Я слыхал, Черри приторговывал наркотиками, — вступил Уиллоус.
— Да? Кто вам сказал?
— Один знакомый, который этим занимается.
Джоуи пожал плечами.
— Да, торговал понемножку. Это не основное занятие, так, способ перекантоваться.
— Тогда на что он жил?
— Угонял машины. В Дельте есть один магазинчик, вот для них. Но, по-моему, он завязал; один раз чуть не попался и решил, что должны быть более легкие пути к богатству.
— Чем он еще занимался?
— Все, насколько я знаю.
— Должно быть что-то еще. Если с машинами завязал…
— Слушайте, мне надо работать. Боб с меня три шкуры спустит, я и так слишком долго с вами разговариваю.
— Ты живешь все там же, Джоуи?
— Чертов хозяин пытается меня выкинуть, но до конца месяца заплачено, так что пока я там, надо думать.
Паркер спросила:
— У Эмили были какие-нибудь друзья, которые хотели бы убить Черри после того, что с ней случилось?
— Я не знал ее настолько хорошо.
— Уверен?
Лицо Джоуи Нго потемнело. На мгновение Паркер показалось, что это тщедушное создание сейчас на нее набросится.
Но тут зазвонил телефон, Джоуи схватил трубку, и мгновение миновало.
На улице Уиллоус вернул Рикерману права.
— Я решил вас отпустить. Катитесь.
— Погодите минутку. Вы заставили меня прождать все это время, и я даже не получу повестку в суд?
— Вы получите взамен бесплатный совет. Ведите себя за рулем не так агрессивно, Питер. Иначе, несмотря на ваш безупречный музыкальный вкус и шикарную машину, люди сочтут вас незрелым.
Рикерман вспыхнул.
Уиллоус сказал:
— Да, и еще одно.
Рикерман не отводил от него глаз. Уиллоус улыбнулся:
— Не заглядывайтесь назад.
Глава 10
Уму непостижимо, что могут сотворить с девичьим лицом баночка белой сметаноподобной жидкости и пачка салфеток. Когда Лулу вышла из душа, менее чем через полчаса после ограбления века, ее бледная плоть снова казалась белесым паром, едва ли плотнее сгустившегося тумана, а волосы серебристо мерцали наподобие сахарной ваты.
