Нора Робертс - Охота на бабочек
— Чем больше, тем лучше. Кстати, считай это прелюдией.
— А чем же еще?! Итак, лучший коп из отдела убийств находится буквально на месте преступления, но никто из гостей не может припомнить, где они были и что делали. Потому как все, кроме жертвы и убийцы, просидели в темном кинозале добрых сорок минут.
— Не отрываясь от экрана.
— Именно. Надин позвонили, она берет телефон и идет в укромное место, ни на кого не обращая внимания. Ее ухода не заметил никто, даже Энди — ведь Надин сидела позади нее. А мы с тобой были на первом ряду и поэтому никакой активности сзади не видели.
— Все они считают, что никто не смог бы убить Кей-Ти — они верят или хотят верить в несчастный случай. Все, кроме убийцы.
— Кей-Ти все недолюбливали, а вот проектом дорожили. Что может быть удачнее убийства в толпе, вдобавок такой однородной! — Рорк принялся за другую ногу, и Ева вздохнула. — Знаешь, я почти… почти не жалею, что промучилась весь вечер в дурацких туфлях и едва не переломала ноги.
— С меня причитается, ведь это я любовался весь вечер твоими ножками.
— Деловой подход.
— Еще бы.
— Интересно, как вся эта шумиха (а она уже началась с подачи Надин) отразится на проекте?
«Что может быть пикантнее, чем обсуждать убийство с копом, который лежит на кровати, разодетый в пух и прах? — усмехнулся про себя Рорк. — Да уж, жизнь полна сюрпризов».
— При правильной подаче материала, о которой они несомненно позаботятся, это лишь подогреет интерес публики. Настоящее убийство на съемках фильма об убийстве. Настоящий коп, расследующий убийство одной из ведущих актрис. Сказочная удача!
— Я так и думала.
— Вижу, куда вы клоните, лейтенант, но убийство в рекламных целях — это уж слишком, фильм изначально был обречен на успех.
— Этот маленький бонус тоже нельзя сбрасывать со счетов. Я должна хорошенько все обдумать. А теперь вынь-ка меня из платья.
— Я как раз прикидывал разные способы.
— Уверена, простейший способ снять платье — это потянуть за «молнию».
Он улыбнулся и принялся пощипывать ее голени, отчего усталые мышцы буквально запели.
— Тогда перевернись.
Ева перекатилась на живот.
— Раундтри знал, сколько будет идти ролик и сколько он может отсутствовать в зале. Однако, по-моему, все время сидел там, его уход я бы заметила. Конни тоже знала и спокойно ушла по своим делам. Да и Престон наверняка не только видел ролик раньше, но и принимал участие в отборе материала. Если убийство преднамеренное… — Ева запнулась, почувствовав губы Рорка на своих ногах. Это было еще приятнее, чем массаж. — Они — главные подозреваемые. Впрочем, возможно, Стайнбергер и Валери тоже знали хронометраж.
Горячие губы Рорка поднимались все выше, язык дразняще двигался вверх по бедру.
— Любой мог выскользнуть из зала, не только они, — прошептала она, теряя нить рассуждения в приятном забытьи.
— Откуда им было знать, что Кей-Ти на крыше?
— Возможно, убийца назначил ей встречу. Или… — Не отнимая губ, Рорк медленно расстегнул «молнию». — Или она ему. И в состоянии аффекта или воспользовавшись моментом он… Я не могу думать, когда ты так делаешь!
— Значит, придется прервать мыслительный процесс, потому что меня уже не остановить! — Рорк стянул с нее трусики и, не отрывая губ, скользнул пальцами между ее ног. Ева вцепилась в простыни.
— Я все еще в платье.
— Не вся. Ты горячая и влажная. А еще мягкая и гладкая.
Ева содрогнулась от накатившей на нее жаркой волны и застонала от удовольствия. Он провел руками по длинной и стройной спине, осторожно сдвинув наверх сверкающее бриллиантовое колье, потом сжал мускулы на плечах и спустился ниже. Пальцы снова скользнули между бедер, и Ева вскрикнула, словно в ней вспыхнул огонь. Рорк перевернул ее и отбросил расстегнутое платье.
— Ты еще в костюме.
— Тогда помоги мне от него избавиться. — Он склонился и обвел языком вокруг ее соска.
— Ты сводишь меня с ума, — прошептала Ева, тщетно борясь с галстуком.
— Ничего не могу поделать, — ответил он, стягивая пиджак и не переставая ласкать ее грудь. — Ты похожа на прекрасную амазонку, на королеву амазонок. — Рорк слегка укусил ее за шею. — Нагая, пылающая от страсти и сверкающая бриллиантами.
— Я хочу чувствовать тебя внутри, — прошептала она ему прямо в ухо. — Ты такой твердый, такой горячий!
— Я немного занят, погоди, — сказал он, не в силах оторваться от ее груди. — Помоги мне снять рубашку.
Ева рванула тонкую ткань, пуговицы брызнули в разные стороны.
— Ну, можно и так.
— Ведь я королева амазонок! Возьми меня. — Она запустила пальцы ему в волосы, прижалась губами к его губам. — Возьми меня так, будто мы одни на целом свете.
— А мы и есть одни. Только ты и я.
Он немного отстранился, срывая оставшуюся одежду. Глаза Рорка столь же пристально изучали ее тело, как незадолго до этого его руки.
— Когда ты так смотришь, у меня мурашки бегут…
— Ты — моя, — сказал Рорк, и в словах его было нечто большее, чем просто торжество, нечто более глубокое, чем просто страсть. — Ты — моя.
Она протянула руки, прижала его к себе изо всех сил, и он овладел ею так, будто они были одни на целом свете.
6
Пибоди зевнула, едва не вывихнув челюсть. Выбор завтрака оказался нелегким делом: день следовало начинать со здоровой пищи и ни в коем случае не переедать. А значит, бублики с сыром под запретом. Пожалуй, фруктовый йогурт будет в самый раз. Только йогурт, а не йогурт и бублики вместе.
И ни в коем случае никаких датских булочек с вишней по дороге в управление.
Почему каждое утро она мечтает о булочках? Такое чувство, что от одной мысли о мучном она поправляется минимум на фунт.
— Я буду только фруктовый йогурт, и точка!
Сидевший на крошечной кухоньке Макнаб удивленно оторвал взгляд от миски с «Хрустящими хлебными хлопьями» и ничего не сказал.
Пибоди насыпала в кофе низкокалорийный заменитель сахара и вздохнула: насколько он противнее, чем обычный заменитель, в котором наверняка тьма-тьмущая калорий. Как ни странно, это подняло ей настроение, и она радостно принялась за полезный йогурт и низкокалорийный кофе.
Везет тощему Макнабу — тот поедал «Хрустящие хлебные хлопья» целыми мисками, заливая их литрами соевого молока, и при этом не поправлялся ни на унцию. Жизнь чертовски несправедлива, особенно к тем, у кого метаболизм медленный, как хромая черепаха.
Пибоди отхлебнула кофе и почувствовала: в голове проясняется. Ей нравилось, как солнце заглядывает по утрам в кухонное окно и играет на желтых занавесках, которые она сшила сама. Приятно знать, что навыки, полученные на уроках труда, могут пригодиться в жизни. Она с удовольствием выбрала материал, придумала фасон, раскроила и прострочила занавески на своей швейной машинке. Вышло практично и очень уютно. А уж Макнаба ее рукоделие поразило в самое сердце!
В один прекрасный день она наконец довяжет тот коврик для гостиной, и он ахнет. Макнаба чрезвычайно удивляло ее умение мастерить всякие штуки своими руками, и ей было приятно вдвойне. А еще ей нравилось, что их личные вещи так прекрасно сочетаются и дополняют друг друга в их квартирке. Ее посуда и его пивные бокалы, ее стулья и его стол. Теперь у них все общее.
А еще Пибоди полюбила по утрам вместе завтракать, когда их смены совпадали. Просто сидеть рядом, жевать и болтать обо всем на свете.
Она отпила кофе и вдруг заметила, что Макнаб опустил ложку и молчит.
— Твои три «х» размокнут и перестанут хрустеть, — предупредила она.
— Чего? А, ну да. — Он пожал плечами и отодвинул тарелку. — Я не очень-то голоден.
— И как некоторые умудряются не есть по утрам? — Сама идея пропустить завтрак казалась Пибоди кощунством. — Я просыпаюсь голодная, как волк, и едва сдерживаюсь, чтобы не смести все, что попадется на глаза — иначе точно в дверь не пролезу.
Он промолчал, и Пибоди нахмурилась: Макнаб всегда говорит что-нибудь приятное про ее фигуру. Наверное, он нездоров — сам бледный, глаза красные, под ними темные круги.
— Что с тобой? — Она встревоженно тронула его за руку. — Выглядишь не очень.
— Не выспался.
— Ты заболел? — Пибоди поспешно потрогала его лоб. — Температуры вроде бы нет. Давай заварю тебе специального бабушкиного чая?
— Не стоит. — Он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. — Пибоди… Делия.
Вот так-так. Он называл ее Делией, когда бывал расстроен, зол или хотел заняться с ней любовью. Вряд ли сейчас он думал о сексе.
— В чем дело? Что случилось?
— Да так, просто… я люблю тебя!
— Я тебя тоже люблю! Сейчас сидела и думала, как здорово завтракать вместе на нашей кухоньке. Встречать новый день вдвоем и…
— Ты хочешь замуж?
Не допей она кофе чуть раньше, Пибоди непременно бы прыснула бы ему в лицо. Вместо этого она судорожно сглотнула.
