Дженет Керд - Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке
Сержант Макей слушал, а Джонсон делал записи.
— Понимаю. Да, дело плохо. Никогда нельзя сказать, что толкает людей на это… Вам есть что нам сообщить, миссис Мелвилл? — спросил он, так как Джейн сделала резкое движение.
— Нет, ничего.
— В таком случае, я думаю, что вы, мисс Грэхем и паренек можете идти. Джонсон, посмотрите, не прибыла ли «скорая помощь», и пусть захватят носилки. А теперь мы осмотрим место происшествия.
Как только они вышли в коридор, Джейн Мелвилл повернулась к Кристине.
— Мы пойдем в мою комнату, — сказала она. — И вы тоже, Фрейзер. — Она недолго плакала, и, как показалось Кристине, горе почти мгновенно сменилось другим чувством, возможно, это был гнев? Твердо ступая, она повела их в свой кабинет, усадила Кристину и Ангуса, включила электрический чайник и приготовила чай. Когда она налила три чашки, то сказала Ангусу: — Фрейзер, я сейчас сделаю такое, за что, вероятно, меня уволят, если об этом станет известно. Итак, я рассчитываю на ваше молчание. — Она подошла к шкафу, взяла из него бутылку коньяка и налила понемногу в каждую чашку. Глаза Ангуса расширились от изумления, но он послушно взял чашку, и когда допил чай, то выглядел гораздо более серьезным, чем обычно.
— Теперь возвращайтесь в класс, — сказала Джейн. Мгновение она колебалась. — Если кто-нибудь спросит, скажите, что ее тело было обнаружено на помосте, и ничего, кроме этого. Вы понимаете, ничего, кроме этого, даже Валерии. Теперь идите.
И Ангус ушел.
— Итак, моя репутация в качестве старшей преподавательницы находится в его руках, но я уверена, что все будет хорошо. — Интонация ее голоса изменилась: — Но я должна, Крис, вам сказать, что, несмотря на то, что мы там видели, я никогда не поверю, что Мейбл была способна совершить самоубийство.
— Но в таком случае…
— Если это не самоубийство, то это убийство. Я понимаю. Внешне все напоминает самоубийство. Но Мейбл никогда не сделала бы этого настолько вульгарно.
— Но, конечно, если кто-то дошел до такого состояния, вряд ли он станет думать, поступает ли он вульгарно или что-нибудь подобное.
— Я неудачно выразилась. Я имела в виду, что, если бы Мейбл собралась совершить что-нибудь в таком духе, она не стала бы делать это так, чтобы ее нашли повешенной, это ужасно, ужасно! — Она сжала губы и тяжело сглотнула слюну.
— Кажется, я поняла, что вы имеете в виду, — сказала Кристина. — Самое ужасное состоит в том, что это не соответствует ее характеру. Тем не менее…
— Да?
— Если то, что вы говорите, соответствует истине, то среди нас находится свирепый и жестокий убийца. Я не могу в это поверить, поскольку это означало бы, что кто-то все так устроил, чтобы это напоминало самоубийство. Нет, это слишком страшно! Мне легче представить, что несчастная Мейбл испытала временное помешательство, во-первых, в связи с потрясением, вызванным смертью Джозефа Уолша, а во-вторых, под грузом ответственности от того, что она узнала.
— Что вы имеете в виду?
Кристина рассказала ей о своем разговоре с Мейбл Глоссоп и закончила задумчиво:
— Конечно, возможно, она узнала, что…
— И ее заставили замолчать? Крис, мне кажется, это более правдоподобно, чем предположение о самоубийстве.
Но Кристина молча пила маленькими глотками свой чай, пристально глядя в чашку. Джозеф Уолш что-то узнал о Дугласе Барроне, и он мертв. И Мейбл Глоссоп что-то о ком-то узнала… и теперь она тоже мертва, а Дуглас Баррон исчез… Внезапно перед ее мысленным взором предстали двое детишек Баррона, стоявшие у садовой калитки, и здоровавшаяся с ней Пат… нет, это было невозможно. Он не мог быть убийцей… нет, нет и еще раз нет…
Во второй раз в течение этого утра звонок на урок нарушил гнетущую тишину. Кристина поставила чашку.
— Благодарю вас, Джейн, — сказала она. — Теперь я должна идти на урок. Что касается Мейбл, то я не знаю, что и думать.
— Но я уверена в том, что говорю, — заявила Джейн.
Остаток дня был для Кристины сущим наказанием.
Если после смерти Джозефа Уолша, казалось, существовал тайный сговор продолжать вести себя так, словно ничего не произошло, то теперь было иначе. Школа погрузилась в суровое молчание. Невеселые и невосприимчивые, ученики почти не слушали молчаливых и мрачных преподавателей. Занятия закончились раньше обычного, и вместо последнего урока состоялось собрание преподавателей.
Собрания проводились в дискуссионном классе, но на этот раз, к огромному облегчению Кристины, оно состоялось в соседнем помещении. Преподаватели собрались молча и заняли свои места, чувствуя себя довольно неловко за маленькими партами. Кристина и Эндрина сели вместе, а Джейн Мелвилл впереди них. Дэвид Роналдсон сел от Кристины через проход и только сдержанно сказал: «Здравствуйте, Крис». Кристина отметила, что директор утомленно наблюдал за тем, как рассаживаются преподаватели. Он выглядел очень осунувшимся, и она почувствовала к нему острое чувство симпатии. Словно начало подобной работы само по себе не требовало огромного напряжения и без двух смертей… и таких смертей!., среди персонала. Но он говорил спокойно, твердо, хотя в его голосе была заметна некоторая усталость.
— Коллеги, я созвал это собрание потому, что чувствую, мы должны поговорить о ситуации, в которой оказалась школа. Вы все знаете об ужасном несчастье, о котором стало известно этим утром. — Он сделал паузу, словно ему было трудно говорить. — Утрата мисс Глоссоп явилась для школы суровым ударом, я знаю, что она была наиболее опытной преподавательницей. Бесконечно горько сознавать, что чрезвычайное напряжение, в котором она находилась со времени кончины мистера Уолша, толкнуло ее на такой ужасный поступок. — Он опять сделал паузу. Кристина увидела, как напряглись плечи Джейн Мелвилл, как она выпрямилась на своем месте, и подумала: «О, милая, она сейчас будет протестовать». Но Джейн ничего не сказала…
Мистер Суонстон продолжал:
— Это принесет школе дурную известность, и я уверен, что вы все меня поддержите, когда я попрошу вас соблюдать максимальную сдержанность и не говорить ни о чем, что могло бы содействовать распространению слухов или продолжению публикаций сенсационных материалов в прессе. — Он снова замолчал и повертел в руках кусок мела, лежавший на учительском столе, около которого он стоял. — Конечно, я навел справки о пока еще необъяснимом отсутствии мистера Баррона. Я опасаюсь, что пресса будет расположена связать его исчезновение с трагической смертью мисс Глоссоп. Поэтому я призываю, во имя школы, к чрезвычайной сдержанности и полагаю, что мы постараемся продолжить нашу работу, насколько это будет возможно, так же, как и всегда.
Пронесся шепоток одобрения, несколько голов одобрительно кивнули, а затем раздался звучный и язвительный голос Джейн Мелвилл:
— Мистер Суонстон, я должна опротестовать ваше заявление, что мисс Глоссоп совершила самоубийство. Мейбл Глоссоп была человеком совсем другого склада характера.
Кристина услышала, как Дэвид тяжело вздохнул. Внезапно раздался гул голосов, в большинстве своем протестующих, даже гневных. Все посмотрели на Джейн, и Энн Смит сказала настолько громко, что ее услышали все, с некоторым даже удовольствием:
— Но тогда это убийство!
Слово это было подобно струе холодной воды. Шум прекратился, все внезапно опустили головы, не желая встречаться глазами друг с другом.
В тишине раздался голос директора:
— Миссис Мелвилл, я глубоко вас ценю за уважение к памяти мисс Глоссоп. Но полиция… уверяю вас, я понимаю и сочувствую вашему горю… вполне уверена, что это самоубийство.
В его глазах появился огонек, когда он посмотрел на Джейн. А когда он перевел их на Энн Смит, то Кристине показалось, что в них мелькнула язвительная усмешка.
— И как проницательно заметила мисс Смит, альтернатива самоубийству настолько внушает беспокойство, и такая точка зрения настолько компрометирует школу… и будучи соотнесена с исчезновением мистера Баррона, настолько продуктивна для слухов, что я полагаю, нам следует принять точку зрения полиции. Не так ли, доктор Александер? — сказал он, так как именно в этот момент приподнялся со своего места Арчи Александер, руководитель факультета естественных наук, невысокий, с взлохмаченными рыжими волосами и густыми бровями.
— Именно так, господин директор, если миссис Мелвилл протестует, когда речь заходит о самоубийстве, я протестую, когда говорят об убийстве, связывая его с одним из моих ассистентов. Баррон — вполне здравомыслящий молодой коллега.
Опять возникла пауза, а затем слово снова взял директор:
— Совершенно верно, доктор Александер. Как я понимаю, никто и не предполагает, что он как-то замешан в этом деле. Я не это имел в виду. Я просто заметил, что его отсутствие при данном положении дел очень некстати, и в руках бессовестных представителей прессы может быть интерпретировано совершенно непозволительным образом, а это сильно скомпрометирует школу. Выяснение этого вопроса мы должны предоставить полиции. Итак, мы все сходимся во мнении, что нам следует, насколько это в наших силах, продолжать занятия как обычно. Хорошо, в таком случае я думаю на этом закончить, кроме того, хочу сказать, что как новый здесь человек я сталкиваюсь с беспрецедентными трудностями и рассчитываю на помощь вас всех. До свидания.
