Джеймс Эллрой - Белый Джаз
– Что ж, пусть так. А вопрос ваш должен звучать так: чего хочет Эксли?
Уилхайт подобрался, руки – в бедра: «Расскажите мне, что вы думаете об этом 459-м. Лично я уверен, что это может быть предостережением наркомафии. И считаю, что мой отдел лучше подготовлен, чтобы расследовать это преступление, и предполагаю, что вы передадите эти мои слова шефу Эксли.
– Я так не думаю. Полагаю, что взломщик как-то связан с самим семейством, в частности с Люсиль. Это может быть и тот вуайерист, которого с некоторых пор видели заглядывающим в окна проживающих в этом районе.
– А может, это какой-нибудь псих. Конкуренты решили использовать тактику устрашения.
– Может быть, хотя я не думаю. Я, вообще-то, не следователь, и…
– Нет, вы – бандит с дипломом юрфака.
ОСТЫНЬ – ПОЛЕГЧЕ – НЕ ДВИГАЙСЯ.
– … и мне очень жаль, что я втянул вас во все это. Так вот: я слышал, что федеральное расследование все-таки состоится. Также я слышал, что Уэллс Нунан намерен проверить налоговые декларации – мои и некоторых моих сотрудников. У меня есть предположение, что он знает обо мне и Кафесьянах. Нам всем вручают благодарности – дорогие подарки, происхождение которых мы не можем объяснить, так что…
Пот, горячее дыхание его разит табаком.
– … вы выполните свой долг перед Полицейским управлением. У вас есть двадцать лет выслуги, а у меня и моих ребят – нет. Вы можете давать юридические консультации и отсасывать у Микки Козна, а мы не можем. Вы должны нам, поскольку это вы позволили Сандерлину Джонсону выпрыгнуть из окна, и Уэллс
Нунан начинает расследование только оттого, что из-за вас провалилось «дело боксеров». Из-за вас заподозрили моих людей, так что вся вина лежит на вас и разгребать все тоже вам. И под конец: Томми и Джей-Си – ненормальные. Они никогда не имели дела с враждебно настроенными полицейскими, и, если федералам вздумается их прижать, вполне могут слететь с катушек. Я хочу, чтобы они успокоились. Прекратите это свое дерьмовое расследование, и мне плевать, что вы скажете Эксли. Просто убирайтесь из поля зрения семьи – и чем быстрее, тем лучше.
Надвинулся на меня. «Постараюсь».
– Сделайте это. Можете считать это платежом. Как будто я считаю, что это вы вытолкали Джонсона из окна.
– А вы так считаете?
– Вы – достаточно жадный, но не настолько глупый.
Я надвинулся на него, встал – ноги трясутся. На моем столе – записка: «Звонил Пит Бондюран. Просил перезвонить Г. Хьюзу в отель „Бель-Эр"».
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– … И мой приятель Пит рассказал мне, как здорово вы обстряпали дельце с Мортоном Дискантом. Вы знали, что Мортон Дискант был членом четырех организаций, которые офис государственного атторнея штата Калифорния классифицировал как прокоммунистические?
Говард Хьюз: высокий, худощавый; номер люкс, двое с флангов: Брэдли Милтир, адвокат; Гарольд Джон Ми-шак, гангстер.
7:00 – рассеян, погружен в свои планы: повесить дело Кафесьянов на какого-нибудь психопата.
– Нет, мистер Хьюз, я этого не знал.
– А должны были. Пит рассказал мне о ваших «крутых» методах, и вы должны знать, что то, чем был Дискант, вполне их оправдывает. Помимо всего прочего, я хочу укрепить свои позиции в качестве независимого кинопродюсера. Я планирую спродюсировать серию фильмов, в которых военно-воздушные силы будут бороться с коммунизмом, – лейтмотивом этих фильмов должен стать тот факт, что цель – борьба с коммунизмом – оправдывает любые средства.
Милтир: «Лейтенант Клайн – еще и адвокат. Если он примет ваше предложение, вы получите дополнительную интерпретацию различных аспектов контракта».
– У меня мало опыта адвокатской практики, мистер Хьюз. И как раз сейчас я очень занят.
Мишак кашлянул. Татуированные руки – такие тату делали в бандах зутеров[13]. «Это не фига не… это работа не для юриста. Пит Бондюран получает нормально, так что…»
Хьюз перебил его: «Лучше всего для этой работы подходит название „наружное наблюдение", лейтенант. Брэдли, разъясни».
Милтир, сухо: «У мистера Хьюза – универсальный контракт с молодой актрисой Глендой Бледсо. Она живет в одном из его домиков для гостей и готовится сыграть одну из главных ролей в фильме про военно-воздушные силы. Она пренебрегла контрактом, съехав из домика и прекратив посещать читки сценария, не спросив на то разрешения. В настоящее время она занята в главной женской роли одного малобюджетного ужастика, который снимается сейчас в Гриффит-парке. Он называется „Атака атомного вампира" – сами понимаете, какого свойства фильмец».
Хьюз, сухо: «Контракт мисс Бледсо позволяет ей сниматься в одном независимом от меня фильме в год, так что только из-за этого расторгнуть с ней контракт я не могу. Однако контракт может быть расторгнут и из моральных, так сказать, соображений: если нам удастся доказать, что мисс Бледсо является: наркоманкой, алкоголичкой, преступницей, коммунисткой, лесбиянкой или нимфоманкой, то на этой основе мы имеем право расторгнуть ее контракт и в дальнейшем закрыть для нее двери шоу-бизнеса навсегда. Другим аспектом нашего предприятия в США. является сбор доказательств, что мисс Бледсо намеренно нарушила наш с ней контракт исключительно для того, чтобы сняться в этом кошмарном ужастике. Ваша работа, лейтенант, будет заключаться в наблюдении за мисс Бледсо, в особенности в поиске того, на основе чего можно будет расторгнуть контракт. Ваш гонорар, лейтенант, будет составлять три тысячи долларов».
– А ей вы объяснили ситуацию, мистер Милтир?
– Да.
– И какова была ее реакция?
– Она ответила: «Да пошел ты». А вы что ответите, лейтенант?
Едва не сказал «нет» – стоп – надо подумать.
В «Строго секретно» сообщалось, что продюсирует этот фильм Микки К.
Домик для гостей = персональный бордель = Говард Хьюз щучит своих птичек сам.
Думай же.
Нанять кого-нибудь из Бюро для слежки. И грязные деньги: расчет за Кафесьянов.
ПОДОЮ-КА Я ЕГО.
– Пять тысяч, мистер Хьюз. Я мог бы порекомендовать и кого подешевле, но своими непосредственными обязанностями готов пренебречь не меньше чем за такую сумму.
Хьюз кивнул. Милтир вытащил пачку банкнот. «Хорошо, лейтенант. Здесь задаток – две тысячи долларов, и я буду ждать от вас отчета, по меньшей мере раз в два дня. Можете звонить мне сюда, в „Бель-Эр". Итак, вам нужно что-нибудь еще знать касательно мисс Бледсо?
– Нет, я попробую влиться в съемочную группу. Хьюз встал. Протягиваю ладонь. «Попробую поймать ее с поличным, сэр».
Вялое рукопожатие – Хьюз тайком вытер ладонь.
Новые деньги – побыстрей потратить. И думать побыстрей.
Быстренько засечь эту Гленду Бледсо. Возложить расследование дела Кафесьянов на Джуниора – будем надеяться, полоса его проколов закончилась. Выяснить, кто послал за мной давешний хвост в Черном городе, избавиться от него.
Инстинкт: Эксли не станет меня закладывать в деле Джонсона – иначе зачем ему было уничтожать протокол вскрытия? А я – я могу заложить его по поводу дела Дисканта. Инстинкт: назовем его личной заинтересованностью Эксли в деле Кафесьянов. Инстинкт: назовем меня приманкой – плохой полицейский, нанятый поддать жару.
Выводы:
Номер один: пусть Уилхайт и Отдел по борьбе с наркотиками опасны, пусть я – коррумпированный полицейский, который вздумал зарезать их дойную коровку. Может, они боятся федерального расследования и Большого жюри – а вдруг и вправду последуют приговоры и громкие разоблачения? Тогда кое-кто из полицейских чинов вылетит из своих кабинетов, один козел отпущения – юрист-домовладелец со стопроцентной выслугой. Рыщущие по городу убийцы, одна цель – я.
Номер два: надо найти какого-нибудь взломщика-извращенца – какого-нибудь придурка, чтобы признался и взял на себя мой провал в расследовании 459-го. Написать в отчете какой-нибудь бурды, и пусть формально делом занимается Джуниор. Нет подозреваемого? – пусть им станет наш приятель-извращенец.
Засим я поехал в участок Голливуд. В архиве никого – я сгреб все папки, озаглавленные «Раскрытые 459-е». «Ложные признания 1949—1957 гг.». На доске – Блуждающий
Огонь – убийства пьянчуг. Попахивает извращенцами – отлично – я захватил копию.
Вывод номер три:
Все-таки я здорово перетрухнул.
Гриффит-парк, на запад – искусственные ручьи и горы. Крутые повороты, поросшие кустарником холмы, каньоны – Голливуд.
Я въехал на импровизированную парковку – полным-полно машин. Выкрики, путь мне перегородила толпа пикетчиков с плакатами. Хватаю планшетку, пытаюсь сообразить, по какому поводу шум.
А-а – члены профсоюза – перед ними стоит Чик Веккио, в застывших руках – бейсбольная бита. В проплешине между деревьев – трейлеры, съемочная площадка: камеры и космическая ракета, наполовину сделанная из «шеви».
