Роберт Крейс - Ангел разрушения
— Господи. Ты уверена насчет дистанционного управления?
— Мы нашли приемник. Тот, кто взорвал бомбу, находился где-то поблизости. Он мог активировать ее в любой момент, но подождал, когда Чарли подойдет поближе. Мы думаем, что он наблюдал за происходящим.
Бак потер лицо и покачал головой, ему явно было тяжело слушать ее рассказ.
Старки поделилась с ним своей идеей насчет видеопленок.
— Послушай, Бак, я хочу собрать все записи, которые сделали телевизионщики. Когда они будут у нас, было бы неплохо, если бы ты пришел и просмотрел их с нами. Может быть, ты увидишь кого-нибудь в толпе.
— Я не знаю, Кэрол. Я думал только о бомбе. Меня беспокоила температура внутри костюма Чарли. И еще то, сумеет ли он все качественно отснять. Мы решили, что имеем дело с разборками между бандами, понимаешь? Ну, вроде как какой-нибудь придурок решил покрасоваться перед своими дружками. Всего-то пара трубок. Боже праведный!
— Записи будут дня через два. Я хочу, чтобы ты постарался хорошенько все вспомнить. Хоть кого-нибудь, кто привлек твое внимание.
— Конечно. Мне все равно делать нечего. Дик дал мне три дня выходных.
— Это хорошо, Бак. Сможешь заняться сорняками. Двор выглядит просто ужасно.
Бак выдавил из себя улыбку, и они замолчали.
Через некоторое время старший сержант сказал:
— Знаешь, что они заставляют меня сделать?
— Что?
— Я должен отправиться в «Берег». Дерьмо собачье, я не хочу разговаривать с ребятами, которые там работают.
Старки не знала, что ему на это сказать.
— Они называют это «посттравматическая консультация». У нас теперь новые правила. Если ты попал в перестрелку, отправляйся к ним. Мне придется рассказывать какому-нибудь вонючему психоаналитику, что человек испытывает, когда на его глазах напарника разрывает на куски.
Старки силилась придумать ответ, как завибрировал ее пейджер. На экране высветился номер Марзик и цифры 911.
Ей не терпелось принять сообщение, но она не могла оставить Бака в таком состоянии, да еще так быстро.
— Не волнуйся насчет «Берега». Тебя ведь не отправили туда в приказном порядке.
— Я не хочу с ними общаться. Что можно про такое сказать? Что ты говорила?
— Ничего, Бак. Сказать тут нечего. Вот это ты им и скажи. Не о чем говорить. Слушай, мне нужно ответить на вызов. Это Марзик.
— Конечно, я понимаю.
Даггет проводил ее через дом к входной двери. Его жена к ним так и не вышла.
— Натали тоже расстроена. Извини, что она тебе ничего не предложила.
— Все в порядке, Бак. Я все равно ничего не хочу.
— Мы с Чарли были очень близки. Мы трое. Натали он очень нравился.
— Я позвоню тебе, когда у нас будут пленки. Подумай о том, что я тебе сказала, ладно?
Она открыла дверь, когда Бак ее остановил.
— Детектив.
Она обернулась, улыбнувшись тому, что он использовал это обращение.
— Спасибо, что не спросила. Ты знаешь, что я имею в виду. Все спрашивают, как ты себя чувствуешь, а ответить нечего.
— Я знаю, Бак. Меня такие вопросы сводили с ума.
— Да. Ну ладно. В нашем клубе не так много членов — ты и я.
Старки кивнула, и Бак Даггет закрыл за ней дверь.
Она получила второй вызов, пока садилась в машину. На сей раз это был Хукер. Не трогаясь с места, она позвонила по сотовому сначала Марзик, которая пометила вызов кодом 911.
Марзик ответила после первого звонка, словно ждала, когда Старки ей позвонит.
— Бет Марзик.
— Это Старки. Что случилось?
В голосе Марзик она уловила возбуждение.
— У меня тут кое-что проклюнулось, Старки. Я около цветочного магазина, того, что напротив телефона-автомата. Звонок поступил в час четырнадцать, так? Так вот, сын хозяина лавки собирался доставить цветы и видел того, кто звонил.
Старки почувствовала, как у нее участился пульс.
— Скажи мне, что он видел машину, Бет. Скажи, что запомнил номер.
— Кэрол, послушай меня. Все даже лучше. Он сказал, что это был белый парень.
— Звонил латиноамериканец.
— Послушай меня, Старки. Парень надежный. Он сидел в своем грузовичке и слушал вонючих «Джипси кингс», пока в машину загружали цветы. С часа до двадцати минут второго. Я знаю, что он там находился во время звонка, потому что в магазине записали время, когда он отъехал. Он говорит, что это был белый мужчина.
Старки попыталась заставить себя успокоиться, но получалось трудно.
— Почему белый мужчина станет изображать из себя латиноса, если он не тот, кто установил бомбу? — сказала Марзик. — Он пытался замаскироваться, Кэрол. У нас появился свидетель, который видел ублюдка.
Старки это тоже понимала, но она знала, что расследование нередко принимает оборот, когда кажется, будто у тебя на руках неопровержимые улики, а в следующее мгновение они рассыпаются в прах.
— Давай не будем торопиться, Бет. Это хорошая новость, и мы обязательно постараемся все уточнить, но спешить не стоит. Твой свидетель думает, что он видел белого мужчину. Может, так оно и было, но, с другой стороны, он мог показаться парню белым. Мы должны проверить его показания.
— Хорошо. Ты права. Уверена, что права, но парень показался мне очень серьезным и обстоятельным. Тебе нужно с ним поговорить.
— Он сейчас там, Бет?
— Да, и пробудет еще некоторое время. Ему нужно развезти оставшиеся заказы, а время уже позднее.
— Ладно. Попридержи его. Я сейчас приеду.
— Я не могу его задерживать. Если они получат заказ, ему придется уехать.
— Попроси его, Бет. Ласково. Скажи «пожалуйста».
— Может, прикажешь трахнуть его?
— Угу. Если понадобится.
Старки отключилась и набрала номер Сантоса. Когда он ответил, его голос звучал едва слышно, и она почти ничего не понимала.
— Ты почему шепчешь?
— Кэрол, это ты?
— Я тебя не слышу. Говори громче.
— Я в офисе. Здесь агент из АТО. Прилетел сегодня утром из Вашингтона.
Старки почувствовала, как внутри у нее все напряглось, и достала из сумки тагамет.
— Ты уверен, что он из Вашингтона? Может, из лос-анджелесского отделения.
Она передала предварительную информацию о компонентах взрывного устройства через Национальную полицейскую телекоммуникационную систему — НПТС — только вчера. Если этот тип действительно из Вашингтона, значит, он прилетел первым рейсом.
— Он из Вашингтона, Кэрол. Он пришел с Келсо, и Келсо хочет тебя видеть. Попросил показать ему наши отчеты. Думаю, они заберут у нас дело. Слушай, мне пора идти. Я тут немного потянул время, но Келсо хочет, чтобы я отдал ему все, что у нас есть.
— Подожди минутку, Хорхе. А этот тип сам сказал, что он из Вашингтона? Сам сказал, что они собираются забрать дело?
— Кэрол, мне нужно идти. Келсо только что сунул сюда голову. Он на меня смотрит.
— Потяни еще время, Хорхе. Я еду. Марзик удалось обнаружить кое-что интересное.
— Судя по виду парня, который топчется около Келсо, это интересное предназначено для него.
Старки приняла таблетку тагамета и, включив мигалку, помчалась на Спринг-стрит.
Ей удалось добраться до офиса за двадцать пять минут.
Сантос, который стоял возле кофейного автомата, встретился с ней глазами и кивком показал на закрытую дверь кабинета Келсо.
— Ты отдал им отчеты?
Она так на него посмотрела, что он съежился под ее взглядом.
— А что я мог сделать? Сказать Келсо «нет»?
Старки сжала зубы и остановилась перед дверью начальника. Потом громко постучала три раза и, не дожидаясь приглашения, открыла дверь.
Келсо устало махнул рукой в ее сторону и сказал мужчине, который сидел около его стола:
— Детектив Старки. Она приходит, когда захочет. Специальный агент Джек Пелл из…
— АТО. Я знаю. Он забирает у нас дело?
Пелл сидел, наклонившись вперед и упираясь локтями в колени, словно собирался вскочить на ноги. Старки решила, что ему за тридцать, но если бы он оказался старше, ее бы это не удивило. Он был бледным, с серыми глазами, в которых застыло напряжение. Старки попыталась понять, что они выражают, и не смогла.
Пелл повернулся к Келсо, не обращая на нее ни малейшего внимания.
— Мне нужно еще кое-что с вами обсудить, лейтенант. Пусть она подождет за дверью, пока мы не закончим.
Она. Словно ее тут и нет вовсе.
— Выйди, Старки. Мы тебя позовем.
— Это мое дело, лейтенант. Наше дело. Один из наших ребят погиб.
— Подожди за дверью, детектив. Мы тебя позовем, когда ты понадобишься.
Старки вышла, с трудом скрывая возмущение. Сантос собрался к ней подойти, увидел, в каком она состоянии, и решил убраться от греха подальше. Старки проклинала Келсо за то, что тот отдал дело, когда зажужжал пейджер.
— Проклятье, Марзик.
Старки позвонила Марзик из своей клетушки.
