Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

Я цепляю на дверцу холодильника распечатку рядом с собственным рисунком, а также изображением призрака, сделанным рукой Эмм, и черной кляксой-супергероем с заостренными ушками работы Уилла.

Моя мама сказала Эмм, что всегда была из тех, кто лезет не в свое дело, из тех, кто вмешивается, и, вероятно, так оно и есть.

Я достаю ноутбук и забиваю в поисковую строку «пропавшую девушку из Миннесоты», хотя наверняка эти кусты растут не только там. Ничего, по крайней мере, при беглом просмотре трех первых страниц. Забиваю «подвески-шармы пропавшей девушки из Миннесоты» и нахожу историю четырехлетней девочки, съевшей декоративную висюльку на спортивной обуви и умершей от отравления свинцом.

Я вызываю в памяти снимок браслета с подвесками. Глубоко вдыхаю, призывая темнейшую землю, чернейшую ночь.

Никакого запаха. Картинка статична, негибка, не открывается.

Я вижу, что Брандо пишет сообщение, пока я борюсь с физикой и реальностью, пытаясь выйти за пределы рамки.

Почти одновременно кто-то молотит кулаком в дверь.

– Вивви. Не усложняй. Впусти меня.

Тихо, настойчиво.

Как и Бубба Ганз, Джесс Шарп кажется еще свирепее, когда сдерживает гнев, а не орет во всю глотку. Не сомневаюсь, если я не открою, через несколько минут он вышибет дверь.

Мои глаза прикованы к сообщению Брандо. Я перечитываю его еще раз, пишет он с ошибками.

– Вивви. – Громче. Еще один удар.

Я открываю дверь, и он влетает внутрь, чуть не сбив меня с ног. Взгляд упирается в кулон-звездочку в глубоком декольте моего черного платья.

– А где Майк? – спрашиваю я с ехидцей. – И глаза подними.

– Майк отстранен от твоего дела.

Теперь его глаза сверлят меня насквозь.

– Моего? Меня в чем-то подозревают? Это дело Лиззи, а не мое.

– У тебя действительно есть дневник с именем похитителя?

– Нет.

Он качает головой:

– Забавно, как легко стать подозреваемой, если вмешиваешься в ход расследования и неоднократно незаконно проникаешь на место преступления. Моего босса уговорили продлить твою охрану еще на одну ночь. Слышишь этих хихикающих крыс на лужайке? Они лучше защитят тебя от похитителя Лиззи Соломон, чем три патрульные машины, которые будут дежурить у твоего дома. Но рано или поздно крысы найдут новую пищу. Они всегда так делают. А ты останешься одна, сама по себе. Ты понимаешь это, Вивви? Сегодня вечером мы должны покончить… со всем этим. Ты должна рассказать мне все, что знаешь. Абсолютно все.

Вот оно как. Сама.

– Я все понимаю, – говорю я. – Спасибо, что присматриваешь за мной. Хочешь «Доктора Пеппера»?

Мое радушие, похоже, выводит его из равновесия. А еще тонкий нейлон платья, облепившего меня, как горячая глазурь, когда я разворачиваюсь в сторону кухни.

– Хорошо выглядишь, – неловко замечает он. – Собиралась куда-то?

– Решила, что немного женской силы не помешает. Может, виски с «Доктором Пеппером»?

– Достаточно «Доктора Пеппера». Я понял.

Он идет за мной и замирает как вкопанный перед холодильником. Маленький толчок, благодаря любезности Эмм, сторонницы вмешательства. Шарп срывает с холодильника рисунок аронии.

– Почему у тебя это на холодильнике? Почему ты это нарисовала? Почему изучаешь?

– А почему тебя это волнует? Боишься того, что я могла бы узнать? Или увидеть?

Я хочу, чтобы он сказал хоть что-нибудь, что угодно, что заставит меня ему доверять, – убедил бы меня, что, хоть он и темный рыцарь, я могу на него положиться.

Пусть убедит меня довериться ему и, не сходя с места, признаться, что Лиззи жива. Я попрошу его о помощи. Я помогу ему.

Шарп резко отворачивается, открывает холодильник, срывает кольцо с жестянки. Когда наши глаза снова встречаются, его похожи на черный камень.

– Мне нужно принять душ, – говорю я небрежно. – Хочу смыть с себя Буббу Ганза. Чувствуй себя как дома. Может быть, отыщешь смельчака из доставки пиццы, который бросит вызов толпе? И да, я согласна. Пора нам с этим покончить.

В ванной я включаю душ. Натягиваю свой черный костюм – штаны для йоги, футболку, беговые кроссовки. Выбрасываю из окна спортивную сумку, закидываю рюкзак на плечо.

Я астрофизик, который разрабатывал стратегию спасения людей из космического корабля. Ошибка думать, что у меня нет запасного варианта.

Джип ждет в переулке, где я припарковала его, услышав призывный клич Буббы Ганза после шоу.

Надеюсь, засорившаяся ванна будет полна только наполовину, когда Шарп обнаружит мое исчезновение.

Глава 41

Сообщение от Брандо такое же срочное, как и безграмотное.

Непонятно, кто в опасности, я или он. До смешного короткий срок, чтобы добраться туда в час пик. Ни Шарпа, ни копов, словно мы актеры в плохом криминальном сериале.

Однако сейчас меня волнует только то, что он готов рассказать. Поэтому я объезжаю три полуприцепа и втискиваюсь на парковку между двумя белыми фургонами, потрепанными жизнью, состоявшей из сомнительных перевозок и доставок. Если верить моим часам, я опоздала на десять минут, когда постучалась в дверь с номером 212.

Ответа нет. Я гадаю, не валяется ли Брандо, умудрившийся встретить смерть раньше сестренки, в луже крови, показывая судьбе средний палец. Я стучу еще раз, и дверь распахивается.

Глаза Брандо налиты кровью, то ли от алкоголя, то ли от слез, может быть от того и другого.

Он втаскивает меня внутрь за локоть и запирает дверь на засов.

Вспышки. Шелби, проглоченная больничной койкой, подключенная к капельнице. Джесс Шарп с безумным лицом, вода хлещет через край ванны, словно водопад. Мама качает головой над хрустальным шаром. Ничего хорошего. Я вытаскиваю телефон из рюкзака, тыкаю в экран.

– Серьезно? Решила позвать подмогу?

Брандо хватает телефон, отключает и бросает в раковину. Дверь туалета с грохотом распахивается.

Я из последних сил пытаюсь сохранить бесстрастное выражение лица. Напоминаю себе, что родилась с оружием помощнее, чем все пистолеты в этой комнате.

Напарник Брандо, который выскакивает из туалета, невысок, с брюшком, средних лет. От шеи и вниз на нем полосатая рубашка со стойкой, брюки цвета хаки и дорогие, но поношенные мокасины. Профессионал. Похититель Лиззи. Я знаю это интуитивно.

Выше шеи на нем оранжевая лыжная маска, одна прорезь для глаза перекошена. Брандо опустил все свои дешевые жалюзи, поэтому деталей не разглядеть. Лампочка в углу отбрасывает слабый треугольник света.

Чуть ниже того места, где насос качает мой адреналин, я ощущаю смутную благодарность. Этот человек не хочет, чтобы я видела его лицо. Возможно, он не собирается меня убивать?

Он хватает один из пистолетов со столика, рассыпая карты по полу. И направляет его мне в грудь.

Сердце пускается в бешеный галоп. В чем причина паники? Однажды психотерапевт задал мне, двенадцатилетней, этот вопрос, словно беседовал с Сартром.

– Что за дела, чувак? – орет Брандо. – Я сказал, чтобы ты не трогал мое оружие.

– Мои соболезнования твоей утрате, – обращается ко мне мужчина в маске. – Мне нужен дневник твоей матери.

Если бы тот психотерапевт сейчас был тут, я спросила бы его, был ли он когда-нибудь под прицелом? Слышал ли, как призрачная девочка рядом с тобой, словно на пижамной вечеринке, всю ночь зовет маму, а потом ты видишь, как безликий незнакомец швыряет ее в бездну глубиной в десять лет и тысячу миль. Я сказала бы ему, что паника – это хаос, а страх – адреналин, но ни то ни другое тебя не спасет. Я сказала бы ему, убирайся к черту из моей головы.

– Нет никакого дневника, – говорю я. – Я его выдумала.

– Брандо, помоги ей вспомнить, куда она положила дневник.

Его голос приглушен маской.