Алан Джекобсон - Винодел
«Точнее, мужчины-маньяки не убивают ради денег».
До сих пор она не сомневалась, что убийца — мужчина. И если это так, то вел он себя в высшей степени нетипично. Ей придется мыслить более гибко, менее зашоренно.
— И все же, я считаю, надо подумать над этим, — настаивал Агбаяни.
— Я позвоню Йену Вирту, — сказала Диксон, вынимая из кармана телефон. — Узнаю, действительно ли Марианна выступала против.
— Мне объяснили насчет флешек, — сказал Люго, привлекая к себе внимание. — Мы сможем проследить связь с конкретным компьютером и, если им никто больше не пользовался, снять «пальчики» с клавиатуры и стола. Но место, где этот компьютер стоит, мы узнать не сможем.
— То есть если мы будем знать, за каким компьютером он работал, то сможем доказать это в суде при помощи флешки?
— Да, юридически это возможно. Мэтт Аарон утверждает, что, когда флешку вставляют в компьютер, операционная система записывает часть кода в свой журнал на жестком диске. Чтобы потом не «путаться», когда устройство вынимают или вставляют снова. Помимо этого, она записывает все успешные передачи файлов, время передачи и даже сами файлы. А еще на них указаны серийные номера, данные о производителе и прочие характеристики. Так что когда мы перепишем с этой флешки файл, то, возможно, сумеем выяснить, где наш НЕПО ее купил. Как будто это нам как-то поможет… Очередная напрасная трата времени.
Зазвонил телефон. Люго, тяжело вздохнув, с неохотой ответил. Выслушав собеседника, он объявил:
— Эриксон привезла накопитель. Он у Аарона.
Вейл облокотилась на стол и в задумчивости пригладила волосы.
«Это обязано сработать. У меня почти не осталось времени. У меня и, возможно, у следующей жертвы».
Прошло несколько минут — и телефон зазвонил снова. Люго выслушал собеседника и попросил подождать одну секунду.
— KNTV приехали. Они готовы, но спрашивают, о чем пойдет речь, чтобы успеть подготовиться, выстроить кадр.
Брикс и Диксон переглянулись. Вейл знала, о чем они думают. Настал решающий момент.
— Пусть поднимаются на второй этаж, снимать будем в холле. Скажи, что, возможно, придется подождать, потому что мы ведем переговоры, требующие осторожности и такта. И дай понять, что ожидание окупится.
Как только Люго пересказал все это журналистам, «Аутлук» возвестил о новом непрочитанном сообщении.
— Аарон прислал документ, — заглянув в программу, сказал Люго. — Это презентация в PowerPoint.
— Сможешь спроектировать на экран? — спросила Вейл.
— Ага.
Он нажал клавишу на белом пульте — и с потолка развернулся экран. После нажатия еще нескольких клавиш ожил и проектор. На экране появился логотип Windows. Люго открыл нужное приложение.
На первом слайде оказалась надпись полужирным шрифтом «Давильщик из округа Напа».
— Можно я буду переключать? — попросила Вейл, и Люго вручил ей пульт.
На следующем слайде их ожидал список из девяти имен.
Кровь в голове Вейл бешено пульсировала.
— Черт побери! Если список подлинный, он свое слово сдержал. Тогда придется и нам выполнять его условия.
— Рэй, распечатай, — попросила Диксон.
Люго глядел на экран как завороженный и не шелохнулся.
— Рэй! — окрикнула его Диксон. — Распечатай, говорю.
— Ах да, конечно.
Он кликнул мышкой на иконку «печать документа».
Вейл пробежала по списку глазами — имен явно не хватало. Список был неполный, но об этом она подумает чуть позже. Следующий слайд. К нему прилагалось видео.
— Щелкни два раза, — сказала она Люго.
Окошко ожило, но показало оно смерть — мертвую женщину, заснятую на дрожащую камеру в зернистом полумраке.
Агбаяни выругался.
— Только не говорите, что это то, что я думаю.
Но Вейл знала, что это именно то, о чем думал Агбаяни. Она хотела отвести взгляд, но не могла. Это ее работа, никто не тащил ее сюда силой. А видеосъемки зверств, к сожалению, становились постоянным компонентом ее работы.
— Звук, — сказала она каким-то чужим голосом. — Звук есть?
Люго нажал на клавишу — и все смогли услышать через колонки учащенное дыхание без единого слова.
«Этот подонок возбужден. Он в восторге».
— Сукин сын!
Вейл почувствовала, что невольно стиснула кулак до боли в пальцах.
Камера опустилась и показала ладонь — нет, запястье. Из него вытекала кровь. Через несколько секунд ролик закончился.
Вейл молча переключила на следующий слайд. Фотографии жертв, чьих лиц она не узнавала. Она пролистала их, останавливаясь на каждом, чтобы все могли внимательно рассмотреть.
— У нас проблема. Здесь не все трупы, которые мы ему приписывали, но при этом много новых.
— Подписей нет, — заметил Брикс. — Мы никак не сможем сравнить их со снимками пропавших без вести и жертв нераскрытых убийств. Черт, мы даже не знаем, в Калифорнии ли их убили.
— Я узнала только Дон Зэкери и Бетси Айверс, — сказала Вейл. Ей не хотелось затрагивать эту тему, но кто-то должен был это сделать: — Фуллера здесь тоже нет.
Все предпочли оставить ее замечание без комментариев.
— Ладно. Значит, у нас появились новые вопросы без ответов. Надо держать с ним связь. Давайте напишем ему, что готовы выполнить его требования, и спросим, кто эти люди.
Она поглядела на Диксон в надежде на знак одобрения, но Диксон лишь растерянно смотрела на экран. Наконец она заговорила:
— А это обязательно? В конце концов, он наших требований не удовлетворил. Мы просили полный список. Со всеми жертвами. Он его не дал.
— Хочешь препираться с ним? По-моему, сейчас не время.
— Ладно. Как скажешь.
Вейл попыталась проанализировать язык тела каждого из присутствующих. Все сидели ссутулившись и смотрели куда-то вдаль, погруженные в собственные мысли.
— Ребята, это же хорошо, — сказала Вейл в надежде взбодрить коллег. — Еще час назад мы знали гораздо меньше.
Не дождавшись ответа, она достала свой «блэкберри» и начала набирать ответ:
«Спасибо за сотрудничество. Нам понадобится время, чтобы обработать информацию. Как мы и договаривались, репортеры уже здесь. Мы позвоним мэру, мы сдержим свое слово. В вечерних новостях пустят сюжет, а в завтрашней газете напечатают статью. Но нам нужна твоя помощь. Мы не понимаем, откуда тут жертвы, о которых мы не знали, и кто из них кто. Не сомневаюсь, ты сможешь объяснить нам, почему в твоем списке нет Виктории Камерон, Урсулы Роббинс, Исаака Дженкинса, Марианны Берналь и Скотта Фуллера. Пожалуйста, ответь на это письмо или передай нам еще одну флешку. Еще раз спасибо за сотрудничество».
Вейл зачитала свой набросок.
— Всех устраивает?
Люго возмущенно повернулся к ней.
— Я ненавижу этого подонка! Почему мы должны заискивать перед ним? Это не письмо, а дерьмо собачье. Надо просто послать его куда подальше.
— Рэй, — спокойным голосом ответила Вейл, — этот маньяк — нарцисс. Если мы будем лебезить перед ним и проявлять почтение, это даст результат. Не забывай: наша единственная цель — поймать его. Если мы его разозлим и он прервет связь, второго шанса у нас, возможно, не будет.
— Отсылай, — сказала Диксон.
Брикс тоже кивнул.
— Я сначала отошлю текст тебе, Рэй, а ты уже отправь его через «Аутлук», как в прошлый раз.
— Но ему же не понравилось…
— Я хочу, чтобы вы получили ответ. Я скоро… — Она не смогла заставить себя произнести эти слова. — Я просто хочу, чтобы вся почта проходила через сервер управления, а не через мой «блэкберри».
Брикс, тяжело вздохнув, грузно поднялся со стула.
— Я позвоню мэру. И конгрессмену Черчу. И Стэну Оуэнсу. Нам всем придется сплотиться перед лицом журналистов. Часов в девять скажу репортерам, что мы готовы. Рокс, ты как старший следователь должна будешь дать интервью. Годится?
— Ладно, — неуверенно кивнула Диксон.
Брикс достал телефон и принялся всех обзванивать, а Вейл все смотрела на экран с застывшим лицом безымянной женщины. Лицо это уже скрывала маска смерти.
…сорок восьмая
Берт Гордон вошел в комнату и кивком поздоровался с присутствующими.
— Я передал отчеты о слежке за Геварой ребятам из соцстраха, но, если честно, не думаю, что наш НЕПО — это он.
Тут Гордон увидел изображение на экране и застыл.
— К сожалению, — сказала Диксон, — это, кажется, все-таки он.
Вейл хотелось сказать: «Я тоже сомневаюсь, это нелогично», но она смолчала. Она уже высказала свое мнение, а новых аргументов у нее не появилось.
Зазвонил телефон.
— Это Аарон, — сказал Люго, взявший трубку.
В динамике громкой связи послышался слегка искаженный голос Мэтью Аарона.
— Редд, ты там?
