Рик Рид - Епитимья
Как-нибудь надо найти время и позволить себе удовольствие довести эти философские мысли до логического конца (в своих проповедях он имел обыкновение говорить о побеждающей силе солнечного света и о том, как человеческие труды, какими бы великими они когда-то ни были, в конце концов сходят на нет, когда-нибудь, но не сейчас; теперь на чаше весов были жизни.
Вдруг солнечный свет затуманился — неизвестно откуда пришли слезы, наполнили его глаза.
— Жизнь висит на волоске? — подумал он вслух, и голос его гулко отозвался в вестибюле здания. — Ну и что?
Он снова прислонился к стене, негодуя на себя за бессилие.
Что я могу сделать? Я никогда не считал нужным узнать этих детей, кроме тех случаев, когда это служило моей похоти. Я ничего о них не знаю! Боже, как это напыщенно и высокомерно! Ричард в ярости сжал кулаки — подумать только, что их безопасность зависит от его вмешательства.
Ступай, сказал он себе. Отправляйся под сень своего святилища и проповедуй толпе, которая там собирается. Большинство твоих прихожан — убежденные католики, готовые тратить время на посещение мессы и знакомство со священником, который никогда даже и не представлял, с какими проблемами сталкиваются их дети изо дня в день. Ты оказался не в своей сфере, проповедничек. Оправляйся домой и играй в игрушки, которые больше тебе подходят.
Но ведь он стал священником не для того, чтобы служить тем, кто крепок в вере, его долг достучаться до тех, кто нуждается в Боге. И начать надо с галереи «Сьюпер-Пауэрс». Сейчас же.
Когда он вошел в. Галерею, подростки и их старшие покровители умолкли. Их голоса растеклись по улице, и слышен был лишь нестройный гул, перемежавшийся гудками машин и писком игральных автоматов.
А какое бы молчание сразу воцарилось тут, если бы на нем было облачение священника. Теперь же он привлек внимание лишь тем, что человек старше пятидесяти — и пришел в такое место.
Правда, тишина наступила не надолго: оживленные голоса послышались снова и все звуки набрали прежнюю силу. Не такая уж это сенсация.
Он подумал: а бывал ли здесь Дуайт и не мог ли он подцепить некоторых из пропавших детей именно здесь?
Ричард прошел в угол, где не так был заметен, и стал наблюдать. Он хотел найти кого-нибудь из младших ребят, понаивнее, чтобы поговорить с ними. Но с другой стороны, это должен быть и завсегдатай, кто-то хорошо знакомый с жизнью улиц, знающий здесь все и вся. Знающий Джимми.
Он даже представил себе его сгорбившимся у одного из автоматов, погруженным в какую-нибудь электронную игру — средство развеять свои страхи и ощущение беды, погрузиться в забвение, которое наступало, как только он касался кнопки игрального автомата.
Джимми, ясно, здесь не было. Ричард приглядывался к группе ребятишек, мечтая о том часе, когда он наконец уйдет отсюда и погрузится в утешительный ритуал мессы, о том, как будет говорить со своими прихожанами после нее и готовиться к следующей мессе. Он всегда стремился находить контакт с детьми, такими, как те, кто окружал его сейчас. Но стоя здесь в одиночестве, забившись в угол, он понял, что не знает их языка, не умеет и никогда не умел с ними разговаривать, а его преданность церкви и Богу вместо того, чтобы сблизить его с молодой паствой, мешала их короткому общению, вбивала между ними клин.
Ведь секс никогда не рождал по-настоящему интимных отношений.
Но упущенное время все отдаляло и отдаляло от него Джимми, роковым образом предопределяло судьбу всех его друзей. Он не мог больше медлить, ссылаясь на застенчивость. Ричард вздохнул и подошел к группе мальчиков, собравшихся вокруг миниатюрного приспособления для игры в баскетбол. Обруч находился высоко над ними, окруженный белой сеткой. Мальчики по очереди пытались забросить мяч в корзину. Он никогда не видел такого напряженного внимания, как среди этой группы подростков, согнувшихся и готовых к броску: все их существо было приковано к корзине.
— Простите меня, мальчики, — сказал Ричард, ненавидя себя за то, что говорил с ними как занудный старикан.
Все трое обернулись и оценивающе посмотрели на него. Мальчишкам было лет по тринадцать — четырнадцать. На них были джинсовые куртки, бейсбольные шапочки и куртки с грубо намалеванными красной краской иероглифами «инь» и «янь» на спине.
Они совершенно одинаково нахмурились: ведь прервали их игру. Один мальчик, ростом повыше остальных, с кудрявыми черными волосами, большим носом и скверной кожей, улыбнулся, прежде чем ответить Ричарду.
— Да, чем можем быть вам полезны?
— Я кое-кого ищу.
— Мы никого не видели, — сказал один из мальчиков, круглолицый, с грязными светлыми волосами и сигаретой во рту.
— Заткнись, Кайл, — оборвал его высокий.
Ричард ринулся напролом, чувствуя, что сердце его забилось чаще под их оценивающими взглядами.
Что с тобой? Они ведь только мальчишки. Он прочистил горло.
— Дело в том, что я разыскиваю одного мальчика, Джимми Фелза.
Выражение лица высокого мальчика смягчилось, взгляд его выразил понимание. Он кивнул, и губы его изогнулись в усмешке.
— Ну, я не думаю, что Джимми сейчас здесь, но может быть, я смогу вам помочь, приятель.
Ричард понял, что он хотел сказать.
— Мне надо его найти, потому что, возможно, ему грозят неприятности.
— Вы что, коп, приятель?
— Заткнись, Кайл. Какие неприятности?
Ричард не знал, что ответить. У него вдруг возникло чувство, что он никогда больше не увидит Джимми в живых.
— За ним охотится человек, который хочет причинить ему вред. А я могу и хочу ему помочь.
Темноволосый захихикал:
— Готов побиться об заклад, что можете.
Он посмотрел на своих друзей — все рассмеялись.
— Нет, право же, я думаю, вы понимаете.
Темноволосый ткнул пальцем в грудь Ричарда.
— Нет, я думаю, что это вы не понимаете. Я знаю, зачем здесь околачиваются парни вроде вас, особенно когда вынюхивают о таких, как Джимми. Вам нужен член, мистер, и вы пришли в то самое, место. Я обслужу вас лучше, чем Джимми.
Ричард уставился в пол.
— В чем проблема? — продолжал мальчик. — Что, приятель, первый раз? Боитесь попросить? Или вы влюблены в Джимми? — Он фыркнул. — Ну, вы не первый.
Ричард приготовился к отступлению. Если бы эти мальчики что-нибудь знали, они бы уже сказали. По крайней мере, такое, чем хотели бы поделиться. Темноволосый мальчик схватил его за плечо, когда он двинулся к выходу.
— Пошли, парень, — зашептал он, приближая губы к его уху. — Я прекрасно отсосу тебе.
Ричард, отстранив мальчика, повернул его к себе. Он почувствовал себя лицемером, когда ответил:
— Я этим не интересуюсь.
— Пошли, приятель, ты никого не обманешь. Я видел тебя, когда ты здесь слонялся. — С умоляющим видом он заглядывал Ричарду в глаза. — Мне нужны деньги. Я хочу есть.
— Нет, — выдавил Ричард охрипшим голосом, торопясь к выходу.
Не отойдя и десяти футов от группы, он налетел на какого-то человека.
— Ой! Куда вы так торопитесь, мистер?
Ричард остановился. Перед ним был крупный, плотный мужчина с рыжеватой шевелюрой и висячими усами. На нем была коричневая униформа, похожая на ту, какую носят менеджеры. Здоровяк смотрел на Ричарда сверху вниз через очки в черепаховой оправе.
— Извините меня, — сказал Ричард, когда человек попытался обойти его.
— Послушайте. Я здесь работал. Я менеджер. Могу я вам помочь?
Ричард испытал некоторое облегчение: может быть, теперь он получит нужный ответ. Он остановился и протянул мужчине руку.
— Я Ричард Гребб, ищу одного мальчика.
— Меня зовут Керри, — сказал мужчина, поднимая брови. — Ищете кого-то конкретно?
— Да, — заторопился Ричард. — Собственно, я ищу мальчика по имени Джимми Фелз. Вы его знаете?
Лицо Керри расплылось в широкой улыбке.
— О да. Джимми многие знают. Я не видел его уже несколько дней, но могу помочь вам найти его.
Он бросил на Ричарда понимающий взгляд, от которого тому стало не по себе.
— Так где, вы думаете, я смог бы его найти?
Улыбка Керри исчезла.
— Сначала я хочу спросить: вы не полицейский?
— Нет, я священник... из церкви Святой Сесилии.
— Священник? Вы шутите, — сказал Керри, пожав плечами. — Я раньше, собственно, был католиком. — Он снова пожал плечами и пробормотал, как бы рассуждая сам с собой: — Жульничество со мной не проходит.
— Так вы можете мне помочь?
— Вероятно. Иногда я помогаю людям. — Он улыбнулся. — У меня что-то вроде личного агентства, мое дело свести клиента с тем, кто ему нужен, гм... со служащими.
На мгновение Ричард закрыл глаза. Можно ли после этого удивляться, если дети превращаются в уличных потаскушек? Ведь они видят и понимают все. Он уже готов был с гневом возразить, что, мол, ищет Джимми не ради секса, но вдруг понял, что его возмущение только насторожит этого человека и он так ничего и не добьется.
