Майкл Слэйд - Охотник за головами
– Знаешь, – сказал он, отпив глоток золотистой жидкости, – в Штатах мне больше всего нравится, что люди такие открытые. Конечно, тут тоже много всякого дерьма, но американцы не боятся говорить об этом. По-моему, они честнее нас.
– Может быть, – согласилась Спэн, глядя куда-то мимо него.
Через пятнадцать минут принесли счет. Скарлетт порывался оплатить его, но Кэтрин отказалась.
– Не мой стиль, – сказала она.
Поэтому они расплатились поровну и вышли. Их тут же окружили запахи Оружейной площади: мясной, рыбный, чесночный. Над всем этим плыл могучий запах морской соли. Сразу же Рик Скарлетт споткнулся и упал.
– Ты слишком много выпил, – заметила Спэн, помогая ему подняться.
– Ничего, – отозвался он, шатаясь из стороны в сторону.
– Пошли быстрее. Возьмем такси, а то опоздаем на самолет.
Он не двинулся и вместо этого схватил ее за руку. Они стояли наверху деревянной лестницы, ведущей на улицу внизу. Под ними расстилалась чернота бухты.
– Может, придумаем что-нибудь получше?
– Что это значит? – спросила Спэн. – Ты что, всегда говоришь загадками?
– Слушай, а как ты себя чувствуешь? Я имею в виду, что ты женщина и получила звание капрала одной из первых, между прочим.
Спэн покачала головой.
– Рик, мне столько же лет, сколько тебе. Я работаю в полиции так же долго. При чем тут мой пол?
– Не понимаешь?
– Нет.
– Мой отец служил в Конных в прерии. Я мечтал стать полицейским, сколько себя помню. Поэтому я здесь.
– А я здесь из-за...
– Ага, из-за феминизма, освобождения женщин и всего такого.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Таким, как ты, нравится бить мужчин на их территории. Делать их дело. И у тебя это здорово получается. Я восхищаюсь тобой.
– Значит, ты так считаешь?
– Да. И это правда. Ты можешь скрывать это или сама не знать, но это правда.
– И кто это говорит? Рик Скарлетт или пара бутылок "Шатонеф"?
– Я не пьян.
– Ты пьян.
– Кэти, будь честной хоть раз. Признай, что ты такая же, как все. Ты любишь власть и любишь быть первой. В этом нет ничего плохого...
– Рик, кончай нести...
– И ты любишь трахаться.
Спэн, нахмурившись, сделала шаг назад.
– Не обижайся. В этом нет ничего незаконного.
Женщина снова покачала головой.
– Давай покончим с этим.
– Давай не будем, Кэти. Давай останемся здесь и немного повеселимся. Поверь мне, так будет лучше для нас обоих.
– Поехали домой, Ромео.
Скарлетт еще крепче сжал ее руку.
– Не веди себя со мной, как с маленьким ребенком.
– Не веди себя так. И отпусти меня.
Скарлетт отпустил ее руку, но глаза его зажглись гневом:
– Выходит, я тебе не пара? Тебя ждет парень получше, так ведь?
– Рик, мы хорошо провели время. Давай не портить это.
– Отвечай мне? Дело в этом?
– Рик, – сказала она медленно, с расстановкой, – я работаю с тобой. Ты вполне устраиваешь меня, как партнер. Но больше никаких дел у нас быть не может. Тебе понятно?
– Кэти, а тебе непонятно, что я только о тебе и думаю? С тех самых пор, как впервые увидел тебя у доски объявлений.
– Рик, я же сказала: хватит. Закроем эту тему. Ты идешь или нет?
– Послушай же меня! – Скарлетт почти кричал. – Не отворачивайся! Я два месяца работал с тобой. Теперь все кончено, отряд распускается, и мы больше не будем вместе. Но я этого не хочу! Я хочу тебя, Кэти!
– Я ухожу, Рик, – она повернулась, чтобы уйти.
– Черт! – крикнул он. – Да не зажимай ты так свою дыру! – Здоровой рукой, той, на которой не было швов, он схватил ее за грудь.
Кэтрин Спэн вырвалась и отскочила.
– Еще раз так сделаешь, и я тебя ударю, – предупредила она, сжав зубы. – Уходи. Я не трахаюсь с полицейскими. Это все равно, что кровосмешение.
Лицо Рика Скарлетта залилось краской.
– Сучка! – крикнул он. – Ты игралась со мной все время! Заводила меня, показывая сиськи в бане! А посмотри на себя сейчас с этим вырезом! Конечно, это товарищеские отношения! Лицемерка ты, и больше никто.
– Бедный, – сказала Спэн и, повернувшись, ушла в ночь.
Ей пришлось прыгать через ступеньки, чтобы успеть вовремя. По счастью, внизу ей сразу попалось такси, и через двадцать минут она была уже в аэропорту. За ней закрылась дверь самолета на Ванкувер.
Только когда ДС-9 набрал высоту и внизу заплескалась вода, она наконец расслабилась.
"О Боже, – думала она, закрыв глаза. – Ну зачем все портить именно тогда, когда дела наконец налаживаются?!"
Теперь за Скарлеттом нужен был глаз да глаз.
Часть третья
Что со мной, доктор?
"Нет, это было не смешно и даже патетично; он как бы представлял в своем лице всех прошлых жертв великой Шутки. Ведь безумство движет мир, и, значит, оно серьезно. А кроме того, он был все-таки добрым человеком".
Джозеф КонрадВнутри сознания
ВАНКУВЕР, БРИТАНСКАЯ КОЛУМБИЯ
Октябрь
Дождь. Дождь. Дождь.
Боль. Боль. Боль.
Как будто призрак вернулся
Чтобы снова мучить меня.
Медленные дни. Никаких перемен.
Я больше этого не выдержу!
* * *Я провел ночь в ее старом кресле возле занавешенного окна.
Теперь, когда мать в земле, я должен продать ее дом. Октябрьский ветер жалобно воет в ветвях деревьев.
Я сидел всю ночь и смотрел на фотографии.
И они смотрели на меня.
Навязчивые идеи. Невротики часто сосредоточивают все свое внимание на какой-либо одной опасности или проблеме. Если это внимание становится очень напряженным, оно переходит в навязчивую идею. Например, такой человек каждую ночь встает, чтобы проверить газовый кран. Или он так боится заразиться, что поминутно моет руки или запирается в стерильном помещении. Часто навязчивые идеи локализуются в областях секса или насилия, но в большинстве случаев это выражается в символических действиях.
* * *Что я знаю о смерти? Сейчас посмотрим.
Я знаю, что единственное определение прекращения жизни – это переход к состоянию, в котором время не существует. Время требует активности, поэтому без активности нет жизни.
Я знаю, что навязчивая идея относительно смерти называется танатофилией. А человек, боящийся смерти до ненормальности, называется танатофобом.
Что ж, примерю это к себе.
* * *Отец. Брат.
Мать. Сын.
Начнем сначала: сколько раз?
Разве не воля является сердцевиной характера?
Она. Всегда. Везде.
Течение жизни покоряется искусству рулевого. Итак, поплыли!
* * *Нужно забрать белье из прачечной.
Еще мне нужны новые лезвия "Жиллетт".
Кажется мне, или они действительно кладут по сторонам самые острые лезвия, а в середине помещают тупые?
Этой ночью ты снилась мне, Кэти, и я проснулся, крепко сжимая подушку в руках.
Я снова видел кладбище, но не мог подойти к могиле. Шел дождь, и все пришедшие на похороны были под зонтиками. Твоя мать плакала, и я хотел подойти и успокоить ее, но почему-то не мог. Я стоял на краю кладбища, весь мокрый – по какой-то причине у меня не было зонтика.
Иногда мне очень одиноко.
Прошлым вечером я чувствовал себя именно так, поэтому долго глядел в небо. Ты бы видела Юпитер, такой великолепный! С помощью камеры в телескопе я заснял Сатурн в хорошем ракурсе. Может быть, когда проявлю пленку, повешу этот снимок над кроватью. У меня будет общество.
* * *Сегодня Хэллуин.
Я положил фото – их уже три, – на свой стол рядом с увеличителем. Я только что закончил печатать то, что увидел в небе. Руки тряслись, но я заставил себя сделать это. Я опять загнал моего монстра в клетку.
В следующий раз это может не получиться.
И тогда храни меня Бог!
* * *Ноябрь
Сегодня я видел доктора Джорджа Рурика, и вот что он мне сказал.
Сначала спроси себя: откуда идут мои мысли?
Мы все слышали о комплексах. "Перестань третировать ребенка, ты разовьешь у него комплекс". "У этого человека комплекс неполноценности". "Странный тип, похоже, у него эдипов комплекс".
Так что же это такое?
Комплекс – группа идей, владеющих вашими мыслями и влияющих на вашу жизнь. Вы видите все в преломлении этих идей. Например, если вы влюблены, любая мелочь вроде самого легкого запаха духов сразу же направит ваши мысли и чувства к тому, что можно назвать "комплексом любви".
Комплекс в психологии то же, что сила в физике.
Но в этом-то и вся проблема!
Что если комплекс совершенно противоречит всей натуре человека? Если, к примеру, он сексуального свойства и влияет на человека строгих правил?
Что если возникнет конфликт комплекса с сознанием?
Может быть, сознание изменит комплекс и приспособит его к себе.
Может быть, они придут к равновесию.
А быть может, это невозможно, и тогда начнется борьба до победного конца.
В такой борьбе победитель будет контролировать сознание. Обычно здравый смысл побеждает и заключает комплекс в тюрьму.
