Хуан Гомес-Хурадо - Тайный агент Господа
Тут к дружной компании присоединился мужчина в кожаной куртке. Чирин повернулся к нему:
— А, вот и вы. Позвольте представить суперинтенданта Данте, агента Vigilanza. Он выступит в роли вашего связного с Ватиканом, Диканти. Он сообщит вам все подробности о первом убийстве, и вы вдвоем поработаете над этим, поскольку, по сути, их можно объединить в одно дело. Любая просьба, обращенная к нему, равносильна просьбе, адресованной мне лично. И напротив, если он вам в чем-то откажет, считайте, что вам отказываю я сам. Мы подчиняемся в Ватикане своим законам, надеюсь, вы понимаете. И я надеюсь также, что вы поймаете маньяка. Убийство двух высокопоставленных лиц Святой Церкви не должно остаться безнаказанным.
Не прибавив больше ничего, Чирин удалился.
Бои приблизился к Паоле вплотную, так что она ощутила неловкость — слишком свежи были воспоминания о его вкрадчивых ласках.
— Вы слышали, Диканти. Вы только что познакомились с одним из самых могущественных людей Ватикана. И его желание вполне конкретно. Не знаю, чем вы его привлекли, но он произнес ваше имя. Сделайте все необходимое. Ежедневно направляйте мне рапорты, ясные, краткие, по существу. И главное, не пренебрегайте вещественными доказательствами. Может, на этот раз ваши «замки на песке» хоть на что-то сгодятся. Раскопайте мне информацию, и побыстрее.
Повернувшись, он прошествовал к выходу вслед за Чирином.
— Вот мерзавцы! — наконец выплеснула свои чувства Диканти, убедившись, что начальство ее уже не услышит.
— Да уж, и не говорите, — улыбнулся ей новый знакомый Данте.
Паола вспыхнула и протянула ему руку:
— Паола Диканти.
— Фабио Данте.
— Маурицио Понтьеро.
Пока Понтьеро и Данте обменивались рукопожатием, Диканти воспользовалась моментом, чтобы повнимательнее рассмотреть агента службы Ватикана: лет сорока или чуть старше, невысокий, смуглый и коренастый, с глазами зеленовато-оливкового оттенка, характерного для юга Италийского полуострова. Голову и плечи соединяла короткая (не более пяти сантиметров) мощная шея. Был он некрасив и невелик ростом — не больше ста семидесяти — и тем не менее казался привлекательным мужчиной.
— Следует ли понимать, что к «мерзавцам» вы причислили и моего начальника, ispettora?
— Да, если честно. Полагаю, он оказал мне незаслуженную честь.
— Мы оба прекрасно понимаем, что это вовсе не честь, а ужасная головная боль. Что касается того, насколько она не заслужена… В личном деле о вашей подготовке собрано немало лестных отзывов. Жаль, что теория пока не подкреплена практикой, но результаты, несомненно, не заставят себя ждать, не так ли?
— Вы читали мое досье? Santa Madonna, где-нибудь на свете еще сохранилось такое понятие, как конфиденциальность?
— Только не для него.
— Послушай, задавака… — рассердился Понтьеро.
— Хватит, Маурицио. Не стоит. Мы находимся на месте происшествия, и я веду дело. Начинаем работать, а поговорим после. Считай, они выиграли раунд.
— Ладно, сегодня ты командуешь, Паола. Так распорядился шеф.
За красной лентой, держась на приличном расстоянии, дожидались двое мужчин и женщина в темно-синих комбинезонах: прибыла бригада из отдела по исследованию места преступления, эксперты по выявлению следов и улик. Инспектор с Понтьеро и Данте вышли из капеллы и направились в центральный неф церкви.
— Ладно, Данте. Выкладывайте все, что знаете, — потребовала Диканти.
— Итак… Первой жертвой стал итальянский кардинал Энрико Портини.
— Не может быть! — в один голос воскликнули Диканти и Понтьеро.
— Поверьте, друзья, я видел тело собственными глазами.
— Основной кандидат либерально-реформистского крыла Церкви. Если новость просочится в средства массовой информации, скандала не миновать.
— Нет, Понтьеро, это будет катастрофа. Вчера утром в Рим прибыл Джордж Буш с семьей. Еще человек двести уполномоченных и глав государств приехали в вашу страну, но в пятницу все соберутся на похоронах в моей. Обстановка требует особой бдительности, но вы же знаете, что творится в городе. Ситуация предельно сложная, и менее всего мы хотим, чтобы началась паника… Давайте выйдем. Мне нужно покурить.
Они вышли на улицу. Толпа продолжала разрастаться, делаясь с каждой минутой все плотнее. Людское море полностью затопило виа делла Кончилиазионе, реяли французские, испанские, польские, итальянские флаги. Молодежь с гитарами, монахини с зажженными свечами и даже слепой с собакой-поводырем. Два миллиона человек изъявили желание присутствовать на похоронах Папы, изменившего карту Европы. «Не повезло, — подумала Диканти. — Скверные условия для работы, хуже не придумать. Разве может здесь остаться хоть какой-нибудь след?»
— Портини поселился в пансионе Мадри Пье на виа Гаспери, — начал Данте. — Он приехал в четверг утром, получив извещение о тяжелом состоянии Папы. Монахини рассказали, что он спокойно поужинал в пятницу, а затем довольно долго оставался в капелле, вознося молитвы за Святого Отца. Они не видели, когда он отправился спать. Никаких следов борьбы в его комнате обнаружено не было. В постель он не ложился, она оставалась нетронутой. Или же похититель идеально перестелил ее. В субботу кардинал не вышел к завтраку, но предполагали, что он, возможно, поспешил на молебен в Ватикан. Мы не располагаем сведениями, что он появлялся у нас в субботу. Впрочем, в городе в тот день была изрядная суматоха. Понимаете? Он исчез всего в квартале от Ватикана.
Данте замолчал, раскуривая сигару. Вторую он предложил Понтьеро. Тот с сожалением отказался и достал пачку сигарет.
— Вчера утром его труп обнаружили в капелле пансиона. Как и сегодня, отсутствие следов крови на полу свидетельствует о тщательно подготовленной инсценировке. К счастью, священник первый догадался вызвать полицию. Мы сфотографировали место преступления, но когда я предложил обратиться к вам, Чирин заверил меня, что обо всем позаботится. И приказал нам тщательно все зачистить. Тело кардинала Портини перевезли в помещение особой службы Ватикана и кремировали.
— Как?! Вы уничтожили все следы тяжкого преступления, совершенного на итальянской территории?! Не могу поверить.
Данте посмотрел на полицейских с вызовом:
— Мой начальник принял решение. Возможно, оно было не самым оптимальным. Но он позвонил вашему шефу и обрисовал ситуацию. И теперь вы здесь. Вы полностью осознаете, с чем мы имеем дело? Мы не подготовлены к разрешению подобных кризисов.
— Именно поэтому вам следовало предоставить это профессионалам, — с каменным выражением лица заметил Понтьеро.
— Вы по-прежнему не понимаете! Мы никому не можем доверять. Вот почему Чирин сделал то, что сделал, он преданный хранитель нашей Святой Церкви. Не смотрите на меня так, Диканти. Задумайтесь о мотивах, которыми он руководствовался. Если бы неприятности закончились смертью Портини, мы нашли бы приемлемое объяснение и предали бы забвению эту историю. Но вышло иначе. Ничего личного, поймите.
— Пока я понимаю только одно — у нас второй эпизод и ровно половина доказательств. Фантастика! Есть еще что-нибудь, о чем нам необходимо знать? — Диканти была в бешенстве.
— В настоящий момент — нет, ispettora, — ответил Данте, вновь прикрываясь лукавой обаятельной улыбкой.
— Дерьмо. Дерьмо и дерьмо. Мы вляпались капитально, Данте. Я требую, чтобы с этой минуты вы рассказывали мне абсолютно все. И давайте внесем полную ясность: здесь командую я. Вам приказано помогать мне, но я хочу, чтобы вы твердо усвоили: хоть жертвами и стали кардиналы, оба преступления находятся в компетенции моего ведомства. Это ясно?
— Более чем.
— Хорошо, если так. Способ убийства тот же?
— Насколько позволяют судить мои скромные детективные таланты, да. Труп лежал у подножия алтаря. Глаза выколоты. Кисти рук, как и в том случае, были отсечены и положены на плат рядом с покойным. Жуткая картина. Именно я уложил тело в мешок, а потом доставил его к печи крематория. Я всю ночь простоял под душем, честное слово.
— Следовало еще чуток помыться, — пробормотал Понтьеро.
Спустя долгих четыре часа эксперты закончили работу с телом Робайры, и его можно было увозить. По личному распоряжению директора Бои сотрудники из исследовательского отдела сами погрузили тело в пластиковый мешок и сопроводили в морг, чтобы медицинский персонал «скорой» не увидел кардинальской сутаны. Сомнений не было: случай здесь совершенно особый, личность погибшего надлежало сохранить в тайне.
Ради общего блага.
Институт Сент-Мэтью
Сильвер-Спринг, Мэриленд
Д-р Конрой: Добрый день, Виктор. Добро пожаловать в мой кабинет. Вам лучше?
