Ричард Лаймон - Волнение
— Она знает, что я живу с тобой.
— И всё же, некоторые родители…
— Джойс мне не мать.
— Она показалась мне хорошей.
Мелани подняла бровь. Она достала кожаный мешочек из чемодана и сказала: — Вернусь через минуту.
Боди сел на кровать, потёр лицо. Он ощущал слабость и лёгкую тошноту. Это пройдёт вместе со сном, и после можно будет браться за дела. Случилось столько всего. Надо подумать об этом на свежую голову.
Снова появилась Мелани.
— Ты пойдешь в ванну?
— Да.
— Это в конце коридора.
Он медленно встал и наклонился над чемоданом, чтобы достать зубную щетку и пасту.
— Когда пойдешь, — предложила Мелани. — Обрати внимание на супружескую спальню.
Он сделал, как посоветовала Мел. В ванной комнате, почистил зубы, умыл лицо и сходил в туалет. Затем вернулся.
* * *Мелани закрыла дверь. — Ты видел кровать?
— Да. А, что в ней особенного?
— Она не была заправлена.
— Не была. — Одеяло и простыни скомканы. — И что с того?
— Кто использовал её? Но, главное, когда?
— Не знаю.
— Догадайся.
Боди сел и снял обувь. Высвободившись из ботинок, он почувствовал облегчение, и подумал, что был далёк от осознания того, насколько его ноги были горячими и болели. — Не обязательно всё должно быть именно так. Возможно, Джойс и твой отец использовали её до того как отправились в ресторан.
— Сомневаюсь.
Он снял влажные носки и вздохнул. — Или, может, Джойс спала после возвращения из больницы.
— Она вернулась с Харрисоном. Они использовали кровать прошлой ночью. Кровать моего отца.
Боди устало покачал головой. — И она оставила неубранной постель, чтобы все видели?
— Она не знала, что мы заявимся сюда.
— Но она не оставила бы всё в таком виде, если бы кувыркалась с Харрисоном. Даже если бы она не заправила её сразу, нашла бы предлог, заправить после того как мы приехали. Или, по крайней мере, хотя бы закрыла дверь.
— Не обязательно.
Боди пожал плечами. — Ну, если ты так говоришь… — пробормотал он, снимая рубашку. — Но я считаю, она приложила бы усилия, чтобы это скрыть.
— Это ты так считаешь.
Он расстегнул штаны, встал и стащил их вместе с трусами. Выскочив из них, пролез между свежими и мягкими простынями.
Проклятье, подумал он, может, они и правда сделали это. Грязное дельце. Не исключено, что они уже давно занимаются этим у Уита за спиной. Или Джойс в ту ночь нуждалась в поддержке, а Харрисон почувствовал себя обязанным её утешить.
Мелани сняла блузку, оставив на себе лифчик. Её маленькие груди с темными сосками просматривались через прозрачную ткань.
Боди вспомнил про Пен в машине, с зазором между пуговицами, с темными проблесками её груди.
Он почувствовал тепло. Простынь начала подниматься между ног. Пришлось повернуться на бок.
Мелани расстегнула штаны.
— Ты знаешь, — сказал Боди, — Пен предложила нам остановиться у неё.
— У неё нет места.
— У неё просторная кровать, а она согласилась спать на диване.
— Пен было бы неудобно на диване. Мелани повесила блузку и штаны на спинку стула. Затем она повернулась, чтобы посмотреть на Боди. — Тебе хочется остаться у неё?
— Она твоя сестра, и я немного удивлен, что ты предпочла остаться с Джойс под одной крышей, учитывая то, как ты к ней относишься.
— А может, я не хочу выпускать её из вида.
— Сомневаюсь, что она станет кувыркаться с Харрисоном, когда мы здесь.
— Шлюха. — Мелани сняла лифчик и трусики, оставив только бархатную ленту на шее, она подошла к кровати. Боди наблюдал, как она приближается. Потянув за собой одеяло и простыню, она укрылась, и легла на спину, глядя в потолок.
— Мне кажется, Пен на самом деле хотела, чтобы мы остались с ней, — заговорил Боди.
— Тогда ей следовало сказать об этом.
— Она ведь предлагала.
— Мы бы спотыкались друг о друга.
— Разве ты забыла?
— Скорее всего.
— Телефонные звонки.
— Ерунда. Подумаешь, несколько дурацких звонков.
— Они напугали твою сестру. При чём, напугана она всерьёз, и я не осуждаю её. Мне бы тоже было не по себе остаться одному, будь я на её месте.
Голова Мелани повернулась. Она уставилась на него через соединённые кровати. — Ты просто хочешь увидеть её в ночной рубашке.
— И это тоже, — допустил он, и улыбнулся.
Мелани не улыбалась.
Боди подвинулся, и поцеловал её. — Спокойной ночи, — прошептал он, затем повернулся и закрыл глаза.
* * *Проснувшись, Пен подняла голову с тёплой подушки. Она чувствовала себя прекрасно. Потом увидела, где находится, и вспомнила об отце. Мрачная тяжесть обрушилась на её плечи.
С ним всё будет хорошо, — сказала она себе.
Сегодня вечером мы его увидим.
И Мелани здесь. Слава Богу, Мелани здесь. Пройти через всё это в одиночку было бы гораздо тяжелее. Возможно, папе будет лучше, когда мы его увидим.
Она поднялась и села на край кровати. Пен спала одетой. Бордовая блузка задралась на спине, перекрутилась вокруг, и выглядела помятой. Пен разгладила её на себе, но складки остались.
Может, Боди отвезет её домой, чтобы она смогла переодеться перед походом в больницу.
Дом. Телефонные звонки.
Страх начал связывать её узлами. Она попыталась отогнать его от себя. «Это ничто», — сказала она. «По сравнению с отцом в больнице».
Но страх рос.
* * *Пен быстро поднялась. Перед зеркалом комода она причесала волосы. Затем покинула комнату и поспешила вниз. В гостиной было пусто, но голоса исходили из кабинета. Когда она приблизилась, то услышала Боди ведущего тихий диалог, как из телевизора.
— …диплом в английской литературе. Наверное, он вряд ли на что-то сгодится, но мне было бы интересно представить себя в роли эксцентричного профессора в пиджаке с заплатами… — Он улыбнулся вошедшей Пен, растянулся в кресле, скрестив ноги в лодыжках, и придерживая одной рукой пиво «Корона» возле пряжки ремня.
Джойс, на диване, потягивала бокал белого вина.
— Продолжай, — сказала Пен Боди.
— Я закончил, — ответил он.
— Ты хочешь стать преподавателем английского языка?
— Ну, так как у меня нет других талантов…
Улыбнувшись, Пен присела на диван.
— Позволь мне принести тебе, что-нибудь выпить, — предложила Джойс.
— Неплохо бы вина.
Покидая комнату, Джойс бросила через плечо: — Пен писательница.
— Я пишу триллеры, — сказала Пен. — Но до сих пор продала только один короткий рассказ.
Это потрясающе. Насколько я знаю, в мире полно потенциальных авторов, которых никогда публиковали в печати.
— У тебя есть похожие амбиции?
— Нет. Я предпочитаю тратить время на чтение хороших книг, чем писать плохие. У тебя есть постоянная работа?
— Не знаю, насколько она постоянная, но я — сертифицированный репортёр стенографии. Провожу большую часть своего времени таскаясь по юридическим конторам для снятия показаний.
— Должно быть, это неплохой источник сюжетных идей.
Она кивнула. — Мне действительно встречались странные люди. Тем не менее, главное заключается в том, что я могу выбирать задания. Я работаю только, когда хочу, что бывает часто, поскольку мне хочется есть, оплачивать аренду и тому подобные мелочи.
— А нет желания попробовать себя адвокатом?
— Это был бы полный нормированный рабочий день. У меня нет для него времени.
— Он лишил бы тебя возможности писать?
— Да. А мне это слишком нравится.
— Хотел бы я почитать что-нибудь из твоего, — сказал Боди.
— Я не Апдайк.[11]
— А. Значит пишешь, как Хэммет?[12]
— Нет, как Пен Конуэй.
Лицо Боди озарила широкая улыбка.
Джойс вернулась с бутылкой белого вина и бокалом, наполнила его для Пен и села на своё место. — Пожалуй, нам стоит подумать об ужине.
— Не берите в голову, — сказал Боди. — Я спасу вас от неприятностей, если всем нравится пицца. Уверен, что Мелани тоже не против.
— А где она? — Спросила Пен.
— Всё ещё спит. Два года назад я был в Лос-Анджелесе, и наслаждался потрясающей пиццей в местечке, неподалёку отсюда.
— Наверное, это Ла Барбера, — предположила Пен.
— Именно. Она ещё работает?
— Конечно.
— Что скажете, если я поеду и привезу пиццу?
— О, — сказала Джойс. — Получится неудобно.
— Да нет проблем, все лучше, чем возиться из-за нас на кухне. И потом, я действительно без ума от этой пиццы. Никогда не пробовал ничего вкуснее.
— Если ты настаиваешь, я могу позвонить и сделать заказ. Какую возьмём?
— Мелани не любит, когда только с одними грибами.
— Как насчет салями? — Предложила Пен.
— Половина салями и половина грибов.
