Анастасия Кухарева - Игры корифеев
— Чего такой грустный?
— Я не грустный, я трезвый, — Александр пытался определить, что представляет из себя внутри этот человек, о котором он столько слышал.
— Алекс, ты сейчас пойдёшь со мной.
— Куда ты так спешишь, Кроль? Я знаю замечательный морг.
— Что и как произошло будет объяснять тот, кто выживет, — Кроль оскалился.
— Жизнь — это очередь за смертью, но только некоторые лезут без очереди. Ты что думаешь, я с одним тобой не справлюсь?
— А кто тебе сказал, что я — один?
— А я других не вижу.
— Зря, они тебя хорошо видят. А если ты их увидишь, то тебе совсем уж хреново будет. Пошли.
— Всё бросил и встал. Либо ты гонишь, либо я недогоняю! А что мне за это будет?
— Посмотрим на твоё поведение.
— С этим будут проблемы.
— Они будут у тебя, Алекс, а не у меня. Не хочешь по хорошему? По плохому — будет хуже. Я знаю, тебе не нравится история, в которую влип Белый, давай поговорим. Что ты думаешь по этому поводу?
— Если я скажу всё, что я думаю, то станет очень тихо.
Кроль поднял слегка вверх руку и повёл пальцами, словно перебирая невидимые струны. К нему подошли четверо. Один из них очень похож на Кроля. Те же глаза, брови, скулы, лоб. Определённо, это брат или близкий родственник. Совпадения быть не могло.
— Так что? Пошли?
Алекс сидел и молчал, пока к стоящим сзади не подошли Макс, Леонид и Олег.
— Не уверен — не тормози! Зачем мне куда–то идти? — Александр встал.
— Ты сейчас пошлёшь своего человека за товаром, который вы отобрали у Белого, иначе твоего брата сейчас пришьёт мой человек, — голос Алекса изменился и из игривого стал жёстким и злым.
— Не дёргайтесь, все на прицеле.
Кроль медленно повернулся, это была ловушка.
— Круто. Товар продан.
— Деньги, быстро! И никаких фокусов. Иначе вы — жмурики.
Кроля неожиданно передёрнуло, им явно манипулировали. Он повернулся к одному из своих:
— Ладушки, привези ему бабки.
— Все.
— Все, — повторил Кроль и бросил ключи стоящему рядом парню.
— И без фокусов.
— И без фокусов, — голос Кроля дрожал от злобы и бессилия. Но рисковать впустую жизнью брата он не мог. Фортуна сейчас отвернулась от него.
Как только его человек вышел, Кроля понесло. Он словно сорвался с цепи.
— Я врубился. Не знаю, чем всё это закончится. Но если ты оставишь меня в живых, то я и тебя и Крокодила Гену закопаю живьём.
— Многое можно заставить человека сделать по собственному желанию. Гена сдох. Его уже можно закапывать. Другое дело — когда и кому он понадобится.
— Вот даже как? Семеро одного козлят? Тем более… ты покойник. И все твои — тоже. А твою сестричку я оставлю. Я посажу её на иглу, она будет жалеть, что не умерла. Я клянусь тебе… — Кроль замолчал также внезапно, как и начал говорить.
— После такого концерта, как бы по имиджу не схлопотать… угрозы — признак слабости…
Александр замолчал. Нож в его руках был давно приставлен к горлу Кроля. Может, он и отпустил бы его сейчас, но после слов Кроля понял, что пути назад отрезаны. И другого конца не будет. Кто знает. Может, если бы Кроль промолчал, дальнейшее произошло бы иначе. Алекс знал только одно — надо ждать. Дальнейшие 15 минут стали для него вечностью. В тот миг, когда вошёл парень, которого Кроль посылал за деньгами, все напряглись. Он протянул сумку вперёд и поставил её на столик перед Александром.
— Открой и отойди.
— Тот открыл сумку и сделал два шага назад. В сумке были деньги. В следующий же миг Александр оглушил Кроля рукояткой ножа по затылку, — тот упал. Два выстрела раздались почти одновременно, — Макс и Леонид стреляли в голову, и их жертвы умерли мгновенно.
Алекс вывалил часть денег из сумки на стол, подозвал бармена, стоящего за стойкой и боящегося пошевелиться.
— Это — тебе. Ты нас не видел. Можешь уволиться и пару лет не работать, а ещё лучше уехать. Понял?
— Да, — бармен сгрёб деньги в какой–то пакет и растворился.
В то время, когда все были уже у выхода, а Алекс разговаривал с барменом, Кроль очнулся и приподнялся. Бросившись под ноги Алексу, сбил его с ног. Александр быстро вскочил и нанёс Кролю несколько ножевых ударов в грудь и живот. Тот сразу обмяк. У него пошла горлом кровь.
— Идиот! — Алекс стоял, склонившись над ним, потирая левую руку. Падая, он сильно ударил её об угол. Кроль перестал дёргаться и замер.
— Загнулся. Готово, поехали.
Машина отъехала от бара. Всё кончено. Из четверых в машине кровь была только на одежде Александра.
— Саня, ты как?
— Новые грехи освобождают от старых угрызений. Всё кончено, — сказал он.
Если бы кто сказал ему в тот момент, что Кроль выживет, то он бы не поверил и рассмеялся ему в лицо.
Если бы он знал в тот момент, что Кроль выживет, он бы сказал, что всё только начинается. Настоящий враг никогда тебя не бросит.
Александр 4.07.92 года 16.50
Кэт сидела в кресле–качалке на балконе. Он стоял рядом и смотрел на неё. Действие давления зависит от материала: одни становятся меньше, другие выше. Если бы Александр встретил её на улице, то решил бы, что Кэт — сестра Олега, настолько они похожи. Алекс не мог понять только одного, откуда у неё столько силы преодолевать эту боль. Было видно, что Кэтти сломлена ею. Постоянно дрожащие руки и бледное лицо, круги под глазами, шрам на виске, вздрагивания при любом резком движении окружающих её людей. Кэтти была напугана, этот страх жил в её глазах. И озлоблена, это слышалось в тех редких словах, что от неё можно было добиться.
— Жизнь похожа на собачью упряжку: если ты не вожак, картина никогда не меняется.
— Я знаю.
Она совсем не соответствовала тому, что о ней рассказывал Олег. Сильные жизненные потрясения исцеляют от мелких страхов. Это совсем не ребёнок, это — взрослый человек, самостоятельный в словах и поступках, очень злой и очень самоуверенный. Александр не знал, что в ней привлекло его. За Кэт ухаживала Ольга, которая почти всё время теперь была дома. На некоторое время её сменяли Олег и Алекс. Очевидно одно — что Кэт нельзя оставлять одну.
Воскресать могут только мёртвые, живым — труднее. Белому уже стало лучше, болела рана на руке и едва не сломанная челюсть. С Кэт всё хуже: она едва ходила, — болели почки. Белому уже перестали колоть морф, а Кэт без него не могла уснуть, ей уменьшили дозы. Но легче было давать ей наркотики, чем видеть, как она медленно умирает от боли.
Она нарезала помидоры и ела их со странной жадностью, нанизывая на кончик ножа.
— Не ешь с ножа. Будешь злой.
— Да? — Кэт обернулась. После её взгляда Алекс уже не был уверен в смысле сказанного. Она и так была злой.
Из разговоров с Олегом выяснилось, что Кэт словно подменили после происшедшего. Между той, какой она была раньше, и той, которой она стала сейчас, не было ничего общего. Кэт обрезала себе на добрых 30 см волосы, каре до плеч и всё. Кэт, по словам Олега, стала намного агрессивнее и злее. Она словно сломалась, а потом неправильно срослась. Олег не узнавал в ней свою сестру, хотя и знал, что она в этом не виновата. Кэт и Олег стали отдаляться друг от друга и часто ссориться, зато Кэт сошлась с Алексом. Чем дальше уходил Олег, тем ближе становился для неё её новый друг. Она словно нашла в нём защиту от окружающих. Непроизвольно, так как все слушались именно его. И опору в ближайшем будущем. Он учил её заново общаться с людьми, смотреть им в глаза. Александр видел в ней большой внутренний потенциал, скрытую, неведомую силу. Кэт притягивала его к себе. Ольга обучила Кэт языку. Кэтти приняла всё как должное, она была обязана этим людям. Да и выбора не оставалось: от Олега ещё усвоила, что обратной дороги отсюда нет, только вперёд. И на месте тебе тоже никто не позволит остаться, лишних рук и мозгов нет.
Между Кэт и Александром установился свой, понятный только двоим язык слов и взглядов. Лишь Олег стал враждовать с сестрой, перечить Алексу у него нет оснований. Он не был против дружбы Кэт и Алекса. Он против того, в кого превращалась Кэт из маленькой простой девушки. Хотя понимал, что сам прошёл через это, и изменить или остановить ничего нельзя.
Вместе в Кэт стал меняться и Алекс. Насколько увереннее, жёстче и спокойнее становилась Кэт, настолько угрюмее становился он. Алекс начал задумываться о будущем и опасаться. Кэт и Олег всё равно брат и сестра. Если они объединятся, то он выпадет из этого дела. Это настраивало его против них вместе, но, тем не менее, он оставался в прекрасных отношениях с каждым из них в отдельности. Олег был неизменной сильной поддержкой во всех делах, а Кэт, — его просто тянуло к ней. Однажды Алекс обронил:
— Вы — моё будущее!
На что Кэт только усмехнулась и сказала то, что заставило Алекса крепко задуматься:
— Ты же знаешь, здесь нет только твоего будущего. Это — наше общее будущее, ведь все мы связаны. Ты сам это говорил.
