Ричард Сэйл - Обитель зла
Верзила Билл Райан рухнул всей своей безразмерной тушей на свободный стул прямо напротив меня и начал поигрывать массивной цепочкой от часов, висевшей поперек его необъятного жилета.
— Итак? — протянул я, почти не выказывая своего нетерпения, поскольку у Билла Райана была репутация человека, не привыкшего зря тратить время — не важно, свое или чужое.
— Эд, я слышал, что ты разорился и теперь на мели… У меня есть для тебя работа.
Он произнес это своим обычным, тонким и пронзительным, голосом. Рот у Билла Райана, в противовес огромному телу, вообще-то был явно маловат, а сам тон его слов — чрезмерно резок. Несмотря на это, я уловил в его речи чуть заметное волнение и мигом придал себе холодный и неприступный вид. В криминальном мире новости, увы, распространяются быстро. Держу пари, Билл узнал о моих финансовых проблемах практически одновременно со мной. Нанятые мною брокеры выяснили мою подноготную — мне, скажем так, ужё приходилось мошенничать — и просто-напросто прибрали к рукам все мои активы. Они слыли вполне респектабельными бизнесменами. Я же и впрямь был мошенником. Посмей я обратиться в суд с жалобой, там подняли бы меня на смех. Со мной уже случалось подобное. Ведь каким бы честным ни представлялся человек, он ни за что не упустит случая обмануть того, кто не в ладах с законом, — причем не из каких-либо этических соображений, а лишь из уверенности, что это наверняка сойдет ему с рук.
— Ты о чем? — поинтересовался я у Райана, никак не комментируя слухи о плачевном состоянии моих дел.
Его пухлые короткие пальцы перебирали звенья тяжелой золотой цепочки — то собирая, то распуская ее.
— Глянь-ка вот на эту записочку, — наконец проговорил он и вручил мне сложенный вдвое бумажный листок.
Развернув его, я невольно отметил превосходное качество бумаги и ощутил изысканный аромат духов. Всего несколько слов, написанных безукоризненным и ровным женским почерком, — просто шедевр каллиграфии, не дававший и тени намека на характер автора:
«Спустя два часа после получения вами этой записки ждите меня в апартаментах „Ридар Армз“, комната 624. Дверь будет открыта.
X. М. X.».Я презрительно глянул на Райана и покачал головой:
— Райан, я уже побывал во всех ловушках, в какие только хотел попасть.
Его крохотные свиные глазки заморгали, а пальцы скрутили цепочку в тугой узел.
— Записка бел подвоха, Эд. Я могу присягнуть тебе в этом. Что за работа тебя ждет — сказать не могу. С этим уж тебе самому придется разбираться. Однако никакой полицейской засады в квартире не будет.
Я еще раз внимательно прочитал записку. Чернила темные. Судя по всему, написано это послание совсем недавно. И оно может быть обращено к кому угодно. Большой Райан был в чести среди уголовников, нередко выступая в роли посредника. Вероятно, записку ему как раз и передали, рассчитывая, что он вручит ее нужному человеку. Однако это вовсе не означает, что Райан не участвует в игре. Хотя бы потому, что после доставки ему придется выйти на связь с автором послания, чтобы узнать точное время встречи.
Я уже принял решение, но проверить Райана все равно было необходимо.
— О'кей, я схожу туда.
На лице Райана отразилось изрядное облегчение. Его словно прорвало:
— Круто, Дженкинс! — взвизгнул он. — Я как услышал, что ты прогорел, тотчас подумал, надо с ним пересечься. Ты единственный человек, которому такие дела по плечу. Только не забудь: ровно через два часа, — с этими словами он извлек свои здоровенные часы-луковицу и тщательно сверил время. Затем он поднялся со стула и резво заковылял к выходу из ресторана.
Я мысленно улыбнулся. Райан наверняка кинулся звонить «X. М. X.»; я зафиксировал этот факт — на будущее.
Двумя часами позднее я выбрался из лифта на шестом этаже «Ридар Армз» и, быстро сориентировавшись, направился прямо к комнате 624. Стучать не стал, просто распахнул дверь настежь, однако внутрь не двинулся, а отступил на шаг в сторону.
— Входите, мистер Дженкинс, — послышался женский голос.
В холл из комнаты потянуло запахом сигарет. Я обратил внимание на то, что сама комната была слабо освещена розоватым светом, испускаемым лампой с пунцовым абажуром. Обычно я никому не верю на слово, но сейчас я отчаянно нуждался в наличных, к тому же верзила Билл еще никого не закладывал. Я глубоко вздохнул и вошел в комнату, затворив за собой дверь…
Женщина восседала в кресле возле лампы с абажуром. Ее обнаженные руки были вытянуты вперед, так что локти покоились прямо на темной поверхности стола; в длинных изящных пальцах был зажат костяной мундштук с наполовину выкуренной сигаретой. Свои обутые в туфельки ноги она возложила на стул; от гладких облегающих нейлоновых чулок расходились световые блики. Поистине это было творение мастера, и эффект превосходил все ожидания. Уж у меня-то на подобные штуки глаз наметанный! Я застыл на мгновение, вбирая в себя и оценивая все детали происходящего.
И тут поймал взгляд ее глаз.
У нее были зеленые кошачьи глаза, почти сверкавшие в полумраке. О, эти зрачки, которые то сужались, то расширялись…
Я окинул взглядом помещение. Горящие зеленые глаза неотрывно изучали меня, пока я рассматривал комнату. В ней не было ничего, что могло бы хоть как-то отражать личность подобной женщины. Стандартное меблированное обиталище.
В дальнем конце комнаты, возле двери стенного шкафа, я заметил чемодан, только подтвердивший возникшие у меня подозрения. Женщина явно появилась в этой комнате всего лишь несколько минут тому назад. Она сняла апартаменты исключительно в качестве надежного места для встречи с мошенником, которому собиралась поручить дело. Когда Билл Райан подобрал для нее нужного человека и сообщил об этом по телефону, она, сложив в чемодан свои вещички, тотчас примчалась сюда.
Женщина слегка шевельнулась в кресле, поймала мой взгляд и улыбнулась. При этом твердая, как пергамент, кожа вокруг ее губ собралась в сеточку. Улыбка этой женщины сказала мне о многом. Да, это вам не наивная весенняя пташка. Впрочем, я и так сразу же все понял. Это женщина-кошка.
Она потянулась за небольшой сумочкой, извлекла из нее отливающий голубой сталью пистолет и положила его на стол. Потом, немного помедлив, еще раз глубоко затянулась сигаретой и уставилась на меня прищуренными глазами.
— Пусть вас это не тревожит, мистер Дженкинс. Уверяю вас, что мое стремление выступить инкогнито, выдав эту квартиру за место моего проживания, продиктовано единственно соображениями личной безопасности. На тот случай, если бы мне не удалось найти общий язык с человеком, которого должен был прислать Райан. Мы, право же, никак не предполагали, что сможем заинтересовать этим предложением человека такого уровня, как вы. Теперь, когда вы здесь, я ни за что не позволю вам удалиться, поэтому дальнейшая необходимость игры в кошки-мышки отпадает. Я даже скажу вам, кто я и где в действительности живу, — но в свое время.
Я был нем как рыба, но не сводил глаз с пистолета. Неужели ей известно обо мне так мало, что она решила, будто меня можно заставить что-либо делать под дулом пистолета?
Словно в очередной раз прочитав мои мысли, женщина потянулась все за той же сумочкой, но теперь уже принялась извлекать из нее одну за другой новенькие хрустящие банкноты. Было их ровно двадцать штук, пятисотдолларового достоинства. Женщина положила банкноты рядом с пистолетом.
— Пистолет — всего лишь средство для охраны денег, — объяснила она с улыбкой, вновь собравшей морщинки вокруг ее губ. — Я не позволю вам заполучить эти наличные, если вы отвергнете мое предложение.
Я молча кивнул и ждал, что она скажет дальше. Стоило дослушать ее до конца прежде, чем отвечать.
— Мистер Дженкинс… Эд — теперь, когда мы познакомились, я буду обращаться к вам именно так, — в криминальном мире вас считают чуть ли не лучшим специалистом своего дела. Полиции вы известны как Мошенник-Фантом, и они ненавидят, уважают и боятся вас. Обычно вы, подобно одинокому волку, действуете сами по себе, но поскольку сейчас, под гнетом обстоятельств, вы срочно нуждаетесь в наличных, я полагаю, что смогу заинтересовать вас кое-чем, что пришло мне в голову.
Она сделала паузу, окинув меня взглядом своих зеленых кошачьих глаз. Если бы ей удалось прочесть что-либо на моем лице, то ей было бы под силу прочитать мысли деревянного индейского идола.
— Здесь десять тысяч долларов, — неясно промурлыкала она. — Вы покинете комнату с этими деньгами в том случае, если согласитесь кое-что для меня сделать. Поскольку я вам доверяю, то плачу сразу и полностью.
Она опять замерла, но я по-прежнему хранил молчание.
— Я хочу, чтобы вы проникли в один дом — мой собственный дом — и похитили очень дорогое колье. Вы сделаете это?
