Борис Бабкин - Самородок в чулке
– Точно, – в один голос ответили они.
– А что там у Вики? – помолчав, ворчливо спросил Петрович.
– Они сказали, что пока он не заработает себе на машину и квартиру, а она не получит диплом, ни о какой семье речи быть не может, – улыбнулась Зоя. – Но я предупредила: если, Вика, забеременеешь, а у женской половины Мишиных такое передается вроде как по наследству, свадьбу играем сразу же.
– Правильно, – кивнул Петрович. – А Таня как?
– Будет расписываться, когда приговор вступит в силу, – ответил Зубов. – Четыре года – это пустяк. А все-таки Эдгар не за все получил.
– Ну а с налетчиками что? – вспомнил Петрович.
– Разве я не говорил? Шаров себе горло в камере перерезал. Маркин бежать на следственном эксперименте пытался, ранил сотрудника милиции и был убит.
– Да, – Жигунов поднял рюмку, – все-таки жаль Фролова. И наша вина тут тоже есть…
– Хватит, Саша, – остановил его Рокин, – что теперь говорить об этом? Мы хотя бы сейчас сделали все, что могли. Кстати, ты знаешь, что Судин уходит из компании?
– Да. Из-за Фролова. Жаль, конечно. Червонный получил пожизненное, остальным его шестеркам дали от восьми до пятнадцати. А вот подруга его отмазалась. Бурцев в Якутске тоже пожизненное получил. Элле Малиновой дали пятнадцать… И знаете, нам предлагает свои услуги Лишев.
– А кто это?
– Да Леший же! – Жигунов рассмеялся. – Кстати, сейчас он, пожалуй, единственный, с кем можно иметь дело.
– Значит, надо договариваться с ним, – отозвался Рокин.
– Зачем вы это сделали? – спросила по телефону Маргарита Павловна.
– Я сам себе все время задаю этот вопрос, – вздохнул сидящий за стеклянной перегородкой с трубкой в руке Фролов. – И не нахожу ответа. Но хватит обо мне. Со мной все предельно ясно, по крайней мере на восемнадцать лет. Как там дети?
– Вас вспоминают. Правда, все реже и реже.
– Спасибо вам, они нашли замечательную маму и не потеряли веру в людей.
– И вам большое спасибо за квартиру, дом, машину и счет в банке. Я не хотела это брать, но…
– Поэтому я и отдал все детям, – улыбнулся он. – Прощайте, – увидев, что конвойный делает знак, кивнул Фролов.
– Вы напишите мне, – попросила Маргарита. – Я вам пришлю фотографию детей.
– И, если можно, свою, – смущенно попросил он. – Алешина у меня есть. – Он достал из кармана большую цветную фотографию.
– Мне пора уходить. – Маргарита встала. – Напишите, – повторила она. – Мы будем ждать письма.
