Олег Агранянц - Последний ход за белой королевой
Мне зааплодировали, особенно синьор Алберту: из присутствующих у него у одного был «мерседес».
Потом Мальвина, то есть «обворожительная синьора Марина», пригласила гостей на кофе на веранду.
Синьор Алберту подошел ко мне:
– Я запомню ваши слова относительно большой скидки при обмене старого «мерседеса» на новый.
– Любезный синьор Алберту, я коммерсант. А мы, коммерсанты, ничего не делаем просто так. Я вам предложу корыстную сделку… нет-нет, не сделку, а соглашение. Я бы хотел оформлять кредиты на покупку машин через ваш банк.
– Это возможно. И в наших интересах.
– Но я просил бы вас не очень задерживать оформление.
– Мы оформляем быстро, если речь идет о жителях нашего города. Мы очень хорошо знаем кредитные возможности тех, кто захочет купить или поменять «мерседес».
– Еще одно положение. После десяти первых «мерседесов», оформленных через ваш банк, мы увеличим процент скидки для работников банка. Более того, после устного соглашения мы сможем предоставить льготы уже сейчас. Поэтому, если ваш банк согласится нам помочь, сотрудник банка, пожелавший купить новую машину, получит скидку в тридцать процентов. Несколько дней назад мне пришло сообщение о том, что новые машины прибудут через два месяца. Их характеристики я получу в самое ближайшее время.
Я задумался, не слишком ли большую скидку предложил, не насторожится ли он. Но по тому, как, отойдя от меня, он сразу подошел к своей жене и что-то стал рассказывать ей, а она тайком посмотрела на меня, и у обоих было хорошее настроение, я понял, что не переборщил.
Подошел падре Джованни:
– Как вам нравится наш город?
– Я обратил внимание, что в городе много итальянцев.
– О да! Но в соседнем Санта Исабелла еще больше.
– И все они ваши прихожане, дон Джованни?
– О нет. Большинство семей приехали сюда после войны. В основном это были сторонники диктатора Муссолини. Многие были неверующими. Но их дети посещают церковь. Хотя есть кое-что, с чем я согласиться не могу. Так, в большом соборе святого Ипполита в Санта Исабелла висит портрет… Кого бы вы думали? Муссолини. На коне. Это ужасно!
– Полностью разделяю ваше мнение. Тем более, что в церкви портреты редки.
Падре только покачал головой.
«Обворожительная синьора Марина» пользовалась всеобщим вниманием и, что странно, не только у мужчин, но и у прекрасного пола. Около нее почти всегда стояли с бокалами два-три гостя или гостьи.
Ко мне подошла супруга директора Торговой палаты синьора Росалиа.
– Вы прекрасно говорите по-итальянски. У вас есть родственники итальянцы? – спросила она по-итальянски.
– Нет. Я просто люблю Италию.
– А разве ее можно не любить?! Я вам это говорю не потому, что итальянка. У нас в городе много итальянцев, и они принимают активное участие в жизни города.
Она начала перечислять влиятельных итальянцев.
– Я слышал, в соседнем городе Санта Исабелла их еще больше.
– О да! Там замечательный собор. Вы должны туда непременно съездить. Если вы потерпите неделю, я с удовольствием вас буду сопровождать. В этом соборе есть картина, где изображен… кто бы вы думали?
– В церкви портреты редки.
– Тем важнее.
– Не томите меня.
– Бенито Муссолини. На коне. Я всегда восхищалась этим замечательным человеком. Он так много сделал для Италии.
– Бесспорно, – согласился я.
И подумал: «В Италии сейчас бы добавили: «По крайней мере, при нем поезда ходили по расписанию»».
– Находятся люди, которые его ругают, – продолжала синьора Росалиа. – Да, да ругают. Но при нем, по крайней мере, поезда ходили по расписанию.
Гости начали расходиться. Первым откланялся хозяин моей квартиры доктор Бутика.
– Ему далеко идти, – под общий смех пошутил падре.
Когда закрылась дверь за последним гостем, Мальвина прошептала мне в ухо:
– Я узнала имя человека, отправившего эти миллионы. Его зовут Лор Абиер.
89. Лор Абиер
– Я сказала жене управляющего банком, что мы интересуемся всеми богатыми людьми города. «Чем мы можем вам помочь?» – спросила она. Она вела себя, слегка заискивая.
– Это после того, как муж поведал ей, какую скидку я ему намерен сделать.
– Я рассказала ей, что мы хотим найти человека, который несколько месяцев назад перевел из Сан Бартоломеу в Лондон около десяти миллионов долларов. Она удивилась: «Я о таком слышу в первый раз. Мы бы уж знали. Наверное, он переводил деньги не через наш банк». А я продолжала: «Он перевел десять миллионов через ваш банк, а потом отозвал». «И вы хотите найти этого человека, чтобы убедить его вложить деньги в ваше дело?» – догадалась она. «Это правда, – согласилась я. – Мы заинтересованы в том, чтобы он вложил деньги в наше дело или купил у нас «мерседес» с золотой отделкой». Она, естественно, заинтересовались, что это за чудо. Я ответила, что мы заказали «мерседес» с золотой отделкой и уже в этом году должны получить его. Найти покупателя за восемьдесят пять тысяч долларов очень трудно. Вот если бы нам удалось быстро продать такую машину… Это было бы не только интересно с финансовой точки зрения, но и стало бы самой лучшей рекламой для нас. Ну, а тот, кто поможет нам организовать эту сделку, получит очень большую скидку, если сам решит приобрести новый «мерседес». Через пять минут она вместе с мужем подошла ко мне: «Вы интересовались человеком, который отправил в Европу большую сумму. Это, наверное, Лор Абиер». «Да, – согласился ее супруг, – скорее всего, это действительно он». И рассказал, что некто по имени Лор Абиер перевел в Европу огромную сумму, «конечно, не десять миллионов, а значительно меньше», но перевод был неправильно оформлен, и деньги вернулись. Кто такой этот Абиер, он не знает. Деньги на счет этого Абиера поступили из First American Bank of Florida в июле, а в августе Абиер перевел их через швейцарский банк Union Suisse Bank в Лондон. Но потом эти деньги возвратились и Абиер вернул их в American Bank of Florida. И вообще синьор директор мало что знает об этом Абиере, все дела вел управляющий отделением в Муньересе. Но, как утверждает супруга синьора директора, этот человек вряд ли заинтересует нас.
– Почему?
– Она толком не объяснила.
* * *Муньерес оказался маленьким селением, запрятанным в горах. Центральная улица с магазинами начиналась сразу за парком. Одноэтажное здание банка соседствовало с магазином игрушек, около которого мы и припарковали машину.
– Можем ли мы говорить с синьором управляющим?
– Синьором Винсенту? – сухо переспросил молодой клерк. Но потом, вперив глаза на радужно улыбающуюся Мальвину, быстро отрапортовал:
– Синьор Винсенту больше здесь не работает.
– Давно?
– Не очень… – он снова посмотрел на Мальвину. – Может быть, присядете?…
Мы сели.
– Я сейчас распоряжусь, чтобы принесли кофе.
Он что-то быстро сказал другому такому же молодому клерку, который, глубоко вздохнув, побежал за кофе.
– Он давно не работает? – повторил я вопрос.
– Уже две недели.
– Мы можем найти его дома?
Это спросила Мальвина. Отвечать клерк, скорее всего, не имел права, но отказать такой женщине не смог:
– Неделю назад он уехал.
– Надолго?
– Трудно сказать, любезная синьора. Он заболел и уехал лечиться во Флориду.
Второй клерк принес кофе и, к неудовольствию первого, сел рядом с нами, причем занял более удобную позицию, чем первый. Он сидел немного сверху и мог, если слегка вытянуться, заглянуть за достаточно открытое декольте моей подруги.
И они оба начали рассказывать. Мы узнали, что болезнь у синьора Винсенту тяжелая, и когда он вернется, никто не знает. Узнали, что синьор Винсенту холостяк. Жил один.
– Может быть, спросить у синьора Абиера… – начал я размышлять вслух.
Оба клерка задумались. Потом первый осторожно начал:
– Я не знаю, был ли синьор Винсенту близко знаком с синьором Абиером.
Но его перебил второй:
– Синьор Абиер наш клиент. Очень богатый человек. Но он крайне редко бывает у нас. Я его видел только один раз.
– Если это тот Абиер, которого я знала, – вмешалась Мальвина, как всегда на хорошем английском, – то он за мной когда-то ухаживал.
– Это нетрудно предположить, – начал первый, но его опять перебил второй:
– Синьора не собирается открыть счет в нашем банке?
Синьора не собиралась.
* * *Адрес господина управляющего банком мы нашли в телефонном справочнике. Два одинаковых дома рядом. Вокруг кустарник, цветы. Мы позвонили в дверь с номером, указанным в справочнике. Никто не открывал. Потом из соседнего дома появился заспанный субъект в длинной белой рубашке.
– Господин Винсенту уехал.
– Когда вернется?
– Нескоро. А может быть, вообще…
– Если не секрет, куда он уехал?
– Какой уж тут секрет! Во Флориду, лечиться.
И опять тот же разговор о болезни. Болезнь тяжелая. Родственников у господина Винсенту нет. Адрес не оставил. Он вообще очень скрытный человек.
