Андрей Щупов - Охота на волков
— Что ж, в мастерскую мы соваться не будем, — пообещал Валентин.
— Если понадобится телефон, то он вон под тем колпаком.
— Почему — под колпаком? — удивился Валентин.
— Михаил объяснял, что звонки его оглушают. Аппарат хоть и японский, но на регуляторе громкости там всего три положения, — Аллочка виновато улыбнулась, словно извинялась за недогадливых японцев. — Но вообще-то Михаил действительно ужасно чуткий. Во сне может услышать, как кошка перебегает дорогу, представляете?
— Да уж… Опасное качество.
Все тем же величавым движением Аллочка пригласила его следовать за собой.
— Здесь у нас душ, туалет, а тут кухня. Но обедаем мы в столовой. То есть, когда все вместе.
— Сколько же у вас всего комнат?
Аллочка снова потупилась.
— Если не считать мастерскую, то семь.
— Славно!
— Дядя говорит: тесновато.
— Вашего дядю, Аллочка, разбаловали полеты. После небесных просторов — здесь любому покажется тесновато.
— Вы можете говорить мне «ты», — разрешила племянница полковника. Видимо, первая фаза знакомства, по ее мнению, была успешно пройдена.
— Хорошо, будем на «ты», — Валентин покрутил в воздухе рукой. — Ничего, если я попрошу какое-нибудь полотенце?
— Все белье, включая постельное, — в шкафчике, — девушка поморгала длинными ресницами, на секунду превратившись в большую детскую куклу. Как их там нынче величают? Барби, что ли?…
…Позже, когда раздевшись, Валентин стоял уже в ванной, изучая рукояти со странной нумерацией, Аллочка впорхнула в душевую и, отодвинув полупрозрачную ширму, протянула пару мохнатых полотенец.
— Для ног и для рук. Какое для чего — выбирай сам.
Опешив, он неловко прикрылся, сознавая, что выглядит неуклюже. Аллочка же, перегнувшись через чугунный бортик, протянула кукольную ручку и принялась показывать пальцем.
— Так и думала, что сам не разберешься. Это таймеры. Финская система. Красные цифры — желаемая температура, черные — время в секундах и минутах.
— А популярнее нельзя? Для выходца из глубинки?
— Популярнее здесь, пожалуй, не получится, — она рассмеялась. — Это надо попробовать. Но если хочешь, могу показать.
Голосок у нее на этой фразе подозрительно дрогнул. И потому — «что хочешь», и что именно «показать» — оставалось только досказывать про себя.
— Ну, покажи, — промычал он и в подозрениях своих не ошибся. Демонстрация началась с того, что, повернувшись к нему спиной, Аллочка аккуратно затворила дверь, потянувшись телом, через голову стянула с себя безразмерный свитер. За свитером последовали лосины и трусики.
— Сдурела! — Валентину захотелось укрыться каким-нибудь образом на дне широкой ванны. К подобным сюрпризам он был совершенно не готов. Куколка и балерина в одном лице оказалась на редкость шустрой девчонкой. Обернувшись, она стеснительно улыбнулась.
— Не переживай. Константин Николаевич отчалил по срочному вызову. У них теперь каждый день аврал.
Она словно уличала его в трусости. В голосе молодой племянницы Валентин уловил покровительственные нотки.
— Разве я не должен был ехать с ним?
— Сегодня у тебя день отдыха. Так объяснил мон тонтон.
Валентин нахмурился. Последнего словечка он не понял, однако сообразил, что куколка играет французскую тему. Остренькие грудки ее колыхнулись, когда она перекинула ногу через край ванны.
— Уютно у нас, правда?
Пальцы ее уверенно коснулись рукоятей.
— Если просто душ, то вот здесь и здесь набираешь температуру. Система немного инерционная, поэтому лучше все делать сразу, не ждать. У нас ведь одно название, что горячая вода. Поэтому включается обогреватель.
— А если я хочу холодный душ?
— Тогда все просто. Жмешь пусковую клавишу, и…
Из двух раструбов над головой Валентина ударили режущие струи, заставив его вздрогнуть.
— Что же ты? — повернувшись к нему, Аллочка недоуменно изогнула брови.
— Не понял? Ты принимаешь меня за бездумного песика?
— Ты не песик, ты — лучше, — она спокойно приблизилась, положив ладони на плечи Валентину, намеренно медленно прижалась телом — сначала грудью, затем мягким шелковистым животом.
— Ты… Ты и с Зориным так забавлялась? — он и глазом моргнуть не успел, как его собственная рука оказалась на спине Аллочки. Задрожав, она слизнула с его груди сбегающую струйку воды, прижалась плотнее. Слова про Зорина эта девочка пропустила мимо ушей.
— Ты такой сильный…
Валентин против воли стиснул ее в объятиях. Контролировать себя становилось все труднее. В то время, как мозг вопил об одном, тело самовольно отключало каналы управления и действовало по-своему. Соприкосновение с этим юным созданием походило на ожог, и ему стоило большого труда удержать себя в рамках. Хотя проще простого было потерять рассудок и повалить ее прямо здесь в ванной. По счастью, он еще отлично помнил, кем был ее дядя.
— Ну же! Ты ведь хочешь! — хрипло шепнула Аллочка.
— Нет, — сдавленно произнес он. — Уже расхотел.
Щепотью пройдясь вдоль девичьего позвоночника, дружески шлепнул ее по ягодицам. Сделав над собой усилие, отстранился.
— Но я же вижу!
— Не слишком ли много ты видишь? — Валентин улыбнулся. — В твои-то годы!
— В мои-то годы уже в третий раз разводятся, — она с жадностью погладила его по груди. — Ну давай, а?
— У меня другое предложение. Решительно и бесповоротно отложить это мероприятие… — он поднял ее, словно младенца, и выставил из ванны. — Будем считать, что с душевым таймером я освоился, мерси.
— Ладно, ладно, — она жеманно скривила губки, картинным движением набросила на плечи одно из полотенец. Двигалась Аллочка все тем же балетным шагом. Отпирая дверь, даже отставила с вытянутым носком ножку.
— Не пугайся, — она помахала ему ладошкой. — Я не маньячка какая-нибудь.
— Само собой, — Валентин с готовностью кивнул. — Просто ты любишь сильных мужчин, только и всего.
— И вовсе нет, — Аллочка усмехнулась. — Просто один человек меня обидел. Хотелось отомстить.
— Что ж, и такое бывает.
— Одье! — томно произнесла она. На этот раз Валентину показалось, что он понял.
— Адье, красавица, адье!
Запрокинув голову, Аллочка звонка рассмеялась.
— Адье — это прощай, а одье означает совсем другое. Я обругала тебя, понятно?
Валентин растерянно кивнул.
Постояв еще некоторое время в дверях, словно давая ему возможность вдоволь налюбоваться ее стройным телом, Аллочка проворно присела и, подобрав с пола одежду, выскользнула из ванной комнаты.
Раструбы над головой коротко хрюкнули, поток воды иссяк. Задернув ширму, Валентин с рычанием склонился над чертовыми рукоятями. Ему хотелось холода и мороза, хотелось Ниагарского всеостужающего водопада.
* * *Звонок в дверь не застал ее врасплох. Волосы были еще мокрые, но свитер она успела натянуть. На бегу огладила его на себе, в прихожей мельком взглянула на экран монитора и досадливо вздохнула. На лестничной площадке, двумя руками обняв дипломат, перетаптывался Олежа. Приоткрыв дверь на длину цепочки, Аллочка быстро зашептала:
— Весь штаб в сборе. Курят, ругаются, я им кофе с коньяком таскаю.
— Ты же говорила, что в это время дядя обычно уезжает!
— Так и есть. Но раз на раз не приходится.
— Алла… — начал было Олег, но она приложила палец к губам.
— Не сейчас. Звони, забегай. Когда будет свободно.
— А когда будет свободно?
— Откуда же я знаю?
— Я-то забегу…
— Вот и славненько! — Аллочка подмигнула молодому человеку сначала левым, потом правым глазом, тихонько притворила дверь. Прижав к металлу ухо, прислушалась. Олежа спускался вниз по ступеням.
— Меняла юношей она — терьям, терьям, трям!… — вполголоса пропела Аллочка и вприпрыжку поскакала обратно. Минуя ванную комнату, стукнула в дверь костяшками пальцев. — Отбой тревоги! Можешь не вылезать.
— Что? — из-за шума воды Валентин ничего не расслышал.
— Фи!… — Аллочка покачала головой. Повысив голос, объяснила: — Да будет тебе известно, Миша Зорин в такие моменты уже затаивался в прихожей с пистолетом.
— Он что, выскакивал из-под душа голым?
— А что такого? Для телохранителя — самое обычное дело.
— Кстати, кто это приходил?
— Всего-навсего Олежа.
— Какой еще Олежа?
— Мой двоюродный брат. Как говорили раньше — кузен.
— Он что, опасен?
— Еще чего! Забегает иногда поболтать, игры компьютерные приносит.
— Но ты его не пустила. Почему?
— А потому! — Аллочка сложила на груди руки. — День отдыха — это день отдыха. Дядя сказал именно так, а я племянница из послушных.
— Но ведь брат все-таки…
— Брат-то брат, только очень уж прилипчивый. Никак не может понять, что компьютеры — дело не женское.
