Джеймс Чейз - Однажды ясным летним утром
Энн попыталась улыбнуться.
— Хорошо, дорогой, будет так, как ты хочешь. Я не имела в виду ничего плохого. Просто меня немного беспокоит его… прошлое.
— Не стоит из-за этого волноваться. У кого-то могут быть сомнения и по поводу моего прошлого, — сказал Крамер и встал. — Ну, я поехал в аэропорт. Вернемся в половине первого.
Джо потрепал жену по щеке и вышел.
Энн без сил опустилась в кресло.
Моэ Могетти!
Ее мысли вернулись к тем годам, когда этот тип был правой рукой Джо. И теперь он — бывший заключенный, приедет в их дом, в город, где они с мужем имели такое хорошее положение и выглядели почтенной супружеской парой. А что, если кто-то узнает, что Моэ был у них на ленче?
Она закрыла лицо руками.
О чем думает Джо?
* * *Сотрудники ФБР инспектор Джей Деннисон и специальный агент Том Харпер, ждали в аэропорту посадки на вашингтонский самолет.
По сравнению с Деннисоном, мускулистым сорокавосьмилетним мужчиной, Том Харпер выглядел совсем юнцом. Он и на самом деле был на двадцать лет моложе Джея, к тому же по комплекции сильно смахивал на цыпленка. Втайне Том завидовал пышным рыжеватым усам, которые, казалась, без всяких усилий со стороны Джея, произрастали на его лице. И все же Харперу, который был очень замкнутым человеком, нравился Деннисон. И это было взаимно. Они настолько нравились друг другу, что Харпер даже собирался жениться на дочери Деннисона, чтобы сделать другу приятное, хотя такие девушки и не совсем были в его вкусе.
Сотрудники ФБР сидели в стороне от людского водоворота и о чем-то неторопливо разговаривали.
Внезапно Деннисон схватил Харпера за руку:
— Ты знаешь, кто этот тип! Видишь, вон тот, который проходит контроль.
Харпер взглянул на невысокого полного мужчину с седыми волосами и круглым лицом. Он видел его впервые и вопросительно взглянул на Деннисона.
Деннисон встал:
— Идем за ним, но только осторожно. Этот тип очень меня интересует.
Толстяк пошел к выходу, помахивая новым чемоданом.
Деннисон и Харпер шли следом, стараясь не слишком мозолить ему глаза.
Толстяк прошел двойную стеклянную дверь и направился к стоянке такси.
— Это Моэ Могетти, — сказал Деннисон, не спуская с него глаз. — Слышал о таком? Встречать ты его не мог — слишком молод, а вот по отчетам должен помнить.
— Неужели, Могетти? Конечно, я знаком с его делом. Он был правой рукой Крамера. Оба этих парня когда-то верховодили среди гангстеров. Потом Моэ посадили. Года два назад он вышел. Но, похоже, теперь у него все в порядке. Посмотри, как сшит его костюм.
Деннисон покосился на Харпера и одобрительно кивнул:
— Интересно, что эта гнида делает здесь? А это кто слева? Видишь? Ба, да это сам Крамер!
Тишину нарушил голос диспетчера из динамика, который пригласил пассажиров, вылетающих в Вашингтон, пройти к выходу номер три.
Сотрудники ФБР посмотрели, как Крамер здоровается с Могетти, и неохотно направились на посадку.
— Крамер и Могетти… гм. Комбинация не из приятных, — задумчиво произнес Деннисон. — Это грозит большими переменами.
— Уж не думаешь ли ты, что Крамер может приняться за старое? — удивленно посмотрел на него Харпер. — С его деньгами это просто безумие.
Деннисон пожал плечами:
— Трудно сказать. Я много раз спрашивал себя, почему застрелился Солли Лукас? Он ведь занимался деньгами Крамера. Словом, надо присмотреть за этой парочкой. Я предупрежу ребят, когда мы сядем в самолет. Вот уже двадцать один год я мечтаю схватить Крамера с поличным. Если он примется за старое, я получу шанс.
Не чувствуя слежки, Моэ подошел к Крамеру, и бывшие преступники тепло поздоровались. Они давно не видели друг друга, и, можно сказать, соскучились.
В отличие от Моэ Крамер выглядел прекрасно. Он загорел и был свеж, как молодой редис, и хотя походка его уже не была столь легкой, Моэ это не удивило — ведь Крамеру было почти шестьдесят.
Большой Джо отметил, что Моэ потолстел нездоровой полнотой, побледнел и выглядел почти больным. Это заставило его более внимательно приглядеться к Могетти. Он насторожился, заметив испуг в черных глазах Моэ. Правда, одет Могетти был очень хорошо, но все на нем сияло подозрительной новизной.
— Рад встрече, — сказал Крамер, пожимая Могетти руку, — как твои дела?
Не ожидая стального пожатия, Моэ слабо вскрикнул. По сравнению с Джо его рука была слабой и безвольной.
Старые приятели отправились к черному блестящему «кадиллаку».
— Это твой, Джо?
— А что, заметно? Конечно, мой. Я собираюсь сменить старичка на новую модель. А сейчас поедем ко мне. Энн специально для тебя приготовила ленч.
По дороге Крамер принялся расспрашивать о Лоле, и Могетти рассказал все без утайки. Большой Джо был потрясен — он очень уважал мать Моэ:
— Она выкрутится, Могетти… Не расстраивайся. Такие вещи случаются с людьми рано или поздно. С нами тоже бывало всякое, но мы выкрутились. И она выкрутится.
Как бы между прочим Крамер поинтересовался тюрьмой Сан-Квентин и заметил, как при упоминании дрогнули руки Моэ. Тот торопливо поведал о камере, и Джо понимающе кивнул.
Они проехали двадцать миль, вспоминая старых знакомых и места, где они бывали вместе. О причине вызова, Крамер не обмолвился ни словом.
Ленч прошел нормально. Энн приготовила пиццу и спагетти, но Моэ быстро почувствовал нежелательность своего визита в этот дом, исходившую от жены своего бывшего босса, и расстроился. Она интересовалась, чем занимается Могетти в настоящее время, и Моэ ответил, что содержит доходный ресторан.
— А что тебя привело в Парадиз-сити?
Моэ пожал плечами.
— Он прибыл подыскать здесь другой ресторан, — вмешался Крамер, — ведь это замечательная идея открыть в нашем городе итальянский ресторан.
После ленча Энн объявила мужчинам, что едет в город и пробудет некоторое время в бридж-клубе.
Когда приятели остались наедине, Джо пригласил Моэ в кабинет.
Могетти, которого поразили и дом, и сад, и шикарная мебель, безропотно последовал за бывшим шефом. Он увидел из окна кабинета ухоженный розарий Крамера и только завистливо вздохнул.
— Ты отлично устроился, Джо, — сказал он, забираясь в кресло для посетителей.
Крамер тоже сел и придвинул Могетти коробку с сигарами.
— Да, место отличное. Ты помнишь Солли Лукаса?
Моэ нахмурился, потом кивнул:
— Чем он занимается? Работает на тебя?
Лицо Крамера приняло сосредоточенное выражение:
— Пару недель назад он застрелился. Солли неплохо вел мои финансовые дела, но в последнее время пробил изрядную брешь в моем капитале. Между нами, мальчиками, — Джо заговорщицки подмигнул, — Энн ничего об этом не знает. И я очень не хочу, чтобы узнала. — Он криво усмехнулся. — Полагаю, что сейчас у тебя больше долларов, чем у меня центов.
Моэ был так потрясен, что некоторое время не мог говорить, он только изумленно таращился на босса.
Большой Джо лишился четырех миллионов! Этого не может быть!
— Я собираюсь заполучить новую кучу денег, — продолжал Крамер. — Это можно легко сделать, но мне нужна помощь. Ты — первый человек, о котором я подумал. Мы всегда трудились сообща. И мы сумеем проделать эту работу.
Моэ все еще пребывал в замешательстве.
— У меня есть маленькая идея, — продолжал Крамер после паузы, — как получить огромную сумму, если все пройдет как по маслу. Я сам все организую, но для исполнения мне нужен ты. И не трясись так, Моэ. Уверяю, риска нет никакого. Понимаю, с тобой очень грубо поступали в Сан-Квентине. Даю тебе слово, что ты никогда не вернешься туда, пока будешь со мной в одной упряжке. В деле, которое я задумал, нет и капли риска — стал бы в таком возрасте рисковать своей и твоей головой?!
Неожиданно Могетти почувствовал решимость.
Если Большой Джо обещает, что может обеспечить четверть миллиона без риска, то как бы невероятно такое ни звучало, так оно и будет. В течение пятнадцати лет работы под руководством Крамера он не ведал никакого страха. Моэ все еще верил в неуязвимость своего босса. Если Большой Джо обещает, то обязательно выполнит.
— Что я должен делать?
— Ты слышал что-нибудь о Джеке Ван Уилли?
Моэ покачал головой.
— Это техасский нефтяной король. Он стоит миллиард долларов.
Могетти изумленно открыл пасть:
— Ни один человек не может стоить столько! Миллиард! Да это просто фантастические деньги!
— В девяностых годах прошлого века его отец нажил состояние на нефти. Старик за бесценок скупил все земли в Техасе. Потом попробовал найти на них черное золото и, представь себе, нашел. После смерти отца за дело взялся сынок. И оказался изворотливее и прижимистее отца. Каждый доллар он в мгновение ока превращал в десять! Теперь у него миллиард!
— Я слышал, что такое случается, но не верил собственным ушам. Подумать только, целый миллиард!
— Я уже давно наблюдаю за Ван Уилли. Этот финансовый паук просто очаровал меня. — Крамер встал и подошел к бюро красного дерева. Выдвинув ящичек с бумагами, он извлек оттуда пухлую папку. — Это сведения об этой семейке. Сейчас я знаю о каждом ее члене больше, чем каждый из них о другом. Я частенько на досуге баловался составлением планов получения крупных сумм, но никогда не думал, что один из них когда-нибудь приведу в действие… Ван Уилли потерял жену, но у него есть дочь. Она очень похожа на мать, и ее папаша в ней просто души не чает. Ван Уилли имеет все, что только может пожелать человек. Растратить свои деньги он физически не в состоянии. Он не ценит ничего, поскольку за деньги может приобрести все, но ни за какие деньги он не сможет купить себе дочь.
