Харлан Кобен - Нарушитель сделки
— Что значит «большой человек»?
— Ну, профессиональный футболист, и все такое. Я не могу назвать его имя.
Уин слегка надавил на сломанную ногу. Горти изогнулся дугой.
— Рики Лейн! — заорал он.
Майрон застыл, будто истукан.
— Атакующий защитник «Джетс»?
Глупый вопрос. Сколько профессиональных футбольных защитников по имени Рики Лейн могло учиться в Рестоне?
— Да. Слушай, парень, я больше ничего не знаю.
— У тебя еще есть к нему вопросы? — осведомился Уин у Майрона.
Тот покачал головой.
— Тогда отойди подальше, — велел Уин.
Майрон не двинулся с места.
— Я сказал: уходи, — повторил Уин.
— Нет.
— Ты слышал, что он говорил. Тебе никогда не удастся посадить его за решетку. Он сбывает наркоту детям, насилует ни в чем не повинных женщин, шантажирует, ворует и знай себе посмеивается.
Горти приподнялся на локтях.
— О чем вы толкуете, мать вашу?
— Уходи, — еще раз повторил Уин.
Майрон заколебался.
— Парень, я сказал тебе все, что знаю, — дрожащим голосом проговорил Горти.
Майрон неподвижно стоял над ним.
— Не оставляй меня наедине с этим бешеным ублюдком! — взвыл Горти.
— Уходи, — сказал Уин.
Майрон покачал головой.
— Нет, я останусь.
Уин пытливо взглянул на него, потом кивнул и приблизился к Горти, который без особого успеха пытался отползти подальше.
— Только не убивай его, — попросил Майрон.
Уин кивнул и принялся за дело. Он работал аккуратно и точно, как хирург. Выражение его лица ни разу не изменилось. Если он и слышал вопли Горти, то виду не подал.
Когда Майрон велел ему прекратить, Уин неохотно отступил на шаг, повернулся и побрел прочь. Майрон двинулся за ним.
Глава 39
Рики Лейн проживал в многоквартирном доме в одном из жилых районов Нью-Джерси. Уин остался ждать в машине. Майрон скорее ощутил кожей, чем уловил слухом, звуки бас-гитары, льющиеся из стереопроигрывателя Рики. Пришлось трижды позвонить и несколько раз постучать, прежде чем дверь открылась.
— Привет, Майрон.
Рики был одет в странную шелковую рубаху — то ли последний писк моды, то ли просто пижамная куртка, трудно сказать. Рубаха была расстегнута и открывала взору хорошо развитую мускулатуру. На Рики были штаны на резинке, ноги обуты в домашние тапочки. Может, на нем и впрямь пижама? Или какая-нибудь домашняя одежда. Или он репетировал, желая получить роль в «Дженни, мечта моя».
— Надо поговорить, — сказал Майрон.
— Заходи.
Музыка была не только оглушительной, но и омерзительной. Кто-то придал «Размазне» звучание Брамса, и получилась слюнявая блевотина. В убранстве квартиры преобладали плексиглас, черный и белый цвета, закругленные углы. Стереосистема занимала целую стену, огоньки индикаторов напоминали летающую тарелку из «Звездного пути».
Рики выключил проигрыватель, и тотчас наступила тишина. В груди Майрона прекратился трепет.
— Что стряслось? — спросил Рики.
Майрон бросил ему стеклянную колбу. Рики поймал ее и вопросительно уставился на гостя.
— Отлей-ка в нее, — велел Майрон.
— Чего?
— Я хочу, чтобы ты помочился в эту колбу.
Рики посмотрел на склянку, потом снова на Майрона.
— Ничего не понимаю.
— Ты слишком раздался за последнее время, — пояснил Майрон. — Потому что сидишь на стероидах.
— Черта с два, парень, я не из таких.
— Тогда гони мочу на анализ, да поживее. Я отвезу в лабораторию.
Рики молча таращился на колбу.
— Давай, Рики, я тороплюсь.
— Ты мне не мать родная, Майрон, а всего лишь мой агент.
— Правильно. Ты принимаешь стероиды?
— Не твое дело.
— Будем считать, что да.
— Считай как хочешь.
— У Горти покупаешь? Или после колледжа у тебя завелся новый поставщик?
Молчание. Потом:
— Ты уволен, Майрон.
— Ой, значит, я разорен. А теперь расскажи-ка мне об изнасиловании Кэти Калвер.
Опять молчание. Рики изо всех сил старался напустить на себя незаинтересованный вид, но у него явно не было способностей к языку телодвижений.
— Я все знаю, — продолжал Майрон. — Твой приятель Горти раскололся. Неплохой, кстати, парень. Настоящий душка.
Спотыкаясь, Рики отступил на несколько шагов и поставил колбу на сверкающий куб, который, как догадался Майрон, служил ему столиком. Отвернувшись, парень еле слышно произнес:
— Я ее и пальцем не тронул.
— Чепуха. Ты и еще пятеро парней зажали ее в раздевалке и устроили «хоровод».
— Нет, все было не так.
Майрон молча ждал. Стоя к нему спиной, Рики застегнул рубаху, потом извлек из проигрывателя диск и сунул его в конверт.
— Я был там, — глухо забубнил он. — В раздевалке. Под кайфом, как и все остальные. Мы ничего не соображали. Горти только что разжился новой партией зелья, и… — Рики передернул плечами, давая понять, что дальше можно и не продолжать. — Все началось с выпендрежа. Мы не собирались делать ничего плохого. Думали, подойдем к самому краю, а прыгать не станем, и все ждали, пока кто-нибудь нас образумит… — Он снова умолк.
— Но никто не образумил, — закончил за него Майрон.
Рики медленно кивнул.
— Мы, конечно, остановились, но было слишком поздно. Подошла моя очередь, я сказал «нет», и на этом все кончилось.
— Но остальные уже успели надругаться над ней?
— Да. А я стоял и смотрел. Даже подбадривал их.
— Ты взял себе ее трусики? — после долгого молчания спросил Майрон.
— Да.
— А когда узнал, что полиция начала следствие, бросил их на мусорный бак.
Рики повернулся к Майрону.
— Нет, — ответил он, и по его лицу пробежало что-то отдаленно похожее на тень улыбки. — У меня достало бы ума не бросать их сверху. Я бы их сжег.
Майрон помолчал несколько секунд, обдумывая этот довод. Очень и очень разумный, по его мнению.
— Кто же тогда выбросил трусы?
Рики пожал плечами:
— Наверное, сама Кэти. Я отдал их ей.
— Когда?
— Ну, после всего.
— В котором часу?
— Полагаю, около полуночи. Когда Кэти убежала из раздевалки, мы все разом протрезвели, как будто нам ввели противоядие. Как будто кто-то вдруг включил свет, и мы увидели, что натворили. Все примолкли и побрели оттуда, остался один Горти. Он хохотал, как гиена, и все больше обалдевал. Остальные расползлись по комнатам, никто не сказал ни слова. Я отправился на боковую, думал, полежу хоть немного. Потом оделся и опять вышел на улицу. Я не знал, что буду делать, у меня не было никакого четкого плана. Просто хотел разыскать ее, сказать что-нибудь. Хотел… черт, да не знаю я, чего хотел.
Рики теребил волосы и накручивал их на палец, как ребенок. Казалось, он скукожился и сделался совсем маленьким.
— В конце концов я ее нашел.
— Где?
— Она брела через студенческий городок.
— В каком месте это было?
— Кажется, прямо посреди городка, на лужайках.
— В какую сторону она шла?
Рики ненадолго задумался.
— На юг.
— Она могла возвращаться из здания факультета?
— Да.
После разговора с деканом Гордоном, догадался Майрон.
— Продолжай.
— Я подошел к ней, окликнул. Думал, она убежит, понимаешь? Темно ведь было, да еще такое дело. Но нет, не убежала. Просто обернулась и уставилась на меня. Она даже не испугалась, совсем не дрожала, только стояла и смотрела, пока я не опустил глаза. Я попросил прощения, она промолчала, и тогда я отдал трусики, сказав, что они могут пригодиться в качестве улики. Это у меня само собой вырвалось. Кэти взяла трусы и ушла, так и не вымолвив ни слова.
— Больше ты ее не видел?
— Нет.
— Во что она была одета?
— Одета?
— Да, в тот момент, когда ты видел ее в последний раз.
Рики уставился в потолок и начал вспоминать.
— Кажется, что-то голубое.
— Не желтое?
— Нет, точно не желтое.
— Может, она переоделась после изнасилования?
— Не думаю. Нет, шмотки были те же.
Майрон направился к двери.
— Тебе понадобится не только новый агент, Рики, но и хороший адвокат, — сказал он.
Глава 40
Шериф Джейк сидел с Эсперансой в приемной. Увидев входящего Майрона, он поднялся.
— Выкроишь минутку?
Майрон кивнул:
— Пошли в кабинет.
— Только ты и я.
Уин молча повернулся и ушел.
— Я против этого парня ничего не имею, но у меня от него мороз по коже, — объяснил Джейк.
— Проходи, — пригласил Майрон, а сам остановился у стола Эсперансы. — Ты нашла Чеза?
— Нет еще.
Он протянул ей конверт:
— Тут фотография. Сходи к Люси, может, она опознает этого человека.
Эсперанса кивнула. Майрон вошел в кабинет следом за Джейком. Кондиционер гудел, и воздух был прохладный.
— Что привело тебя в Большое Яблоко, Джейк?
