Джеймс Чейз - Скорее мертвый, чем живой
Миссис Бестхарн начинала петь с самого утра. Когда живешь одна, говорила она Гарри, нужно говорить самой с собой или петь. Я не хочу говорить, поэтому пою.
Гарри жалел ее. Сам он никогда не скучал. Он часто оставался один, но не чувствовал себя одиноким. Вокруг происходило столько интересного… В этом и секрет, думал он. Нужно уметь интересоваться людьми, которые живут вокруг нас, ходят по улицам, ходят в бары.
Он хотел пойти и поговорить с ней, но на этот раз воздержался. Он услышал стук пишущей машинки Рона. Гарри сегодня нужна была мужская компания. Только мужчина может понять его.
В большой комнате, где он жил вместе с Роном, дым стоял столбом. Как всегда, Рон забыл открыть окно. Он сидел на стуле, с закатанными рукавами и стучал на машинке. Вокруг него на полу валялась куча листов, свидетельствовавшая о том, что он работал уже много часов.
Рон приветливо махнул рукой.
— Минуточку, я сейчас закончу, — и он начал стучать с такой скоростью, которая всегда восхищала его.
Гарри открыл окно, повесил фотоаппарат, подвинул стул к газовой плите и сел. В первый раз он обратил внимание на убогий вид комнаты.
Рон прекратил печатать и поднялся.
— Конец! Ух! — сказал он и провел рукой по волосам. — Я работал, как четыре негра. Хватит. Проверю это завтра утром.
Рону Фишеру было 35 лет. У него было длинное лицо, черные глаза, квадратный подбородок.
Гарри познакомился с ним в центре демобилизации. Они встретились и Рон предложил ему поселиться вместе в большой комнате, которую он снимал. Так они жили четыре года.
— Ты поужинал? — спросил Рон, собирая бумаги.
Гарри вытянул ноги и комфортабельно устроился в кресле.
— Конечно. А ты?
— У тебя странный вид, — Рон бросил взгляд на друга. — С тобой что-то произошло. Ты встретил девушку своей мечты?
Гарри покраснел.
— О чем ты говоришь?
— Ну, старик, рассказывай, кто она?..
— Ну, — Гарри был удивлен, что Рон сразу же узнал его секрет.
Рон открыл шкаф и осмотрел его.
— Не густо, — пробормотал он. — Но мне не хочется выходить. Придется довольствоваться тем, что есть.
Он взял хлеб, масло, сыр, банку пива и перенес все к креслу напротив Гарри.
— Ты действительно ужинал? — спросил он.
— Да, спасибо. Я очень хорошо поел. — Он молчал, ожидая, что Рон спросит что-нибудь о девушке. Но тот молчал.
— Курица, виски — экспортируемые из Франции.
— Неплохое меню, — произнес Рон. — А я ем устрицы, ожидаю форель, которую заказал.
— Но я не шучу! — воскликнул Гарри, ударяя по ручке кресла. — Я был у нее и она меня угостила курицей.
— Кто это она?
— Девушка, которую я встретил. Ее зовут Клер Долан. У нее квартира возле Лонг-акра.
— Ну, ну. Должно быть приятно жить в центре города. А где ты ее встретил?
— Девушка действительно очень хороша.
— Ради бога, опусти подробности, — сказал Рон. — Я тебя спрашиваю, где ты встретил ее? Только это меня интересует.
Гарри рассмеялся и рассказал Рону историю в баре, опуская эпизод с бумажником.
Рон был мил, но циничен. Он, наверняка, заявил бы, что девушка воровка. Гарри рассказал ему, что они немного выпили, и когда Вингейт ушел, девушка пригласила его к себе. Гарри описал квартиру и работу Клер. Он рассказал Рону все, что услышал от Клер.
Около половины одиннадцатого он закончил свой рассказ.
Рон уже поел и сидел с задумчивым видом. Он ни разу не прервал Гарри, а тот в своем порыве не заметил ничего.
— Я ей позвоню и схожу на следующей неделе куда-нибудь, — сказал Гарри. — Она сказала, что на этой неделе будет занята.
Наступила тишина.
— Я не хочу быть циником, — вдруг сказал Рон, — но подумай, что ты будешь делать с такой девушкой. Такой неопытный парень, как ты, может влипнуть сразу. Будь с ней осторожен.
— С кем?
— С ней, — Рон зевнул и потянулся. — Ладно, я иду спать, а ты?
— Я тоже. Но относительно Клер ты ошибаешься. Ты должен увидеть ее.
Рон уже раздевался.
— Ты думаешь? Меня не интересует внешность девушки, а интересует, чем она занимается в жизни. Это удивительно: девушка живет одна, приглашает незнакомого мужчину к себе ужинать…
— Ты совсем тронулся, — с жаром произнес Гарри. — Она привела меня к себе, потому что… Потому что ей было тоскливо.
Рон снимал ботинки. Стараясь не смотреть на Гарри, он сказал:
— Ты хороший парень, Гарри, чистый, простой. Мне не хотелось бы, чтобы ты попал в нехорошую историю. Слишком красивая девушка — это всегда кончается неприятностями. Поверь мне. Я прекрасно помню тот день, когда женился на Шейле. Шикарная девушка, но жизнь для нее заключалась, чтобы ходить по ресторанам, танцевать, ходить в кино и делать как можно меньше. Я думал, что со временем все пройдет, но этого не случилось. Она хотела только развлекаться, ничего не давая взамен. Будь осторожен, старина. Не попади на такую Шейлу. Может, я и неправ, но будь осторожен.
— Ты несправедлив. Клер не имеет ничего общего с твоей Шейлой. Я провел с ней полдня, и это не стоило мне ни одного шиллинга. А ты проводил время с Шейлой, не тратя на нее денег?
— Нет, — грустно признался Рон. — Может ты и прав, но будь осторожен.
— Ты невозможен. Всегда ищешь недостатки только потому, что тебе попалась Шейла.
— Ты должен спросить у нее, что она думает о женитьбе. Нужно знать, что у женщины в голове. Мне с самого начала пришлось научиться чистить ботинки, готовить еду, убирать квартиру, а Шейла сидела в кресле и наблюдала. Попытайся узнать, любит ли она заниматься домашним хозяйством, любит ли детей.
— Я тебе не говорил, что собираюсь жениться на ней. Понимаешь, она зарабатывает в десять раз больше, чем я.
Гарри притих.
— Может, я слишком настойчиво ищу в ней недостатки, — сказал в темноте Рон. — Но ее работа кажется мне подозрительной. Получить в подарок автомобиль, который стоит сотни фунтов…
Гарри это тоже казалось странным, но ничто в мире не заставило бы его признаться в этом.
— Но откуда же она могла взять его? — пробурчал он.
— Знаешь, есть еще люди, у которых достаточно средств, чтобы содержать хорошенькую девушку. А девушки позволяют себя содержать. Так тоже бывает…
— Я ожидал это от тебя, но ты не прав.
— Хорошо, — вздохнул Рон. — Я неправ. Но не попади в грязную историю. А если все-таки ты влипнешь, не скрывай от меня, я тебе помогу.
— Ты невыносим сегодня, — пробурчал Гарри, взбивая подушку кулаком. — Ты строишь все на песке. Я сплю. Спокойной ночи, — но он еще долго лежал с открытыми глазами. Не нужно было рассказывать о Клер. Рон, после своей неудачной женитьбы, наверняка, против женщин. Клер уникальна. Конечно, нехорошо, что у нее много денег. Но ведь наступит время, когда и он будет хорошо зарабатывать. Он потребует прибавки к зарплате, хотя серьезно это ничего не изменит. Но он ведь может брать деньги из своих сбережений. С этой мыслью он и заснул.
Глава 2
Альф Муни никогда не забывал, что он похож на Адольфа Минту, как когда-то сказала одна из женщин. Возможно, он и был когда-то похож на него грустным выражением лица, мешками под глазами, свисающими усами, носом, подбородком. Из-за этого сходства Муни и носил черную фетровую шляпу, сдвинутую на затылок, американский галстук с крупным рисунком, который небрежно завязывал вокруг незастегнутого воротника рубашки. Он редко одевал пиджак и обычно ходил в рубашке с засученными рукавами и распахнутом жилете. Потухшая сигара всегда торчала в уголке рта. Но все это никого не обманывало за исключением самого Муни. В течение сорока лет он напрасно пытался сделать состояние. Он пробовал все: был букмекером, моряком, дирижером, шофером такси, бродячим торговцем, управляющим. Он зарабатывал деньги, терял их, снова зарабатывал и снова терял. Он никогда не мог остановиться.
Сейчас был нисходящий период. Три года назад он заработал пятьсот фунтов на футбольных пари и вложил эти деньги в фотостудию. Надеясь заставить работать кого-то другого, он таким образом обманет и свою судьбу. Он нанят трех молодых людей: Гарри, чтобы снимать людей на улицах и девушку, Дорис Роджерс, которая занималась проявлением, печатанием и связями с клиентами. Муни сам стоял перед входом в студию, считая, что придает ей соответствующий вид. Удивительно, но дело существовало уже три года. Для Муни такой срок был рекордом.
Наступило время подумать о другом поле деятельности и на этот счет он не строил никаких иллюзий.
Поэтому, когда Гарри попросил у него прибавку в десять шиллингов, он откинулся в кресло и горько рассмеялся.
— Пойми, малыш, это невозможно. Дела идут настолько плохо, что мне придется закрыть лавочку. Посмотри на то, что ты принес вчера. Не более десяти процентов придут за снимками. Это не та работа. И потом, у людей нет денег на карточки.
