Джеймс Чейз - Запах золота
Малих и Ковски посмотрели друг на друга.
– Я что-то не слышал, чтобы вы стучали, – проворчал Ковски.
Малих наклонил голову.
– Естественно, я не делал этого. – Малих осмотрелся вокруг, подтянул к себе стул и, не дожидаясь приглашения, уселся, пристально глядя на шефа.
Ковски хотел было сделать замечание, что в присутствии начальства подчиненные стоят, но ледяной блеск зеленых глаз остановил его. Как ни говори, а Малих мог одной рукой свернуть ему шею.
– У вас появился шанс восстановить свой авторитет, – сказал Ковски, фальшиво улыбаясь. – Вот послушайте…
Он рассказал о приезде Шермана, о том, что в отеле его посетил Дорн, который вышел оттуда с кинопроектором.
– А для вас, – заключил он, – наиболее интересным будет вот что: в настоящий момент Дорн разговаривает с Гирландом… Человеком, который вас всегда обводил вокруг пальца… Человеком, из-за которого в основном вы и попали в теперешнее незавидное положение. Это для вас счастливый случай отыграться. Именно вам поручается это дело. Лабри, Дрина, Алекс и Макс уже занимаются им. Необходимо выяснить, с какой целью Шерман передал Дорну проектор, зачем вообще Шерман находится здесь, о чем Дорн разговаривает с Гирландом и вообще, что это за дело, ради которого Шерман рискнул прилететь в Париж. Вы слышите меня?
Малих поднялся.
– Глухота до сих пор не входила в число моих недостатков, – отрезал он и, не глядя на Ковски, вышел из кабинета.
Глава 2
В это солнечное майское утро Гирланд проснулся немногим позже десяти часов. Вылезать из постели не хотелось, но, вспомнив о неотложных делах, он, покряхтывая, спустил ноги на пол и, все еще сонный, поплелся под душ. Гирланд провел изнурительную ночь с девушкой, молодой и полной энергии, и был счастлив, когда она ушла. Только стоя под ледяной струей воды, Гирланд ощутил, как к нему возвращается жизнь и он снова обретает форму. Облачившись в спортивный костюм, он прошел на кухню и открыл холодильник. Через несколько минут на плите уже жарились два яйца с ветчиной. Кофе был прекрасным, и Марк Гирланд вновь почувствовал себя примирившимся со всем миром.
Позавтракав, он убрал стол, свалив грязную посуду в раковину. Закурив, сел перед зеркалом и, взяв в руки колоду карт, начал не спеша тасовать их. Сегодня вечером он был приглашен на партию в покер. Он знал, что двое из игроков были профессиональными картежниками, остальные шестеро простаками, выбранными для того, чтобы их «остригли», и Гирланд никак не хотел быть в их числе. Он давно серьезно не играл в покер, а потому опасался, что потерял технику. Наблюдая в зеркало за своими пальцами, он понял, что его манипуляции не смогут обмануть опытного глаза. Он терпеливо продолжал тренировку. Примерно через час почувствовал, что форма постепенно восстанавливается… Тогда начал отрабатывать другой вариант, более сложный. Время шло, пепельница на столе заполнялась окурками. Неожиданно зазвонил телефон.
Он отложил карты, поколебался немного, потом все же встал, пересек комнату и поднял трубку.
– Это вы, Гирланд? – спросил голос, смутно ему знакомый.
– А кто же еще может находиться в моей квартире? – ответил Гирланд. – Кто это?
– Я буду у вас через десять минут… Подождите меня, – в трубке послышались короткие гудки.
Гирланд в задумчивости поскреб свой нос и нахмурил брови.
– Если я не ошибаюсь, – медленно проговорил он, – то это звонил очень мной любимый старый козел Дорн.
Он осмотрел свою большую комнату. Он мог, разумеется, уже давно поменять жилище на лучшее, имея на счету несколько тысяч долларов, вытянутых у Дорна. Но оно его пока устраивало. В квартире стояли большой раскладной диван, несколько удобных кресел. На этом диване он провел очень много времени, развлекаясь со своими подругами. Пол украшал великолепный бухарский ковер, его многоцветный узор придавал комнате уют.
Марк поставил зеркало на место, убрал окурки, заправил постель и привел себя в порядок.
Через десять минут он услышал торопливые шаги на лестнице. Раздался звонок, и Гирланд распахнул дверь.
Запыхавшись после подъема на пятый этаж, Дорн смотрел на Гирланда и видел перед собой стройного мускулистого верзилу с седеющими висками, темными, иронично глядящими глазами, тонким ртом и чуть горбатым носом.
Гирланд бросил взгляд на проектор в руках Дорна и, широко улыбнувшись, покачал головой.
– Не сегодня, спасибо… Я ничего не покупаю у бродячих торговцев.
– Не будьте таким нахалом. – Дорн вошел, с трудом переводя дыхание. – Я хотел бы поговорить с вами.
Гирланд насторожился, как охотничья собака, почуявшая дичь.
– Хорошо, входите. Вот сюрприз! Я думал, вы давно уже на пенсии, вернулись в Штаты и развлекаете внуков.
Дорн игнорировал насмешку. Его глаза обежали комнату и остановились на роскошном ковре на полу.
– Хмм-м… как вижу, вы заимели прекрасный ковер… Бухарский, не так ли?
– Да… Спасибо за комплимент.
– Вы его купили за те деньги, которые украли у меня?
Гирланд засмеялся.
– Присаживайтесь. Эта проклятая лестница слишком крутая для людей вашего возраста… Даже мне иногда тяжело по ней подниматься.
Дорн снял пальто, небрежно бросил его на пустое кресло, а сам уселся рядом. Затем посмотрел на Гирланда долгим взглядом.
– У меня есть работа для вас.
Гирланд недовольно поморщился, выставил перед собой руки, как бы прося пощады.
– Нет, спасибо. Если это такая же работа, какую вы мне подсунули в последний раз, то прошу покорно меня извинить. Мне до чертиков надоели ваши миленькие гадости, Дорн. Я прекрасно живу и без ваших подачек. Работа не для меня, так как я мечтаю и дальше продолжать в таком же духе.
– Это неофициальная работа. – Дорн устроился в кресле поудобнее. – У вас весьма удобные кресла, как я вижу.
– Рад, что они вам понравились, – Гирланд усмехнулся.
Лицо Дорна сохраняло серьезное выражение.
– Не выставляйте себя на посмешище, Гирланд. Насколько мне известно, в последнее время вы испытываете определенные финансовые затруднения. Как вы смотрите на то, чтобы заработать тысяч десять?
– Вы выпили лишнее, не так ли? – Гирланд присел на пуфик, глядя на Дорна с некоторым интересом. – Десять тысяч… Не ваших, разумеется, не так ли?
– Десять тысяч и плюс оплата всех расходов, – нажимал Дорн, чувствуя, что Гирланд, как голодная форель, уже проглотил приманку. – И вы можете поднять гонорар до пятнадцати или даже до двадцати тысяч долларов. Это представляет для вас интерес, не так ли?
Гирланд поудобнее устроился на пуфике и некоторое время смотрел в потолок. Потом сказал:
– Вы хотите что-то узнать, Дорн? Но вы стали слишком прямолинейным и почему-то уверены, что меня можно купить. Но это далеко не так, хотя уже не в первый раз я таскаю для вас каштаны из огня. И при этом всякий раз попадая во всевозможные смертельные переделки… Я прекрасно обойдусь без ваших десяти тысяч. Это меня не интересует.
Дорн улыбнулся.
– Что это с вами случилось, Гирланд? Я надеялся, что у вас еще сохранились мозги.
– И достаточно много, смею вас уверить.
– Ну, довольно шутить, – сказал Дорн, и голос его стал серьезным. – Так согласны на пятнадцать тысяч или нет?
Гирланд испытующе посмотрел на Дорна.
– Гарантировано?
– Да.
– Как я могу получить эти пятнадцать тысяч?
– Пять тысяч завтра и десять по окончании работы.
Гирланд покачал головой.
– Нет, Дорн, так дело не пойдет. Но, может быть, если вы завтра уплатите мне десять тысяч, а еще десять тысяч я получу после окончания работы… Да… Тогда, возможно, я возьмусь.
Дорн выругался и вскочил с кресла.
– Вы слышали мое предложение, Гирланд? Не ставьте себя так высоко, ведь я могу найти и другого человека…
– Неужели? – вздохнул Гирланд, закрывая глаза. – Было так приятно вновь увидеть вас. Вы совсем неплохо выглядите для человека вашего возраста. Благодарю за визит. Пока.
Дорн некоторое время колебался, потом вновь устроился в кресле.
– В один прекрасный день, Гирланд, вы все же сделаете роковую ошибку, и я устрою вас, и устрою хорошо, в том доме, который давно по вас плачет, – в тюрьме…
– Старая песня. – Гирланд устало прикрыл глаза. – С вами очень тоскливо, Дорн, вы все принимаете слишком фигурально. Не стоит этого делать и, пожалуйста, не стройте мину обиженного крокодила… Договорились, не так ли?
Дорн постарался сдержать свой гнев. Дело настолько серьезное, что нельзя было терять драгоценное время на торг. Правда, Шерман был одним из богатейших людей мира, но Дорн привык экономить даже чужие деньги. Однако сейчас у него не было выбора.
– Да… Я согласен на ваши условия, – сдался он наконец.
Гирланд взглянул на него.
– Десять тысяч завтра и десять тысяч по окончании дела?
– Да.
Гирланд рывком поднялся на ноги, его лицо оживилось, глаза засияли.
