Черное Сердце (ЛП) - Уэзерли Анна-Лу
«Вы не ответили на вопрос, доктор».
«Разница между психопатом, ставшим генеральным директором успешной компании, и хладнокровным убийцей, я думаю, довольно проста…»
«Это так? Как?
«Травма, «говорит она, «жестокое обращение. Убийцы-психопаты, с которыми я сталкивался на протяжении всей своей карьеры, все без исключения пострадали от жестокого обращения или какой-либо травмы в раннем детстве. Итак, чтобы ответить на ваш вопрос, и да, и нет. По моему мнению, Бекка родилась с заметными различиями в префронтальной коре и паттернах мозга, так что, возможно, генетика сыграла свою роль, но именно жестокое обращение и травмы, которые она перенесла в детстве, вызвали эти характеристики и превратили ее в то, чем она была и является».
«Что именно?»
«Психопат, детектив, как я уже говорил».
Я не хочу вступать в дискуссию о природе или воспитании с доктором Мэгнессон; я подозреваю, что у нее на двадцать четыре года больше опыта, чем у меня.
«Похоже, Ребекка в свое время сменила много личин, доктор Мэгнессон. Использовала псевдонимы и маскировку».
«Да, это не так уж удивительно. Бекка утверждала, что, когда она была на моем попечении, у нее было несколько личностей. Хотя она определенно не была шизофреничкой, во всяком случае, не в традиционном смысле. Она искренне верила, что она больше, чем один человек с совершенно отдельным, уникальным набором эмоций, мыслей и мнений. В медицинских терминах мы называем это «расщеплением», при котором тяжело травмированный человек, усвоивший свои ущербные чувства, создает других персонажей в качестве механизма преодоления. По сути, те, кто страдает, отказываются от своего истинного «я» в пользу более… приятной личности, маски, если хотите, хотя она, я должен отметить, действительно очень реальна. Видите ли, в основном, их подлинное «я», чувства и эмоции предали их, остались неудовлетворенными или были каким-то образом высмеяны, проигнорированы или принижены, поэтому они полностью избавляются от этих чувств, становясь кем-то другим. Чувствовать что-то сделало бы их людьми, заставило бы взглянуть в лицо своим глубоким эмоциональным ранам, и это было бы слишком болезненно, возможно, даже привело бы к самоубийству, что я наблюдал в некоторых случаях у пациентов с психозом, которые пытались залечить свои глубинные раны.» Она выглядит опустошенной, когда говорит это: «Ребекка Харпер была глубоко встревожена, возможно, это был самый встревоженный ребенок ее возраста, которого я когда-либо лечил за свою карьеру. Когда она прибыла, у нее также было биполярное и антисоциальное поведение.»
Тогда это первое место в списке вечеринок на день рождения для всех.
«Она была не очень хорошей маленькой девочкой, детектив. Но она все еще была маленькой девочкой».
«Маленькая девочка, которая убила свою мать». Добавляет Дэвис.
Затем встает доктор Мэгнессон. Она маленькая и с пышными формами. Интересно, есть ли у нее собственные дети. «Может быть, и так. Но Бекка искренне верила, что то, что она делала, было актом милосердия, а не убийством, смерть ее матери была убийством из милосердия в ее представлении, по крайней мере, так она заставляла нас верить.»
— И ты, я имею в виду, поверил ей?
Она снова выдыхает. «Бекка уже тогда была очень манипулятивной личностью, умной, очень правдоподобной, демонстрирующей все характерные черты таких личностей, страдающих психопатией. Я думаю, она обманула многих людей во власти, «добавляет Мэгнессон, «иногда даже меня. Это сложное расстройство… Буду честен, детектив, я никогда не был уверен, верила ли сама Бекка в то, что она сделала, действительно было актом милосердия, или она просто пыталась заставить нас поверить в это в попытке контролировать свое окружение и манипулировать им. Однако я убежден в одном: она действительно подверглась жестокому обращению со стороны своих родителей, и, безусловно, своего отца. Может, она и фантазерка, но мой опыт, моя интуиция с самого начала подсказывали мне, что она не лгала о жестоком обращении.»
Ах, опять старая история с интуицией.
«Как она это сделала?» Спрашивает Дэвис, что должно было стать моим следующим вопросом. «Как она убила свою мать?»
«Она сказала, что ее мать упала с лестницы, только это не убило ее сразу, поэтому она закрыла лицо подушкой, чтобы завершить дело, хотя это не было задокументировано в ходе расследования. При вскрытии нигде не было зафиксировано факта удушения.»
«И она пыталась скрыть это, представив все так, будто ее мать покончила с собой?»
Тогда никто не дурак. Даже в девять.
«Чтобы сознательно пытаться скрыть свои преступления, нужен расчетливый ум, не так ли, доктор Мэгнессон?»
Она смотрит на меня поверх оправы очков, которые снова водружены у нее на нос. «Да, полиция изначально так и думала. Но на самом деле я верю, что Бекка хотела, чтобы ее разоблачили. Делая то, что она сделала, Бекка сказала мне, что, убрав свою собственную мать, она надеялась, что она тоже избавится от своей дьявольской ситуации — акт отчаяния, самосохранения. Она рассказала мне, что ее отец был жестоким девиантом самого худшего сорта; что он приводил проституток обратно в дом, связывал их и издевался над ними в присутствии Бекки и ее матери. Во время регрессивной терапии она рассказала о ранних воспоминаниях о том, как слышала крики ужаса и боли этих женщин. Иногда, по ее словам, он заставлял ее и ее мать смотреть, как он насилует их, или заставлял свою жену присоединиться к насилию. Она утверждает, что он бил их обоих регулярно и жестоко, но следил за тем, чтобы большинство их синяков были скрыты и не были видны — худшими, конечно, были психологические. В другой раз она вспомнила случай, когда съела несколько конфет перед обедом, обычный детский проступок. В качестве наказания она утверждала, что ее отец так сильно прижег ей язык утюгом, что он увеличился в три раза, и она не могла говорить или есть больше недели. В конце концов ее мать оставила попытки защитить ее и стала настолько нечувствительной к жестокому обращению, что в конце концов она стала похожа на ходячих мертвецов, зомби. Часто во время наших бесед Бекка называла свою мать «призраком». По ее словам, ее отец был настолько искусен в воспитании и контроле над окружающей средой, что в конце концов Бекка рассказала мне, что они с матерью иногда ссорились из-за того, кто выдержит больший удар. Фактически это превратилось в соревнование между ними, кто выдержит наибольшее наказание. Когда она прибыла сюда, в больницу, уровень кортизола у нее зашкаливал за шкалу Рихтера. Девушка постоянно находилась в режиме борьбы или бегства и, похоже, не понимала никакого другого способа существования, что, безусловно, соответствует описанному ею жестокому обращению.»
«Неужели никто не заметил, что происходит? Школа, родственники, соседи — кто угодно»? Почему власти не были предупреждены? Наверняка кто-то должен был заподозрить, что с ними так плохо обращались. Отец когда-либо привлекался к уголовной ответственности, проводилось ли какое-либо расследование?»
«Детектив, никогда не было записей о каких-либо сообщениях или даже подозрениях на жестокое обращение, но это не значит, что его никогда не было. Я уверен, что в вашем положении вы хорошо знаете, насколько умными и манипулирующими могут быть эти люди, психопаты и насильники, и я действительно придерживаюсь мнения, что отец Бекки, вероятно, сам был одним из них. Они пойдут на многое, чтобы остаться незамеченными. И обычно это вполне правдоподобно. Психопаты по самой своей природе невероятно правдоподобны. На самом деле, их правдоподобность — один из величайших симптомов психопатии как таковой. Она делает паузу.
«При условии, конечно, что все это правда».
Мэгнессон пристально смотрит на меня. «Он, конечно, отрицал какие-либо нарушения, отец. Когда мы разговаривали с ним, чтобы оставить отзыв о его дочери, он сказал нам, что искренне верит, что Ребекка родилась злой. Он сказал нам, что он и его жена заметили, что она проявляла «необычное» поведение практически с рождения, и что он подозревал, что она неоднократно причиняла вред или калечила различных домашних животных по соседству. Он рассказал нам историю о кролике, которого они подарили ей на седьмой день рождения. Как Бекка обожала его и стала с ним неразлучна, пока однажды она не попыталась посадить его обратно в клетку, и животное ее поцарапало. На следующий день кролика обнаружили мертвым со сломанной шеей и отсутствующим глазом. Бекка сказала своим родителям, что, должно быть, она неправильно закрыла клетку и что на нее напала лиса и убила ее, а затем она небрежно спросила, что у нас на ужин.
