Картер Браун - Том 7. Только очень богатые
Через пару часов я вернулся в гостиную, проглотил несколько новых бокалов и снова отправился наверх. Я крался на цыпочках, причем не потому, что испытывал какое-то чувство вины, а лишь для того, чтобы не наткнуться на дворецкого и не оказаться снова вынужденным слушать лекцию о неприятных аспектах лихорадки у свиней.
— Хайль победителю! — встретила меня возгласом Дафне, когда я закрыл за собой дверь спальни.
Лунный свет проникал сквозь окно и мягко освещал ее обнаженное тело на постели. Я приготовил выпить, и она ласково хохотнула, принимая из моих рук бокал.
— Откуда ты знаешь, что я хорошо приготовил мартини, не попробовав его? — потребовал я ответа.
— Просто подумала, — сонно ответила она, — от учителя к учителю в течение восьми лет. От Ричарда-слабака до Дэнни Львиное Сердце. Похоже, что уже совершила полный оборот.
— Ты мешаешь мне сосредоточиться, — недовольно прошептал я, исследуя очертание ее левой груди указательным пальцем.
— Да ты просто сексуальный маньяк, должна я отметить, — с удовлетворением пробормотала она.
— А разве бывают другие маньяки?
Она оттолкнула мой палец, села и зажгла свет в изголовье кровати.
— Некоторые вещи я люблю делать в темноте, но пить лучше при свете. — Она запустила пальцы в свои рыжевато-русые кудри и состроила гримаску. — Я выгляжу, верно, как кошка, которая сопротивлялась всю прошлую ночь?
— Мне кажется, ты выглядишь прекрасно! — не соврал я.
— Тебе так кажется, потому что ты никогда не смотришь на меня выше моих плеч, даже когда я так замерзаю, — жалобно проговорила она. — Будь добр, дай мне щетку для волос с моего туалетного столика.
— Не вижу ее, — ответил я через пару секунд.
Она нетерпеливо фыркнула:
— Посмотри внимательно, она должна быть там, в кожаной коробке для драгоценностей.
Я открыл коробку и увидел, что щетка действительно лежит там, на куче серег, колец, браслетов и ожерелий. Когда я взял в руки щетку, под ней ярко сверкнула камнями брошь. Я бросил щетку на кровать, а затем извлек брошь из коробки. Три крупных изумруда в филигранной оправе мне были до боли знакомы. Энергичное расчесывание волос, которым занималась до этого мгновения Дафне, внезапно оборвалось, когда я швырнул в нее брошь.
— Когда мы приехали сюда, меня ждала почта, и среди прочего там оказался пакет. — Щетка для волос снова начала медленно двигаться. — Я должна была, наверное, сказать тебе об этом сразу, Дэнни, но мне казалось, что можно подождать до утра. У нас только одна эта ночь для нас двоих в этом доме, и я не хотела тратить ее на игру в детективов.
— Ты сохранила упаковку?
Она взглянула на меня широко раскрытыми от удивления глазами:
— Зачем?
— Ну, чтобы сшить себе бумажные трусы! — прорычал я. — А марка? Какая там была марка?
— Почтовая.
Я закрыл глаза, чтобы она не видела, как в них поднимается кровавая жажда убийства.
— Может быть, марка была заграничной?
— Возможно. Конечно, для иностранца, такого как ты, — холодно заметила она, — марка могла показаться иностранной, но я, будучи англичанкой, горжусь тем, что мне знакомо лицо моего монарха.
— Значит, пакет отправлен откуда-то из Англии?
— Великобритании!
— К чертям! — ответил я. — К чертям вас всех — и Англию, и Британию!
— Вот что случается, когда спишь с паршивыми иностранцами, — горько констатировала Дафне. — Они не уважают не только тебя, но и твою страну.
Внезапный стук в дверь заставил ее буквально подпрыгнуть на кровати.
— Что это такое? — взвизгнула она.
— Это Эйлинг, миледи, — голос дворецкого донесся едва слышно из-за закрытой двери. — Извините, что я беспокою вас, но только что приехала какая-то леди и настаивает, чтобы немедленно вас увидеть.
— Это не иначе как проклятая Аманда Пикок, — злобно прошипела Дафне и снова повысила голос: — Она не леди! Скажи этой суке, пусть ночует в собачьей конуре, вполне подходящее для нее место!
Дворецкий издал вопль ужаса. Дверь широко распахнулась, и на пороге возникла взбешенная брюнетка.
— Ну!.. — Полные губы ее высокомерно изогнулись. — Кажется, это Дэнни Бойд — радость всех горничных, который позволяет укладывать себя в постель при каждом удобном случае?
— Убирайся к дьяволу из моей спальни! — проговорила Дафне низким угрожающим голосом. — Пока я не выцарапала тебе глаза.
— Милая Дафне, — промурлыкала Сорча Ван Халсден, а это была именно она. — Не поправилась ли ты с тех пор, как я в последний раз видела тебя? — Ее нефритовые глаза изучали наготу Дафне внимательно и детально. — И поправилась ты как раз не там, где нужно. Мне кажется, что я даже замечаю небольшую складку вокруг… — Глаза ее внезапно сузились. — Это моя…
Она ринулась вдруг к кровати и выхватила брошь оттуда, где та лежала — между возвышениями бедер Дафне. Затем выпрямилась с нескрываемым выражением торжества на лице.
— Вы этим и занимались, перед тем как я вошла, — делили добычу?
Глава 7
— Маленькая невинная девочка с влажными глазами — так о ней всегда говорил Чарли. Хотела бы я, чтобы он взглянул на нее сейчас! — Сорча сложила руки под грудью, и грудь ее еще резче обозначилась под тонким шелком блузки. — Мне следует сейчас же вызвать полицию и потребовать, чтобы ее арестовали, нет… чтобы арестовали вас обоих!
— Дафне собиралась одеться, — терпеливо возразил я, — и нельзя ее осуждать за то, что она не желала видеть вас в собственной спальне.
— Распущенная, помешанная на сексе маленькая сучка!
Сорча не уходила, нетерпеливо меряя шагами пространство от двери до кресла. Ее зеленые глаза зловеще сверлили меня.
— А вы? Что вы бездействуете? К тому времени, когда я разберусь с вами, они смогут выбросить все остальные драгоценности в ближайший мусорный ящик.
— Приготовить вам выпить? — спросил я.
— Нет! — отрезала она. — То есть да! Шотландского виски, и побольше.
Она возобновила хождение, пока я готовил ей бокал с двойной порцией виски.
— Не забуду, конечно, и заключительных слов из тех, что сказал Марвин Рейнер и которые вы так галантно передали мне по телефону. По вашим словам выходит, что я не только нимфоманка и лесбиянка, но еще и садистка! Пора разогнать всю эту свору лицемерных паразитов! Теперь, после смерти Чарли, я покажу всем, что такое богатство и могущество Ван Халсденов, когда они оказываются в руках такого человека, как я.
Я сунул бокал Сорче в руку, взял свой, подошел к ближайшему креслу и сел.
— Почему вы не помолчите минутку и не послушаете, что я вам хочу сказать? — спросил я устало.
— Ничто из того, что вы собираетесь мне сказать, меня не интересует ни в малейшей мере! — бросила она презрительно.
— Вчера вечером был убит Эдуард Уоринг.
— Что?! — Она застыла на месте, затем повернулась ко мне с открытым ртом.
— Надеюсь, вы лишь третий человек, который теперь знает об этом.
— А кто два других? — Мозг ее, подобно компьютеру, вновь включился.
— Я и тот, кто его убил.
— А как вы узнали, что он мертв?
— Ну, это довольно забавная история, — проговорил я мрачно.
— Расскажите, может быть, мы посмеемся вместе?
Она слушала внимательно, пока я говорил, опуская подробности, о своем визите в дом Уоринга, с того самого момента, как я туда вошел, и до того, как покинул его. Когда я кончил, она подошла к дивану и села напротив, все еще глядя на меня пристально и сосредоточенно.
— Где же теперь мое ожерелье? — спросила она.
— Наверху, в комнате для гостей, вместе со всеми остальными моими вещами.
— Это не может быть совпадением. — Она выпятила нижнюю губу. — И Эдуард и Дафне говорили, скорее всего, правду. Но зачем вору было красть мои драгоценности, если он собирался затем анонимно рассылать их в подарок по почте?
— Пока я этого не знаю, — вполне искренне ответил я. — Может быть, нам удастся выяснить это во время уик-энда, когда сюда приедут остальные?
В гостиную вошла Дафне в шелковом, до коленей, туго подпоясанном халате.
— Можешь мне тоже приготовить выпить, — обратилась она ко мне каким-то далеким голосом.
— Конечно. — Я подошел к бару и смешал ей напиток.
— Я должна извиниться перед тобой, Дафне; Дэнни убедил меня, что брошь была прислана тебе по почте, так же, как вчера утром ожерелье — Эдуарду, перед тем, как его убили, — мягко сказала Сорча.
— Эдуарда убили? — Дафне мгновенно побледнела.
Я дал ей в руку бокал с напитком, но она даже не заметила этого.
— Я не знала, что Эдуард убит!
— Разве Дэнни не сказал тебе? — пробормотала Сорча. — Впрочем, считаю вполне естественным, что он больше доверяет своему клиенту, нежели партнерше по любовным утехам!
