Микки Спиллейн - Змея
— Он убил мою мать, — повторила Сью.
— Ты сказала, что так думаешь.
Она не ответила.
— А когда это случилось?
— Очень давно.
— Как давно?
— Я была ребенком. Восемнадцать лет назад.
— Как ты можешь доказать, что это он?
Она не смотрела на меня.
— Просто знаю, и все.
— Душенька моя, ты не можешь обвинить человека в убийстве по такой вздорной причине. Что-то тут есть еще. Давай, говори.
Велда обняла ее за плечи и прижала к себе.
— Я помню, как мама говорила… прежде, чем умереть. То, что она сказала… но я не могу вспомнить слова… я была так напугана. Она умирала и сказала мне что-то, но я не могу вспомнить ни слова! — Она всхлипнула и захлебнулась слезами.
Когда она немного успокоилась, я спросил:
— Почему ты думаешь, что он хочет тебя убить?
— Знаю. Как он смотрит на меня… как касается меня…
— Дальше, крошка. Это не довод.
— Потом — машина. Она едва не сбила меня.
Ты запомнила номер?
— Нет.
— Дальше.
— Этот человек ночью. Он провожал меня из театра. Он шел за мной все время, но, к счастью, я знаю дорогу дворами, и мне удалось убежать.
Ты обращалась в полицию?
— Нет.
Теперь моя очередь, Сью. Ты знаешь, что ты необыкновенно красивая девушка? Это правда. Не смотри на меня так. Мужчины всегда будут за тобой охотиться, привыкай. У каждого был случай, когда его чуть не сбила машина. Не обращай на это слишком большое внимание. А что до твоего отчима, то он смотрит и дотрагивается до тебя самым обыкновенным образом. Пока ты не сказала ничего конкретного.
— Как тогда с теми, которых вы убили, и с теми, которые…
— Ну, хватит!
Но ей надо было объяснить. Она была потрясена моей личностью. Я смотрел на Велду.
— Она знает, где ты была эти семь лет?
— Да.
— А про меня?
— Все.
— Ну вот и ответ. Эти люди были частью вражеской организации, которой нужно убрать Велду прежде, чем она заговорит. Они пришли за ней, а не за мной. Теперь с этим покончено. Никто не собирается ее убивать, потому что она свое сказала и теперь слишком поздно. Что ты на это скажешь?
— Я не вернусь обратно.
— Ну, допустим, я пойду к твоему отчиму, выясню, в чем тут дело. Это поможет?
Велда отвела Сью в спальню и вернулась.
— Ты сделаешь все?
— Ты знаешь, что я не меняюсь.
— Ты веришь, что эти люди приходили за ней? После нескольких секунд я ответил:
— Базиль Левит сказал, что хочет тебя и крошку, но с последней операцией это, по-моему, не связано. Он сказал… вот черт… — Я потрогал висок пальцем. — Я слишком долго отсутствовал. Что-то такое он сказал…
— Вспомнишь?
— Конечно, милая! — Я коснулся ее локонов. Черное золото. Тонкие и упругие завитки. — Уложи крошку.
Она скорчила гримаску и кивнула. Казалось, этих семи лет не было вовсе. Были мы — я и Велда.
Очень легко я собрал материал о Торренсе. Он крутился в политических кругах еще с тридцатых годов, варился в общем котле и был предметом для рекламы трех оппозиционно настроенных журналов. Я потратил два часа, чтобы сопоставить факты, и в итоге получилось, что он пользовался прекрасной репутацией.
Но это была пустая трата времени. Если крошка что-то и знала, то это относится к другой части биографии, о которой не пишут на первых полосах. Люди обычно не бывают белоснежными всю жизнь.
Я вызвал Гарднера и назначил встречу в «Голубом кролике», попросив прихватить все о Торренсе. Он только буркнул: — Что еще?
Но я знал, что все будет на месте.
Он явился вместе с Питером Ладеро, который писал статьи для колонок политики. За ланчем я получил всю информацию о Торренсе, какую только можно вообразить. В основном это было то же, что и в журналах. Торренс — продукт нью-йоркских школ, кончивший университет с отличием, юрист по образованию, который сразу поступил на государственную службу. У него небольшое наследство, которое сделало его независимым и дало возможность выбиться в люди. Он обладал способностями и упорством, которые пробили ему дорогу до должностей в штате и в сенате, а теперь он почти губернатор.
Я спросил:
— А что-нибудь темное?
— Ничего. Найди что-нибудь, и я продам это оппозиции за миллион долларов.
— Они что, не пробовали?
— Шутишь? — Он поднял очки на лоб. — И потом, в чем дело, Майкл? Для чего ты прощупываешь этого малого?
— Пока из любопытства.
— Это для печати?
— Нет. Это просто из любопытства.
— Черт, ну объясни ты мне…
— Ну ладно. Что с его женитьбой?
Они посмотрели друг на друга, и Пит пожал плечами.
— Его жена умерла очень давно. Он не женился вторично.
— Кем она была?
— Ее имя Девон. Салли Девон. Очень милая, красивая, как фея, «шоу-герл». Тогда считалось шиком жениться на таких девушках. Но она умерла еще до войны. Никакого скандала, связанного с его женитьбой.
— А что с ребенком?
— Ничего. Я видел ее несколько раз. Торренс удочерил ее, когда умерла ее мать. Посылал в дорогие школы. После смерти матери она живет с ним в одном доме.
— Она сбежала.
— А ты не сбежишь, когда тебе двадцать один год? Сим наверняка дал ей денег достаточно для жизни где угодно и с кем угодно. Не вижу тут ничего интересного.
— Ну ладно, если мы перестирали чистое белье, оно не стало от этого грязнее.
Пит допил кофе и попрощался. Хью Гарднер сказал:
— Доволен?
— Я начинаю интересоваться Торренсом.
— Можешь, в конце концов, объяснить?
— Конечно. Двое покойников в ночь, когда я нашел Велду.
Он нахмурился и, пожевав сигарету, буркнул:
— Те двое, что прошли следом за тобой и хотели прикончить ее?
— Это ты говоришь то, что говорят газеты. Он выжидательно посмотрел на меня.
— Они ничего общего с разведкой не имеют. Они — часть другой истории.
— Черт побери!
— Я пока ничего не знаю. Отложи свой блокнот. Когда узнаю — скажу.
Он покорно отложил ручку.
— Хорошо, подожду.
— У Велды была дочь Торренса. Она ее впустила, как бездомную кошку. Девушка говорит, что сбежала от отца. Может быть, она лжет, но двоих этих и третьего в городе достаточно, чтобы понять — здесь нечисто.
— Как тебе удается влипать в такие истории, Майкл? Тебя рано или поздно пристрелят.
— Не беспокойся обо мне.
— Не буду.
Он должен был вернуться в редакцию «Трибуны», я должен был вернуться в контору к Пату.
Пат сидел за столом и что-то жевал. Как всегда, у него не было свободной минуты, чтобы перекусить в другом месте. Но для разговора со мной время у него было: я был частью его работы.
— Как Велда?
— Прекрасна, но не для тебя!
— Кто знает… — Он потянулся за термосом с кофе.
— Что ты выяснил о Левите и о другом парне?
— Ничего нового. Последнее время у Левита завелись деньги, но он не говорил откуда. По-моему, он вернулся к старым делишкам с шантажом.
— А другой?
— «Детская ручка». Ты же его знал?
— Помню, что он тут сшивался. Мелкий жулик.
— Тогда ты не видел его в последнее время. Он поднялся по лестнице жизни. Докладывали, что он вел все букмекерские дела в Верхнем Вест-Сайде.
— Тилсонское дело?
— Ну, Тилсона пришили год назад.
— Тогда на кого работал «Детская ручка»?
— Черт побери, если я знаю. Глава назывался… вот… какое-то старозаветное имя — мистер Диккенсон или Декерсон. Но об этом парне никто ничего не знает.
— Кто-то должен проболтаться по поводу смерти «Ручки». Где-то что-то переменится.
— Майкл, ты просто долго отсутствовал. Теперь у нас на службе бизнес, только бизнес, и никто ничего не сделает без специального разрешения сверху. Ничего нигде не переменится, все будет прилично. Кого-то другого поставят на место «Ручки» и все пойдет по-старому.
— Но с какой стати ему теперь нужно было мараться самому?
Ведь у него были подручные для грязной работы?
— Похоже, что он делал кому-то одолжение, хотел услужить крупной рыбке. Теперь вопрос: кто кого убивал? Ты пришил «Ручку», Левит сделал два выстрела и мы достали еще одну пулю из подвала.
— Еще одну пулю получил приятель «Ручки» в живот. Ты мог бы разузнать в больницах.
— Только без советов. — Он отхлебнул кофе и пожевал губами. — Так за кем же он все-таки приходил, Майкл?
— Пока не знаю, но выясню.
— Чудесно. Я предупреждаю тебя — у нас новый инспектор.
Он крепкий орешек и вдобавок умница. Мне вряд ли удастся замять это дело с двумя трупами. Ты завязнешь по горло, поэтому мой тебе совет: заводи влиятельных друзей в этой конторе, если не хочешь оказаться между двух огней.
Я нахлобучил шляпу.
— Все, что мне удастся узнать, узнаешь и ты.
