Владимир Гурвич - Чужая игра
— Что ты стоишь, садись. Разговор нам предстоит долгий. Не у каждого мужа жена с того света возвращается. Тебе несказанно повезло.
Эдуард продолжал все также стоять, не отрывая от Анны взгляда. Казалось, что он онемел.
— Я сказала: садись! — повелительно произнесла Анна.
Эдуард послушно сел.
— Кто ты? — вдруг прорезался у него голос.
— Кто я? — Анна захохотала. — Ты меня удивляешь. Я, Алина Слободина, твоя законная супруга. Или ты меня совсем позабыл? С глаз долой, из сердца вон?
— Но этого не может быть. Я не понимаю… — Он смешался.
— Почему не может быть. Очень даже может быть. А, понимаю, ты имеешь в виду убийство. Но ты ошибся, ты меня не убил. Я только потеряла сознание. Что-то вроде клинической смерти или комы. Точно не знаю, не слишком разбираюсь в этом вопросе. Да и так ли это важно. Очнулась в каком-то ковре, вся засыпанная землей. Воздуха едва хватало. Я поняла, что вот-вот задохнусь. Не буду утомлять тебя кошмарными подробностями, но каким-то чудом мне удалось выбраться. Наверное, целый час я лежала на голой земле, приходя в себя. Потом стала размышлять, что делать. Если вернуться в дом, где гарантия, что ты не повторишь свою милую попытку отправить меня на тот свет? И я решила, что так будет лучше: пусть ты будешь думать, что я лежу в этой страшной яме. Главное для меня быть в безопасности. И я решила уехать за границу. Где все это время и пребывала. Теперь ты знаешь, как все на самом деле случилось.
Эдуард обхватил голову руками. Затем вдруг решительно взглянул на нее.
— Это ложь. Все, что ты говоришь, неправда.
— А что же тогда правда? — спокойно парировала Анна. — Что я лежу вон там за окном. — Она встала и, не торопясь, подошла к окну.
— Красивое место ты выбрал для моего успокоения. Под раскидистой березой, да еще посадил куст сирени. Спасибо тебе, дорогой, я так тронута твоей заботой. — Анна подошла к Эдуарду и чмокнула его, оставив на щеке второй алый след. — Но прости, если не во всем оправдала твоих надежд — и осталась жива. Мне так не хотелось тебя огорчать. Вот поэтому и медлила с приездом. Но, согласись, не могла же я всю жизнь провести вдали от столь любимого и такого заботливого мужа. И вот я здесь. А ты как бы и не рад.
— Я рад. — Эдуард вскочил с дивана и снова сел. — Я не верю ни одному твоему слову.
Анна спокойно прошествовала к своему дивану и села, положив ногу на ногу.
— Не нальешь, дорогой, мне что-нибудь выпить? Надеюсь, не забыл мои вкусы.
Эдуард неохотно направился к бару. Через минуту он подал Анне бокал «Мартеля».
— Спасибо, я вижу, что и ты скучал. — Анна сделала малюсенький глоточек. — Так чему ты не веришь?
— Ни одному твоему слову. И в первую очередь, что ты Алина.
— Кто же я тогда? Екатерина Вторая?
— Нет, я думаю, ты Анна.
— Анна. Это еще что за Анна. Ты с ней путался?
— Я с нею не путался. — Эдуард замолчал, погрузившись в задумчивость. — Но ее тоже нет и не может быть, как бы сам с собой разговаривая, пробормотал он.
— Так ты и эту Анну отправил к праотцам. Поздравляю, ты стал настоящим убийцей. Скажу честно, я не догадывалась о таких твоих талантах. Ты растешь в моих глазах. Больше ты никого не убивал?
— Хватит! — закричал Эдуард. — Если ты сейчас не скажешь всю правду, кто ты есть, и кто тебя послал, я убью тебя.
— Э, нет, милый, так у нас не пойдет. — Анна неторопливо достала из сумочки пистолет и направила его на Эдуарда. — Ты же не хочешь, чтобы я испортила твой такой элегантный костюм. Он стоит приличных денег, а деньги-то, между прочим, мои. Так что сиди спокойно. И запомни, я Алина твоя жена, которая вернулась из долгих странствий. Тебе все ясно? Или повторить?
— Да, — ответил Эдуард, не сводя взгляда с пистолета.
— Хочу тебя сразу предупредить: там, где я жила, я брала уроки стрельбы. Так, на всякий случай. И добилась неплохих результатов. Поэтому сам понимаешь, в случае чего не промажу…
Эдуард кивнул головой.
— Между прочим, ты напрасно так беспокоишься. Я приехала вовсе не ради мести.
— А тогда ради чего?
— Я намерена вернуться к прежней жизни. Снова возглавить компанию, жить так, как жила до моего убийства. Только-то и всего. Не скрою, сначала я пылала жаждой мести. Но затем она успокоилась, а потом и совсем исчезла. Я вдруг поняла, что ты не тот человек, которому стоит мстить. Я лишь бессмысленно потрачу силы.
— Что же ты намерена со мной сделать?
— А ничего. Я даже особенно об этом не думаю. Конечно, жить с тобой, как с супругом, точно не собираюсь. Так что какое-то время придется терпеть мои возможные измены. Не прикажешь же обходиться без мужчин.
— Мне нет до этого никакого дела.
— Вот и замечательно. Надеюсь, также легко согласишься с передачей мне всех активов.
Эдуард молчал.
— Теперь это все принадлежит мне по закону, — произнес он.
— Вот как! И каким же образом ты все провернул? Не желаешь говорить, не надо. Я и без тебя все узнаю. Но все отдать я тебя заставлю.
— Я спас компанию! Она была на грани разорения. Ты ее довела до такого состояния.
— Моей вины в этом нет. Так сложились обстоятельства. А что спас, спасибо. Если это так, то можешь рассчитывать на мою благодарность. Видишь, какая я добрая. Другая давно бы вызвала милицию и сдала тебя со всеми потрохами. А я даже хочу тебя отблагодарить.
— А знаешь, почему это делаешь? Потому что не настоящая Алина. И не имеешь право ни на что.
— Вот как! Решил объявить мне войну.
— Да, войну. Это мое! А ты здесь никто.
— Но это мы еще посмотрим, дорогой, кто здесь хозяин. Если ты намерен воевать, повоюем. Знаешь, там я даже отчасти соскучилась по битвам. А так быстрей войду в форму. А сейчас, когда мы многое выяснили, я хотела бы отдохнуть. Я так долго летела самолетом, потом ехала на машине.
— Ты собираешься жить здесь? — растерянно пролепетал Эдуард.
Анна удивленно взглянула на него.
— А где же еще. Или ты хочешь, чтобы я снимала угол. — Анна стала подниматься по лестнице. Остановившись на середине, строго посмотрела на Эдуарда. — Надеюсь, ты ничего не трогал в моей комнате? Терпеть этого не могу.
— Ничего, — промямлил он. — Молодец. Это тебе зачтется при вынесении приговора. — Анна вошла в комнату, внимательно осмотрелась. Насколько она могла судить, Эдуард действительно здесь ничего не трогал. Он появился на пороге и застыл на месте, не решаясь войти. Анна провела ладонью по столу.
— Здесь нет даже пыли.
— Раз в три дня приходит уборщица и все вытирает.
— Ты правильно поступил. — Анна упала на широкую и мягкую кровать.
— Как хорошо дома. Ты не представляешь, как надоели гостиницы. Ты когда-нибудь подолгу жил в гостиницах?
— По долгу — нет.
— Тогда тебе меня не понять. Знаешь, дорогой, я немного отдохну, а ты приготовь вечером торжественный ужин. Ты же умеешь, это твоя профессия. Все же жена вернулась. И откуда вернулась, оттуда, откуда не возвращаются. Так что ради такого случая постарайся, тряхни стариной.
Эдуард, не зная, что предпринять, все также стоял на пороге.
— Я что тебе сказала. — Анна бросила в него одну из подушек, дверь мгновенно захлопнулась. Она облегченно вытянулась на кровати. Кажется, она неплохо сыграла. И хотя она приехала сюда из расположенного совсем неподалеку места, эта сцена отняла у нее много сил. И почему бы ей, в самом деле, не отдохнуть.
Она встала, закрыла дверь на замок и снова легла. Ею вдруг овладело странное чувство, что она действительно вернулась к себе домой. И не прошло и пяти минут, как Анна спала.
7Анна открыла глаза и сладко потянулась. Давно она не спала на такой шикарной кровати. Да и вообще, если говорить начистоту, никогда не спала, в такой постели за исключением тех дней, когда она жила в этом доме год назад.
«До чего же хорошо, — подумала Анна, — не то, что моя жесткая односпальная койка в той конуре, которую я до сих пор снимала. — Анна поморщилась. Ей стало очевидно, что снова возвращаться туда ей совершенно не хочется. — И чего я так упиралась, — удивилась она самой себе, — когда все так легко и просто само идет мне в руки. Конечно, не совсем легко… Но это, во всяком случае, лучше, чем терпеть похотливые ласки Рогозина».
Анна встала с кровати и не спеша прошлась по комнате. Прошлый раз она жила здесь, как гостья, а сейчас вернулась хозяйкой. Ей захотелось наполниться этими непривычными ощущениями, проникнутся их новизной, пропитаться ими полностью от пальцев ног до самых кончиков волос и сделать их принадлежащими себе по праву.
Анна открывала дверцы шкафов, выдвигала ящики столов, проводила руками по вещам Алины, словно здоровалась с ними. Ей казалось, что этот нехитрый ритуал, который она придумала только что, прямо на ходу, поможет ей стать здесь своей. Год назад Анна не могла долго находиться в этой комнате. Она чувствовала враждебность и отторжение окружающего ее пространства, вызванное незримым присутствием другой женщины. Сейчас же она решила первым делом наладить с контакт с этим пространством.
