Никита Воронов - Зона поражения
— Потерпишь. Не так уж долго осталось.
Помолчали, обдумывая ситуацию. Первым заговорил хозяин положения:
— Что ты должен узнать?
— Нужно убедиться в том, что моих друзей здесь не кинут. И что это не полицейская ловушка.
— Интере-есно! Каким же образом?
— Я профессионал. Я умею.
— Да ну? Профессионал… — хмыкнул «господин Юргенс», красноречиво оглядывая связанного майора. — Что же ты, профи, так влип?
—Расслабился.
—Быва-а-ает! Японцы говорят — и обезьяна срывается с дерева… Умирать не хочешь?
—Пока нет. Не хочу.
—А придется…
—Ну и глупо… Вместо хорошего бизнеса, получите гнилую разборку. Тебе-то что, но вот тех твоих, с кем на теплоходе договаривались — их доста-анут. Обязательно достанут, поверь!
— За что же?
— За подставу.
— А никто ничего не докажет!
— А никто ничего доказывать и не будет! Чай, не в суде присяжных, верно? — Сейчас от красноречия и актерских способностей Владимира Александровича зависела его жизнь. Требовалось постараться. — Ну а тебя уже свои сами порешат, когда узнают, из-за чего сыр-бор разгорелся. Так что встретимся на том свете! И очень скоро…
«Немец» насупился. Уличное освещение за окном делало его лицо неестественно плоским-и морщинистым.
— Хорошо. Допустим, я тебя сейчас развяжу. Что станешь делать?
Владимир Александрович ответил не раздумывая:
— Дам тебе в морду!
— Хм-м… А потом?
— Потом — посмотрим.
Снова помолчали. Телевизионное шоу кончилось, и теперь под тихую грустную музыку компьютерная графика показывала погоду на планете. В Санкт-Петербурге была переменная облачность без осадков, температура двенадцать — четырнадцать градусов. По Цельсию, разумеется…
— Как ты будешь докладывать результаты?
— Вернусь — доложу…
— Врешь! Должен быть способ экстренной связи. У вас ведь осталось всего три дня, верно?
— Допустим.
Тут уж приходилось импровизировать. Очевидно, сидящий напротив человек знал о предстоящей сделке еще что-то, о чем не смог или не посчитал нужным сообщить майору «заказчик» с еврейской фамилией. Или это очередные штучки помешанного на конспирации шефа?
— Значит, деньги уже здесь… Или на подходе.
— Возможно.
— Где и с кем у тебя контакт? Быстро отвечай!
— Пош-шел ты… Уй-йо! О-ах!
— Еще добавить?
— Сволочь… — едва отдышавшись и разметав ресницами влажную пелену на глазах, процедил Виноградов. — Вот на такой случай мы и подстраховались!
— Неужели?
— Ненавижу вас, отморозков… Братва, блин!
— Зато я вас, продажных ментов, так люблю! — ощерился непрошеный посетитель. — Ну?
— Мне надо быть послезавтра в полдень в Мадриде. Парк Ретиро… Кто-то подойдет.
— Кто?
— Он меня знает, а я его нет.
— Пароль? Сигналы опасности?
— Брось, это ничего никому не даст. Повторяю — человек прекрасно знает меня в лицо! И лицо это должно быть, по меньшей мере, не битым…
Телевизор неожиданно замолчал — видимо, и здесь не по всем каналам вещают круглые сутки. Теперь запросто можно было орать и звать на помощь.
— Слышь? Или ты сейчас же меня развязываешь, или…
— Подожди, дай подумать! — уже почти попросил «немец». Чувствовалось, что ему не легко принять решение. — Без глупостей?
Вот и все, подумал Виноградов. Если этот гад сейчас засунет мне в пасть какую-нибудь тряпку и переключит телевизор на работающую программу — значит, не договорились. Разговор окончен, и можно вспоминать отходные молитвы…
Майор отчетливо представил себе, как пуля из ствола вороненого «люгера» почти беззвучно ввинчивается в оцепеневший от ужаса мозг. Может, заорать прямо сейчас, не дожидаясь развязки? Это вряд ли поможет остаться в живых, но появится шанс осложнить убийце отступление — вдруг, кто услышит из коридора!
Однако обошлось без эксцессов.
— Наверное, потом буду жалеть, но… — совсем по-киношному покачал головой «господин Юргенс». — Считай, что я почти поверил!
Одним болезненным рывком он ослабил и снял с запястьев Владимира Александровича хромированную цепочку — такие когда-то использовались в полиции ГДР вместо наручников. Надежно и очень практично…
— Ну ты с-сука… — первым делом Виноградов сел и принялся восстанавливать кровообращение в кистях рук. Потом дотронулся до подсыхающей корки на лице. — Бля-а!
— Не, следов никаких не останется, — успокоил его человек напротив.
— Обещаешь?
— Обещаю! С таким расчетом и делалось.
— Ну тогда и я свое слово сдержу. Лови… — Майор без замаха, коротко, подцепил кулаком массивную челюсть «немца». Потом добавил с левой: — Х-хак!
Голова противника мотнулась из стороны в сторону, тело обмякло и неторопливо сползло через поручень кресла. Подождав, пока седоватый затылок коснется коврового покрытия на полу, Владимир Александрович встал и с неприличным для потомственного российского интеллигента наслаждением ударил незваного гостя ногой в пах. И еще пару раз — теперь уже только по печени и по почкам.
После такой обработки «господин Юргенс» запросто сможет претендовать на оформление инвалидности в своем профессиональном союзе… Впрочем, сейчас он был без сознания и на грубость не отреагировал. Так же, как не отреагировал и на «личный досмотр», учиненный майором в лучших милицейских традициях.
— Смотри-ка ты…
Патрона в патроннике не было! Предохранитель не снят… Никаких документов — только бумажник с кредитками и мелочь: песеты, немецкие марки, доллары. Из нагрудного кармана вывалился только ключ от номера «господина Юргенса».
Стараясь не причинять себе лишней боли, Виноградов занялся ревизией собственного организма: видимых повреждений не обнаружилось, но общее состояние было омерзительным. Ныли и подрагивали мышцы, мутило, до носа не дотронуться… То, что ему удалось врукопашную сделать с «немцем», скорее, следовало отнести на счет перелившихся через край эмоций.
Владимир Александрович взял со столика ключи, открыл мини-бар и извлек оттуда холодную банку пива. Потом помешкал, вздохнул и заменил пиво «колой».
За спиной почудилось шевеление… Нет, все в порядке — лежит себе тело и каши не просит. Однако нужно поторопиться! Сковырнув алюминиевое кольцо, Виноградов в несколько глотков осушил половину шипящего содержимого банки. Затем набрал полный рот и шумно выпустил жидкость в лицо лежащему — так, как хозяйки спрыскивают белье перед глажкой.
— Мы-ым-м…
— С добрым утром, господин Юргенс!
— О-о-о… ах!
— Не придуривайся, — тихо и почти ласково попросил Виноградов. Мочки ушей, если на них воздействовать умеючи, способны вернуть к реальности даже постоянного клиента питерского вытрезвителя. Соответствующие навыки приходят с опытом — а уж этого-то у майора имелось в достатке. — Как, очухался?
— Падла ментовская! За что?
Владимир Александрович даже опешил:
— Еще и спрашиваешь? Убью!
— Ну и зря. — Человек на полу сплюнул кровь, с удивлением посмотрел на свои ни чем не связанные руки и попытался встать с ковра. — Теперь, пожалуй, .верю, что не «подстава».
Виноградов ногой придавил его обратно:
— Да ты с самого начала не сомневался, кто я и что! Бил ведь так, чтобы следов утром не осталось — верно?
— Верно! — кивнул собеседник.
— А стрелять даже и не думал…
— Всегда лучше перестраховаться. А лишняя проверочка в нашем деле не помешает!
— Ну ты сволочь! — Виноградова передернуло от одного воспоминания о пережитых только что волнах боли и унижения. — Проверочка? Я тебя, бля, сейчас…
— Ладно! Ладно… Чего ты? — «Немец» отшатнулся к противоположной стене, потом убрал руку от паха и потрогал челюсть: — Поквитался же! В расчете?
Чужая наглость часто действовала на майора обезоруживающе. Почувствовав это, собеседник воспрял духом:
— Я ведь не со зла, какие могут быть обиды?
Владимир Александрович в ответ только выругался — грязно и нецензурно.
— Да брось ты! Водки налей, а?
— Может, еще задницу подставить?
Препираясь по инерции, Виноградов, однако, уже доставал из бара плоскую бутылку:
— Виски есть, водки нету.
— Давай! Что же делать…
Выпили. Посидели, уставясь на неработающий телевизор.
— Ладно. Утро скоро… Бумажник вернешь? И ключи!
— Забирай.
— Деньги пересчитать? А то помню я вас, ментов! — хмыкнул гость. — Так и норовили обчистить.
— Давно из России? — решил не обижаться на шутку Виноградов. — На «постоянке» или «беженец»?
— Я германский гражданин, понял? Уже второй год… И паспорт — чистый!
— И даже имя настоящее?
— Настоящее, какое папа с мамой дали! — непонятно зачем приосанился собеседник. — Мы из-под Саратова, город Энгельс — слышал? Республика немцев Поволжья…
— У «хозяина»-то побывать успел?
— Где? — Гражданин Германии господин Юргенс сделал удивленное лицо. — А, на зоне! Нет, не сидел — как раз вовремя смылся. На историческую, бляха, родину…
