Росс Макдональд - Омут
В рассказанном Килборном был здравый смысл. Во всей его истории был здравый ужасный смысл. Против воли и против мысленно вынесенного мной приговора я поймал себя на том, что наполовину поверил ему.
— Если не вы давали ему распоряжение убить ее, почему он сделал это?
— Я скажу вам почему. — Килборн снова наклонился над столом, прищурился так, что верхние веки нависли толстыми складками. Глаза оставались тусклыми, непроницаемыми, как неотполированные камни. — Риан тут увидел возможность вытянуть у меня изрядную сумму денег. Во всяком случае, такую, которая казалась ему изрядной. Убив миссис Слокум, он подверг опасности не только себя, но и меня. Конечно, он не признался мне в этом замысле позавчера вечером, когда пришел ко мне, но в голове у него гнездился такой замысел. Он просил десять тысяч долларов, и я вынужден был дать их ему. Когда же он оказался настолько беспечным, чтобы позволить схватить себя, я должен был принять соответствующие меры. Я был мудрее и знал, что... придется его застрелить, хотя... м-м-м... человеческое начало во мне возмущалось. В конце концов я решился. И потому... не могу утверждать, что мои мотивы в этом печальном деле были полностью чисты. Но ведь они не были и совершенно черными.
— Иногда, — заметил я, — предпочтительнее сплошной черный цвет пестро-серому.
— На вас не лежит груз ответственности подобной моей, мистер Арчер.
На мне огромная компания. Один-единственный неверный шаг с моей стороны может отрицательно сказаться на существовании тысяч людей.
— Хотелось бы знать, действительно ли вы настолько значительны, как сами утверждаете. А вдруг жизнь не прекратила бы своего течения и без вас? Килборн улыбнулся так, будто я произнес в высшей степени остроумную фразу.
— Вопрос сейчас в том, сможет ли жизнь продолжаться без вас. — Килборн еще раз улыбнулся: он, мол, тоже способен на остроумие. — Я объяснил вам свою позицию, что, как вы понимаете, не доставило мне особенного наслаждения. Я надеюсь, что вы это поймете, и тогда у вас появится ко мне несколько иное отношение, чем прежде. Вы смышленый человек, мистер Арчер, и скажу откровенно, вы мне нравитесь... И как я уже говорил... м-м-м... я питаю отвращение ко всякого рода убийствам. Замечу, что моя жена восхищается вами, и если бы я... м-м-м... убрал вас, а она, разумеется, о том была бы осведомлена, моя жена совершила бы... что-нибудь непоправимое. Конечно, я с ней сумею справиться, но... все-таки... Зачем еще одна смерть? Я бы хотел уладить дело более разумным, цивилизованным способом. А вы какого мнения на сей счет?
— Сколько?
— О'кей. Отлично! Великолепно! — Маленький рот у Килборна сморщился в очередной дружелюбно-херувимской улыбке. — Насколько я знаю, мои десять тысяч долларов у вас. Не могу утверждать наверняка, но это ведь так и есть? Если они у вас... ну, м-м-м... это ценное доказательство вашей добросовестности.
— Да, они у меня, — ответил я. — И там, куда вам не дотянуться.
— Возьмите их себе. Они ваши. — Килборн взмахнул рукой, эдакий широкий королевский жест.
— И что мне следует за это сделать?
— Ничего. Абсолютно ничего. Я доставлю вас на берег в Сан-Педро, и вы попросту постараетесь забыть, что я вообще существую. Займитесь снова своими делами или уходите в длительный отпуск, наслаждайтесь жизнью.
— Да, есть на что. Теперь у меня есть деньги.
— Однако это не означает, что вы уже можете ими распоряжаться. Подарить вам их или нет, все еще в моей власти.
Яхта начинала покачиваться сильнее, выплывая в открытое море. Я взглянул на человека в льняном костюме, который все еще стоял у люка, сверля меня во все три глаза: свои и — пистолета. На широко расставленных ногах Меллиотс раскачивался вместе с судном. Пистолет был неподвижен. Просто он переложил его из уставшей руки в другую.
— Можешь передохнуть, Меллиотс, — сказал Килборн. — Мы уже достаточно далеко от берега, — и снова обернулся ко мне:
— Ну, мистер Арчер, принимаете ли вы мой дружеский дар на этих условиях?
— Я подумаю.
— У меня нет желания торопить вас. Ваше решение очень важно для нас обоих. — Внезапно лицо его озарилось, как у человека, заслышавшего шаги возлюбленной. — Полагаю, это мой завтрак.
Завтрак прибыл на серебряном подносе, который был настолько широк, что еле пролез в открытый люк. Под его тяжестью потел одетый в белый пиджак мулат-официант. Были поданы приборы, и Килборн отдал дань внимания каждому блюду. Наблюдая за Уолтером Килборном, нетрудно было понять, что еда — его истинная любовь. Он ел с огромным увлечением. Кусок ветчины, четыре яйца, шесть тостов; почки и две гигантские форели; восемь блинов с восемью маленькими сосисками; кварта малины, пинта сливок, кварта кофе. Я смотрел на него, как смотрят на гигантских животных в зоопарке, — а вдруг да подавится и помрет, тем самым облегчив положение нас обоих.
Наконец Килборн откинулся на спинку стула и приказал официанту унести опустошенные тарелки и чашки.
— Ну, мистер Арчер? — Гурман пустил свои белые пальцы попастись в розоватых колечках волос. — Каково решение?
— Я еще не обдумал до конца. Разрешите спросить: откуда вы взяли, что мне можно доверять?
— Вместо того чтобы пачкать вашей кровью руки, я беру на себя определенную долю риска, это верно. Но думаю, что я могу узнать честного человека, когда его вижу. Эта способность основа моего успеха, если уж быть предельно откровенным.
— В ваших распоряжениях есть противоречие, — заметил я. — Если я взял ваши грязные деньги, то вы не можете полагаться на мою честность в дальнейшем.
— Сейчас мои грязные деньги у вас, мистер Арчер. Вы добыли их, благодаря вашей бдительности, вашим усилиям. Честным усилиям. Не для себя. Но позволю себе предположить, что вы тщательно отмоете эти деньги, прежде чем их потратить. Конечно, я был бы глупцом, если свое доверие... м-м-м... не зафиксировал бы документально. Разумеется, вы дадите мне расписку, подтверждающую реальность оказанной услуги.
— Какой именно?
— Услуги... равной тому, что вы сделали. Будет достаточно просто написать: "За поимку и доставку Пэта Риана". Тем самым убьем сразу двух зайцев. Расписка аннулировала бы мою передачу денег Риану, что является единственной уликой против меня в деле миссис Слокум. И самое главное, такая расписка защитит меня в случае, если ваша честность поколеблется, и убийство Пэта Риана дойдет до суда.
— И я буду тогда соучастником убийства.
— И очень активным. Вот именно: мы с вами окажемся соучастниками.
Ловко меня впутывают в это дело. У меня разыгралось воображение, и я представил себе, как через год, пять, десять лет, мне предложат выполнить "маленькие поручения" Уолтера Килборна и я не посмею уже сказать "нет".
Во мне закипела ярость. Но ответил я ему благоразумно:
— Я не смогу с достаточной гарантией вытянуть свою шею из петли. В смерти Риана замешано еще полдюжины человек. Кто-нибудь из них заговорит, и комбинация разрушится.
— Вовсе нет. Со мной связан только один из них.
— Шмидт.
Брови поползли на его лоб — розовые удивленные гусеницы.
— Вы знаете Шмидта?.. Вы действительно оказались очень деятельны, мистер Арчер.
— Я знаю его достаточно хорошо, чтобы предпочесть не иметь с ним больше никаких контактов. Если полиция укажет на него пальцем, он расколется и все выболтает.
— Я вас понимаю. — Рот херувима опять изобразил успокаивающую улыбку.
— К счастью, вы можете спать спокойно. Оскар Шмидт отбыл сегодня утром... м-м-м... вместе с отливом. Ради нашего общего блага Меллиотс позаботился о Нем. Мужчина в льняном костюме теперь сидел на обитой кожей скамье у переборки. Обнажая белые зубы, сидел и поглаживал ствол своего пистолета. — Замечательно, — сказал я. — Риан позаботился о миссис Слокум. Шмидт позаботится о Пиане. Меллиоте позаботился о Шмидте. Да у вас целая система.
— Я крайне польщен, что она вам нравится.
— Но кто позаботится о Меллиотсе?
Килборн перевел взгляд с меня на вооруженного мужчину, рот которого снова замкнулся. Пусть Килборн осмысляет наш "треугольник" и с этой стороны.
— Вы задали весьма пикантный вопрос. Вашу проницательность я уравновешу откровенностью и сообщу вам, что Меллиотс сам "позаботился" о себе несколько лет назад. Одна моя знакомая девушка, если быть точным — моя служащая, исчезла в Детройте. Ее тело обнаружили потом в реке. Некий частнопрактикующий врач, не имевший медицинской лицензии, имя которого мы не будем уточнять, разыскивался для дачи показаний. В это время я направлялся в Калифорнию и предложил ему воспользоваться моим личным самолетом... Я ответил на ваш вопрос?
— Вполне. Я хотел точно знать, что именно мне предлагали. Теперь я знаю. И отвечаю теперь: я не хочу!
Килборн недоверчиво посмотрел на меня.
— Вы всерьез намекаете на то, что вам хотелось бы умереть?
