Наследие (СИ) - Моен Джой

– Ты как раз вовремя, – выглянула из-за двери Элисон, на ходу снимая с руки рукавицу-прихватку, и прежде чем нырнуть обратно на кухню, бросила: – Мой руки, и садись за стол.

Протянутая к вешалке с зажатой между пальцев курткой рука дрогнула и замерла в нескольких сантиметрах от намеченной цели. Стоило только ароматам еды сквозь открытую дверь просочиться в коридор, как брови девушки взлетели вверх от удивления, и она заторопилась на кухню – скорее узнать, не привиделось ли ей все это.

– Ты нашла доставку? – делая последнюю попытку хоть что-то понять, спросила Мелоди. – Аарон клялся, что в Уотертоне нет ничего даже отдаленно напоминающего фастфуд.

– И он был прав, это весьма консервативное место. Местные жители считают, что каждый человек женского пола рождается с навыками ведения домашнего хозяйства, – засмеялась Элисон. – Я сама приготовила нам ужин. Садись.

– Мы не отравимся? Последний раз ты готовила... – подозрительно прищурилась Мелоди и задумчиво постучала пальцами по подбородку, – Да ты вообще не готовишь! За исключением этих ужасных правильных завтраков, после которых возникает только два желания: повеситься и выбежать на улицу в поисках лавки с хот-догами, сделанными из черт знает кого, или и то, и другое сразу.

Элисон фыркнула и пододвинула для дочери стул, демонстративно оставляя ее заявление без ответа. Стоило только Мелоди устроиться за столом, как женщина вернулась на кухню, проверяя пирог в духовке, но тут же вернулась и села напротив. Между ними стояло несколько блюд, выглядевших так аппетитно, что девушка, не евшая ничего с утра, едва сдержалась, чтобы не накинуться сразу на еду, и бросила подозрительный взгляд на мать, но та лишь улыбнулась в ответ. В черных легинсах, топе и разноцветном кардигане никому не известного происхождения женщина чувствовала себя так комфортно, словно завернулась в покрывало. Вопреки всем опасениям дочь оставила все комментарии при себе и начала есть.

– Кто ты и куда ты дела мою мать? – спросила Мелоди с набитым ртом, доедая добавку.

– Брось, я всегда умела готовить, просто времени не было, – пожала плечами Элисон. – Попробуй пирог.

– И так теперь будет всегда? – Мелоди обвела стол рукой и посмотрела матери в глаза.

– Скорее всего, только пока мы здесь. Ты же и сама знаешь, мне надо будет вернуться к работе.

Положив кусок пирога на тарелку, Мелоди поболтала водой в стакане, сделала глоток, нахмурив брови и что-то обдумывая, а потом снова повернулась к матери:

– Так может, не будем уезжать?

Вилка со звоном стукнулась о тарелку и отлетела в сторону. Женщина замерла на мгновение, а затем сделала вид, что не услышала вопроса, взяв себе столовый прибор и вернувшись к еде. Когда тарелки опустели, а Мелоди откинулась на спинку стула, сообщив, что лопнет, если съест еще хоть крошку, Элисон улыбнулась и спросила:

– Посмотрим фильм? Проведем тихий семейный вечер вдвоем.

– И забудем, что еще вчера из дома выносили труп? – усмехнулась Мелоди. – И даже про придурка, который может вернуться за нами, судя по опасениям констеблей?

– Богом клянусь, если кто-то помешает мне посмотреть с дочерью фильм, в доме станет на один труп больше, – закатила глаза Элисон и вздохнула. – Давай просто сегодня сделаем вид, что мы нормальная семья.

– Нормальная? – развеселилась Мелоди еще больше, – Ты куда-то дела свои дорогущие шмотки, открыла в себе талант кулинара и предлагаешь пялиться в телек весь вечер. В реальностях нашей семьи как раз все это и ненормально! Но знаешь, я не против, чур, фильм выбираю я.

***

Пожелав дочери безмятежных снов, Элисон растянулась на кровати и натянула одеяло до подбородка. Она чувствовала себя опьяненной тем особым видом счастья, которое появляется только когда проводишь время с семьей, чувствуешь себя частью целого. Глаза закрылись сами собой, черты лица разгладились, и мысли потихоньку растворились в дымке наступающего сна, но стоило только Элисон повернуться на бок, как что-то острое кольнуло ее в ребра, прогоняя даже малейшие остатки дремоты.

– Черт тебя дери! – воскликнула женщина, подскочив на кровати.

Не желая покидать теплое укрытие одеяла, она дотянулась до прикроватной лампы и зажгла свет, случайно смахнув с тумбочки что-то на пол. Теплый свет разлился по кровати, прогоняя темноту, и Элисон увидела под простыней бугор, на проверку оказавшейся вылезшей из матраса пружиной. Выругавшись еще раз, женщина с тоской вспомнила о доме и шикарной большой кровати с мягким матрасом – надежным пристанищем отдыха в любой, даже самый трудный и долгий день. Осознав, что заснуть теперь будет не просто, и вздохнув, Элисон свесилась с кровати, аккуратно избегая пружину, и подняла с пола упавший листок. Так и не найдя объяснению головоломке из шкатулки, женщина оставила ее на тумбочке и выкинула из головы.

Сейчас, под покровом ночи, ее озарила догадка, странная до нелепости – что если цифры носят в себе библейский подтекст? Может предчувствия касательно проклятия, пронзившего их семью, - ерунда, а все убийства не связаны между собой? Ведь Элисон совсем ничего не знает про Софию, да и ни про кого из Бондаров, вполне может статься, что кто-то из них был связан с сектой, которая и решила отомстить таким нелепым образом? Ведь не зря же убийца разбрасывался цитатами из священных текстов, словно какой-то деревенский проповедник. Что еще ты придумал, Исайя?

Не давая себе времени на раздумья, чтобы не потерять решимость, Элисон дотянулась до телефона и набрала номер. В трубке раздались гудки, с каждым из которых женщина испытывала все большее желание нажать «отбой» и лечь спать.

– Дорогуша, ты видела время? – раздался в трубке мужской голос. Приглушенные голоса и музыка намекали на веселое времяпровождение, и мужчина, скорее всего, искал более уединенное место для разговора.

– Только не говори, что уже смотрел сны, Майк. Ни за что не поверю, – фыркнула Элисон.

– Мне больше по душе грезы наяву. Присоединишься?

– Не сегодня, – сказала Элисон и улыбнулась.

– А понятно, – протянул Майк. – Застряла в своей глуши и загрустила. Но учти, даже твоих денег не хватит, чтобы заманить меня туда.

Сдерживаться больше не было сил, и Элисон засмеялась. Майкл Хамерт был ее лучшим другом еще со времен университета, человека умнее и в тоже время бесшабашнее она не знала. Он был одинаково хорош и в работе и в отдыхе – мог найти в сети все, что угодно, и знал лучшие клубы в любом городе мира. Если дело касалось чего-то неразрешимого, загадочного и таинственного, лучше Майка справиться не мог никто.

– Есть одна загадка и только тебе она по плечу.

– Подлизываешься?

– Прошу помощи.

– Ла-адно, – протянул Майк. – Но знай, что у меня вообще-то куча работы, дорогуша. Пока ты там топчешь своими Prado коровье дерьмо, я едва нахожу время на вот такие странные звонки.

– Ну ты и задница! – весело воскликнула Элисон. – Скажи сразу, если сдулся и пропил остатки мозгов в каком-то клубе, где наливают напитки покрепче. Так что, берешься?

– Конечно, крошка! Но ты – моя должница. Так в чем суть?

Не тратя времени на дальнейшие колкости, Элисон в общих чертах изложила другу события последних дней. Про убийство Софии он уже знал, но при упоминании библейской цитаты на стене, вышитых на коже символах и шкатулке под обоями присвистнул, и голос его зазвучал серьезнее. Майк стал настаивать, что Элисон и Мелоди вернулись в город как можно скорее, но быстро сообразив, что его увещевания не принесут результата, спросил:

– И чем же я могу помочь?

– Мне не дают покоя кое-какие цифры. Взгляни на них, может, сможешь найти связь со строфами из библии Иисуса Навина.

– Просишь читать библию великого грешника? – засмеялся Майк и Элисон снова улыбнулась. – Сделай фото и присылай, посмотрю, что можно сделать.

Сдержав возглас ликования, Элисон ради приличия поговорила с Майклом еще несколько минут, спрашивая, как у него дела, как продвигается работа и личная жизнь, но внутреннее нетерпение просачивалось в голосе, и, усмехнувшись, мужчина попрощался, подчеркнуто напомнив про таинственный список цифр.