Евгений Сухов - Камера абсурда
– Это не так! – чтобы хоть как-то заполнить паузу, выкрикнула Наталья Валерьевна, но это прозвучало столь фальшиво, что в толпе собравшихся прокатился гул и послышались презрительные смешки.
– А потом ты сделала все, чтобы убить своего любовника, – продолжала наседать актриса, играющая жену бывшего мужа героини Алениной. – Да только он выжил и скоро начнет давать показания. Так что тебе – конец!
– Нет! Это все… не так, я могу все объяснить… – обратилась Аленина уже к съемочной группе, и снова ее слова были наполнены фальшью.
Теперь, согласно «моему сценарию», был уже мой выход.
– Какая топорная работа! – сказал я, появляясь из своего укрытия. – Как это на вас непохоже. Я вам не верю. Где правда, Наталья Валерьевна? Скажите нам правду!
Надо было видеть, какой ненавистью блеснули глаза Алениной.
– Ты! – Я едва увернулся от ее когтей. – Жаль, что он не убил тогда тебя ночью.
– А мне не жаль, – произнес я, наблюдая, как выросшие словно из-под земли подполковник В.З. Попенченко вместе с капитаном Головней, взяв Аленину под руки, уводят ее с собой.
– Стоп. Снято, – услышал я голос Пиктиримова. – На сегодня съемки закончены. Все свободны.
Я подошел к Альберту Андреевичу и поблагодарил его.
– Не за что, – ответил режиссер. – Вам, наверное, нужны будут эти кадры?
– Да, если можно, – ответил я. – Они будут просто бесценны для моей передачи.
Через пару минут мне дали диск с последней сценой с Алениной. Ну вот. Теперь для передачи у меня есть и кульминация, и весьма эффектная концовка. Я снова поблагодарил Альберта Андреевича и спросил:
– А какую актрису вы возьмете на главную роль?
На что Пиктиримов лишь молча пожал плечами и понуро потопал в противоположную сторону.
Как я и предполагал, Ирка поступила на журфак МГУ без особых усилий, хотя конкурс был – в последние годы профессия журналиста в цене. Умница, что тут скажешь. Поэтому, когда она позвонила мне и объявила, что хочет отметить свое поступление в ресторане, я ничуть не удивился.
– Ты приглашен, – заявила она. – Придешь?
– А куда ж я денусь? – Я даже удивился. – Конечно, приду. Если ты назовешь ресторан и время.
Она рассмеялась:
– Разве я не сказала, куда?
– Нет, – ответил я.
– Ресторан «Ерема», – чуть помедлив, сказала девушка. – Завтра, в шесть вечера…
Я не смутился, когда увидел за столом Альберта Андреевича. Удивляться пришлось, когда, представляя женщину, что сидела рядом с Пиктиримовым, Ирина назвала ее мамой. Мне-то казалось, что она так никогда и не познакомит меня со своей матерью. Ан нет, ошибся…
Мама Ирины, Марина Артемьевна, оказалась симпатичной женщиной. Она поначалу отнеслась ко мне с недоверием и опаской, а затем успокоилась. Кажется, я ей даже понравился, чему очень обрадовалась Ирина, почувствовавшая это раньше меня. Что делать: женщина женщину поймет всегда быстрее, нежели мужчина.
Мы все трое поздравили Ирину с поступлением, выпили за нее по стопке водки. Ирка буквально светилась от счастья, ведь за столом собрались родные ей люди. Я тоже входил в это число, что меня очень радовало.
Поговорили о том о сем. Марина Артемьевна порасспрашивала меня о моей работе, поохала, когда узнала, чем конкретно я занимаюсь.
– Но ведь это бывает опасно, – сказала она, когда я немного рассказал ей о специфике своей работы.
– Ну-у… – неопределенно ответил я и промолчал. Врать и доказывать, что работа журналиста, ведущего собственное расследование сложного и запутанного уголовного дела, легка и совершенно не сопряжена с риском для жизни, не очень-то и хотелось.
А потом Альберт Андреевич завел совершенно неожиданный для меня разговор. Он предложил мне написать сценарий нового фильма. О загадочном убийстве продюсера, который был другом режиссера. О знаменитой некогда и забытой ныне актрисе, мечтающей вернуться в мир большого кино и готовой на все ради этого. О телевизионном журналисте, спасающем по просьбе дочери режиссера самого этого режиссера от тюрьмы. И о кознях актрисы, не останавливающейся ни перед чем, чтобы с триумфом вернуться на экраны страны.
Словом, Пиктиримов предложил мне написать обо всем том, что недавно произошло со всеми нами. И подчеркнул, что им уже согласован финансовый вопрос и что деньги Марка Лисянского будут использованы на производство этого нового фильма.
Признаться, слушая Альберта Андреевича, я только растерянно моргал. Точно так же, как он моргал тогда, когда я рассказывал ему все, что знал, по делу об убийстве его друга, продюсера Марка Лисянского.
– По горячим следам написать такой сценарий будет не так уж и трудно, – закончил Альберт Андреевич свою речь, обращенную ко мне.
– А что? – поддержала отца Ирина. – Это должно получиться интересно.
– Но я еще никогда не писал сценариев для игровых фильмов, – сказал я.
– А постановочные передачи у вас были? – поинтересовался Альберт Андреевич.
– Были, – признался я.
– К ним же вы писали сценарий? – спросил Пиктиримов.
– Писал, – ответил я, понимая, к чему клонит режиссер. – Однако одно дело – написать сценарий для постановочного сюжета, а другое – для полнометражного художественного фильма.
– Да и сцену встречи Алениной с новой супругой своего бывшего мужа вы замечательно прописали, – похвалил Пиктиримов и добавил: – И это я вам говорю вовсе не ради лести и не ради того, чтобы уговорить вас. Я просто констатирую факт…
– Но это опять была только одна сцена, – уже ослабил я свое сопротивление режиссеру.
– Соглашайся, – засмеялась Ирина. – Отличное же предложение.
– Я не писатель, а лишь журналист, – предпринял я последнюю попытку к сопротивлению, которая была сведена на нет вполне резонным заявлением Альберта Андреевича:
– Раз журналист, значит, литератор. И этим все сказано…
Слов нет, предложение было интересным. Немного подумав, я согласился, и Пиктиримов отвел мне срок в полтора месяца.
– А актеров для фильма вы уже подобрали? – спросил я, когда мы выпили за будущий успех фильма, снятого по моему сценарию.
– Ну, примерно, – не совсем твердо ответил Альберт Андреевич.
– И кто будет играть Наталью Аленину? – спросил я.
– Я еще не решил, – ответил Пиктиримов. – Есть несколько кандидатур… Посмотрим.
– А кто будет играть вас? – посмотрел я на режиссера.
– Ну, себя я попробую сыграть сам, – ответил Пиктиримов. – Может, не испорчу.
– А Ирину кто сыграет? – посмотрел я на Ирину.
– Я думаю, Ирину сыграет сама Ирина, – посмотрел на дочь Альберт Андреевич.
– Здорово, – констатировал я и спросил: – Ну а кого вы планируете на роль меня?
– Я думаю, Ваню Стебунова, – ответил Пиктиримов. – Вы ведь не сердитесь, что я вам не предлагаю играть в моем фильме? – виновато посмотрел на меня Альберт Андреевич.
– Нет, не сержусь, – честно ответил я. – Мне с лихвой хватит роли сценариста…
Так что сейчас я сижу и пишу сценарий. Взял отпуск в «Авокадо» за свой счет. Подозреваю, что он вполне окупится. Шеф был очень недоволен.
Кстати, недавно ко мне заходил подполковник В.З. Попенченко. Принес семисотграммовую бутылку коньяку «Камю Наполеон». Сказал, что Стасик Ярошенко пришел наконец в себя и дал показания против Алениной. И мое предположение насчет ролевой игры, которую затеяла с ним Наталья Валерьевна, полностью подтвердилось. Так что спор с подполковником Попенченко я выиграл.
Хорошо мы с ним посидели. Душевно. Кстати, подполковника юстиции Попенченко зовут Виталик. То есть Виталий Зиновьевич. Нормальный мужик оказался, веселый. А на первый взгляд и не скажешь…
Когда мы с ним прощались, он заявил:
– Если что – обращайся.
– А что «если что»? – спросил я.
– Ну, мало ли, – ответил он. – Жизнь – штука сложная.
Если бы нас слышал какой-нибудь иностранец, то он ничего бы не понял из нашего разговора. А вот мы с Виталием поняли все…
Интересно, а сценаристам много платят? Эх, надо было бы спросить сразу!
