Саймон Керник - Для смерти день не выбирают
Тогда у Томбоя был отель и бар на Сикихоре, крошечном островке в южной части Филиппинского архипелага. Дела поначалу шли хорошо, но потом исламистские боевики Абу Сайяфа развернули в тех краях активную террористическую деятельность с похищениями людей и взрывами, и число туристов начало быстро сокращаться. Год назад Томбой и его жена-филиппинка Анжела продали бизнес с немалым убытком для себя, и мы перебрались к северу, в Пуэрто-Галера, на остров Миндоро, что в нескольких часах езды от Манилы, где и начали все с нуля. Дела здесь идут лучше, да и жить намного безопаснее. Если, конечно, вас не зовут Билли Уоррен.
Я расплатился, оставив дочери Тины пятьдесят песо чаевых, и, выйдя из ресторана, направился к узкой бетонной дорожке, служившей в Сабанге чем-то вроде променада. Двое ребятишек играли на земле с шелудивой собачонкой. На берегу рядом с вытащенными на песок лодками с десяток местных мужчин наблюдали петушиный бой. Повернув от берега, я зашагал по грязному переулку — мимо шатких палаток, где продавали мясо и рыбу; мимо обменивающихся пулеметными репликами женщин; мимо гогочущих школьников, возвращающихся домой в чистенькой форме; мимо рассчитанных на туристов дешевых сувенирных лавок и баров. Я проходил по мосткам из пары досок, переброшенных через загаженные отходами ручьи; нырял под развешенное на веревках белье; пересекал захламленные задние дворики; огибал шумные компании любителей перекинуться в картишки. Я то и дело кивал знакомым, некоторых из них знал по имени, вдыхал горячий, вонючий воздух и думал о том, как же мне здесь нравится. Нравится жара. Ритм этой жизни. Свобода.
Когда я, вынырнув в другом конце города, снова ступил на бегущую вдоль берега бетонную дорожку, солнце уже опускалось к горизонту во всем великолепии золотых и розовых красок.
Красота.
И я был бы доволен и счастлив, если бы не мысль о заморском беглеце — человеке, прибытие которого угрожало разрушить эту идиллию.
Глава 3
Через два дня после разговора с Томбоем в ресторане «Закат» я ехал по разбитой вдребезги дороге из Сабанга в Пуэрто-Галера с пистолетом в кармане и тяжелыми мыслями в голове.
Ист-Брукал-стрит — тихая и на удивление зеленая, усаженная манговыми деревьями улочка длиной пятьдесят ярдов, чуть в стороне от главного проспекта Пуэрто-Галера. Отель «Калифорния» находится на середине ее — скромное двухэтажное заведение с открытым рестораном на втором этаже, прекрасно вписывающимся в окружающий пейзаж. Хозяин его — ветеран вьетнамской войны, серьезный парень из разряда тех, с кем лучше не спорить — приятель Томбоя. Когда нужно, он готов закрыть глаза и не замечать, какого рода личности проходят через его владения. Номер с ванной за триста песо в сутки — лучшего места не найти. По крайней мере Билли Уоррену жаловаться не на что — его пребывание здесь было оплачено наличными из кармана Томбоя.
Пятница. Половина третьего. Жарко. На улице — никого. Возле отеля две машины и ни одной живой души. Я проехал мимо, остановился ярдах в десяти от входа, около собранных в кучу листов поржавевшего железа, между которыми устроилась лавчонка, предлагающая на продажу комнатные растения, и набрал номер мобильного.
Уоррен ответил после пятого гудка.
— Алло? — Голос спокойный, тон нейтральный, никаких признаков волнения.
— Меня зовут Мик Кейн, — начал я без предисловий. — Мне поручили доставить вам кое-что и передать кое-какие инструкции. Я возле отеля, в голубом «лендровере». Можете спуститься?
— Никогда не видел голубого «лендровера», — с готовностью сообщил он.
— У вас есть шанс. Можете даже прокатиться в нем, если пожелаете. В пятнадцати минутах отсюда есть гольф-клуб «Пондероса» с баром. В это время там тихо, так что мы могли бы поговорить.
— Значит, вы хотите меня прокатить? — недоверчиво и вместе с тем насмешливо спросил он, давая понять, что мои мотивы для него не секрет. — Надо же, какой сюрприз! Я тут совсем один, в паршивой стране, где, если верить Би-би-си, жизнь дешевле грязи, и вдруг появляется незнакомец, человек, которого я знать не знаю, но у которого для меня куча денег, и приглашает на экскурсию по местным достопримечательностям.
— Послушайте, мне все равно, как мы это сделаем. Мое дело — передать вам кейс и некоторые инструкции. Можете спуститься и забрать. Мне все равно, так что решайте сами. Я просто хотел выпить, вот и все.
— А кондиционер там есть? Если нет, я не поеду. В такую жару без кондиционера невозможно.
— Конечно, есть, — соврал я. — И еще прекрасный вид. Вам понравится.
— Посмотрим, — загадочно сказал он и повесил трубку.
Парень определенно много о себе воображал и давал мне понять — он не дурак. Что ж, я в свое время много таких встречал. Эти ребята уверены, что уж их-то не проведешь, уж они-то неприятности за милю чуют. Но слабое место есть у каждого. Надо только уметь его найти.
Прошло пять минут, и я уже собирался позвонить наглецу еще раз и выяснить, что за игру он, черт возьми, затеял, когда Уоррен вышел из отеля в белой хлопчатобумажной рубашке с короткими рукавами и джинсах и, не глядя по сторонам, направился прямиком к машине. Ясно — высмотрел меня из номера. Что ж, все правильно. Я на его месте поступил бы точно так же.
Он был среднего роста, лет сорока с небольшим, с короткими темными волосами и густыми усами, которые совершенно ему не шли. Плотного сложения, крепкий, подтянутый — наверняка регулярно посещает спортзал. Лицо невыразительное и ничем не примечательное, если не считать того, что оно принадлежало человеку, который знает все ходы и выходы.
Наблюдая за ним в зеркало заднего вида, я невольно улыбнулся. Вот оно, значит, что. Парень, которого я знал когда-то как Билли Уэста, сменил имя… точнее, фамилию. Мы не виделись лет, наверное, десять, но он почти не изменился с тех пор. Разве что усы отпустил. Вышел, так сказать, в новом издании. Усы, конечно, часть маскировки — не для красоты же он их отрастил. Предположить, что Билли Уэст по кличке Ловкач не в бегах, было невозможно. Парень полжизни только тем и занимался, что выворачивался из лап правосудия, и делал это не без успеха. Причем особенно часто с носом оставался именно я.
Впервые я столкнулся с ним в 1991-м в Лондоне, когда его взяли под наблюдение по подозрению в незаконном ввозе оружия. Билли Уэст служил в армии, побывал на Фолклендах и в Северной Ирландии, но в конце концов попал под трибунал, когда с приятелем-рядовым совершил вооруженное нападение на грузовик, перевозивший полковую кассу. Насколько мне известно, то был единственный случай, когда он получил по заслугам и провел какое-то время за решеткой. Наше наблюдение за ним продолжалось около месяца, и когда мы засекли его и вломились в помещение, которое Билли Уэст использовал в качестве склада, то обнаружили там три сотни новеньких автоматов «АК-47». Но на суде Билли заявил, что ничего не знал об оружии, и в качестве аргумента для защиты использовал тот факт, что ключи от склада были не только у него. Заявление подтвердилось, виноватыми оказались два двоюродных брата Уэста, время от времени работавших на него, а сам он выкрутился, потому как обвинению не удалось доказать, что оружие бесспорно принадлежало ему, тем более что и его отпечатков на автоматах не нашли. В результате Билли Уэста оправдали.
Через пару лет ситуация повторилась, когда я, действуя по наводке, нагрянул с ордером на обыск на одну квартиру в районе Кингс-кросс, где, по моим данным, хранилась крупная партия кокаина. Мерзавец, однако, укрепил не только входную дверь, но и дверь в ванную, причина чего вскрылась довольно быстро. Когда мы, немало повозившись с входной дверью, ввалились в квартиру, он успел укрыться в ванной, прихватив весь товар. Я никогда не забуду, с каким отчаянием и злостью мы ломали вторую дверь, торопясь добраться до него раньше, чем он успеет спустить героин в унитаз. Что еще хуже, мы слышали, как он избавляется от наркотика, преспокойно насвистывая какую-то бойкую мелодию и делая вид, что ничего особенного не происходит, а удары кувалдой по двери есть событие заурядное, на которое не стоит обращать внимания. Вышибить замок удалось только с пятой попытки, и наши старания были вознаграждены возможностью созерцать старину Билли сидящим на унитазе со спущенными штанами и газетой в руках. Он даже исхитрился громко пукнуть в подтверждение, так сказать, чистоты своих намерений, после чего приветствовал меня такими словами: «А, сержант Милн! Доброе утро. А я-то никак не пойму, что там за шум». В общем, наглец каких поискать.
От полукилограммового запаса кокаина осталось пять пластиковых мешочков, в каждом из которых сохранились, как показала экспертиза, следы наркотика. Того, что удалось наскрести, оказалось достаточно, чтобы оштрафовать проходимца на двести фунтов.
