Чарльз Вильямс - Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно
— Не обязательно. Просто «найти». — В уголках губ Беттена обозначилась ехидная усмешка. — Хотя это не так‑то легко, сами понимаете.
Полиция ничего не смогла сделать. Никаких следов и никаких правдоподобных версий. Вот разве Роск…
— Он ненавидит меня.
Улыбка на лице Беттена стала еще шире.
— На то у него свои соображения.
Я быстро взглянул на Беттена, а он докончил:
— Роск думает, что это сделали вы, Дип…
— Глупость, — Повторяю, у него есть свои соображения.
— Продолжайте.
— Беннет процветал. Вы отсутствовали двадцать лет, но вполне могли быть в курсе всех его дел. Никто, кроме вас, не знал о завещании. Отсюда Роск логически выводит, как бы это сказать… вашу заинтересованность в… ну, скажем, в устранении завещателя. Понимаете?
— Разумеется. Но сейчас меня интересует другое. Предположим, я не смогу разыскать убийцу, кто в таком случае наследует дело и имущество Беннета?
Теперь все лицо Беттена превратилось в сплошную улыбку.
— Я, только я… Я получу все.
— Ловкий парень.
— Само собой.
— Я могу вас убить, Вильс. ' — Но… — Он побледнел. — Тогда вы крепко запутаетесь…
— Это меня не удержит.
На какую‑то минуту Беттен забыл, что такое крепкий и твердый мужчина.
За двадцать лет он стал крупной фигурой и перспектива смерти была для него, видимо, весьма нежелательна.
— Что я должен получить? — спросил я.
— Предположим, я не видел завещания…
— Никакой лжи, Вильс. Это лишь осложнит ваше положение.
Беттен поджал губы и процедил:
— Таксомоторный парк, старое строение клуба и некоторая недвижимость: несколько квартир, домики, земельные участки, гаражи. Я составлю список…
Затем акции в четырех предприятиях, пивоваренный завод.
— Отлично. А наличные?
— Десять тысяч при вашем появлении, что, собственно, и имеет место.
Остальные деньги, как и все прочее, вы получите после выполнения указанного в завещании условия.
Я протянул руку. Вильсон Беттен взглянул на нее и его рот растянулся в понимающей улыбке. Он подошел к вделанному в стену сейфу, достал желтый кассовый чек и вручил его мне.
— И последний вопрос, Вильс. Каким временем я располагаю для выполнения указанного условия?
— Неделей. Одной неделей, Дип. Но неужели вы в самом деле на что‑то рассчитываете? Ведь полиция…
— Я уже это слышал. Условие я выполню. В этом не может быть никаких сомнений. Неделя, Вильс, — очень большой срок. Вы же, в качестве душеприказчика Беннета, остаетесь моим поверенным.
— Не возражаю.
— В случае какой‑либо необходимости…
— Только в рамках закона, Дип.
— Большего от вас и не потребуется.
Я сложил чек, сунул его в карман, кивнул Беттену и направился к двери.
— Пойдем, друг, — сказал я Оджи.
— Да, мистер Дип, — сказал он и, не взглянув на Беттена, вышел вслед за мной…
Роск Тейт был первым подростком в квартале, который завел какое‑то дело. Когда ему было четырнадцать лет, он довольно бойко торговал у входа в подземку самодельными вешалками и приносил своему пьянице отцу спиртное.
Позже он подговорил другого алкаша отлупить папашу, а затем обратился к копам с требованием избавить семью от отца, который истязал жену и был весьма жесток с детьми.
Прошедшие двадцать лет многое изменили. Раньше он продавал вразнос газеты, а теперь сам писал в них. Отец давно спился, мать находилась в каком‑то благотворительном учреждении, а сам Роск вел войну с родным кварталом. Он его ненавидел, но не мог заставить себя покинуть привычное место.
Встретил я его в заведении Гими, славившемся недорогими деликатесами.
Роск сидел за отдельным столиком, занятый цыплячьей печенкой, и что‑то писал в блокнот. Я прошел вдоль ряда стульев и вытащил прямо из‑за стойки кресло. Гими вздрогнул и, казалось, готов был взбелениться, но, взглянув на меня, сразу как‑то охладел и отвернулся.
Я подтащил кресло к столику Роска и плюхнулся в него.
— Да? — спросил он, не отрываясь от своего блокнота.
Я засмеялся. Роск поднял голову и его глаза встретились с моими.
— Дип… — проговорил он.
— Ага. Привет, Роск.
— Вы… крошка, у вас есть девять долларов и сорок центов?
— Почему нет?
— Кладите их сюда.
При этом он постучал указательным пальцем по столу.
— Пожалуйста.
Я отсчитал деньги и положил их на его блокнот. Когда‑то, давным–давно я порвал ему новый костюм, за что он потребовал сейчас компенсацию.
Роск аккуратно собрал деньги и сунул их в карман своего пиджака. Его лицо ничего не выражало, но надменная осанка свидетельствовала о презрении к окружающим.
— В другой раз, — проговорил он сухо, — ты, ублюдок, деньгами не отделаешься. Когда‑то я сказал, что рано или поздно, а компенсацию с тебя получу…
— Оставим это. Чем вы интересуетесь?
— У вас паскудная привычка приставать к людям. — Он облизал губы. — А что касается моих интересов, то надеюсь скоро увидеть ваш бездыханный труп. Заметка в газете об этом будет превосходной.
— Вы, Роск, все время смотрите назад. У вас плохое настроение?
— Ты, ублюдок… мерзкий ублюдок. — Некоторое время он ожидал реакции, но, заметив мою улыбку, угрожающе процедил:
— Что вам, собственно, нужно?
— Сам еще не знаю. Но кое‑кто мне понадобится, Роск. Кое‑кто.
Улавливаете?
— Имею представление.
— Вы знаете, почему я вернулся?
Он вытер рукой выступивший пот.
— Думаю, что знаю. И даже скажу об этом, потому что уверен: скоро вы будете висеть на виселице, или сидеть на электрическом стуле, или лежать в канаве с пулей во лбу.
— Не понимаю… С чего бы это?
— Вам нужно наследство? Что ж, оно ваше. Но вокруг него вертится целая банда идиотов. Грызня, подкуп, насилие — все пущено в ход. Вы и Беннет были духовными братьями, поэтому заключили кровавый пакт. — Он сделал небольшую паузу. — Беннет завещал вам все — постройки, клубы, деньги и ведение сомнительных дел.
— Что ж, очень мило с его стороны.
— Но вам надо еще суметь удержать все это. А кругом подножки, пули, ножи. Кроме того, существует и полиция… копы. Им тоже кое‑что предстоит сделать.
— И что же?
— А то, что вместо овладения огромным имуществом, вы весьма легко можете угодить в иное место.
— А вы уверены, что я именно для этого и вернулся?
— Безусловно. Имущество и деньги весьма велики. Противостоять подобному соблазну вряд ли бы кто смог. Я бы на его месте форсировал получение наследства.
— То есть? Устранил бы наследователя?
— Ваша сообразительность делает вам честь. Но думаю, что и вам не под силу взять в свои руки наследство и удержать его. Убийство не всегда приводит к желаемой цели…
Я согнал улыбку со своего лица и спокойно, но твердо, сказал:
— Ты маленькая, худосочная вошь. Я возвратился вовсе не за имуществом и деньгами. Ни в том, ни в другом я не нуждаюсь. И запомни, ты, горшок с трухой: я его не убивал. Не думаешь ли ты в самом деле, что я стал бы рисковать головой?
Я поднялся и отставил кресло к стене.
— Слушай, Роск, и запоминай. Вернулся я только по одной причине. Мне нужен парень, который убил Беннета. Понимаешь?
— Понимаю, — произнес он почти шепотом. — Так, значит, вам нужно убийство…
— Мне нужен убийца Беннета.
— О'кей. Найдите его. Я буду с интересом наблюдать за вашими поисками и даже помогу, поскольку уверен, что в итоге смогу дать в газету неплохой некролог. Ваш некролог, Дип. Но еще раньше будет небольшая резня в квартале. Под крылышком Беннета выросло немало бандитов и, мне кажется, что худшим из них являетесь вы. — Он поднялся со стула и наклонился ко мне:
— Скажите мне одну вещь, Дип. Почему от вас не было никаких известий?
Откуда вы прибыли и что делали все это время?
— Это для некролога?
— Пока только для удовлетворения любопытства.
— Я прибыл из Чикаго, но в данный…
— Вас видели в Сан–Франциско.
— Кому же это я понадобился?
— Просто случайно.
— Думаю, будет лучше, если мы отбросим всякие случайности и займемся делом. Поскольку вы намерены помочь мне в розысках убийцы Беннета, то я буду информировать вас о своих действиях.
— О'кей. И мы до него доберемся. Непременно… А потом и до вас.
— Не наоборот?
Роск впервые улыбнулся.
— Дип, вы крупный делец, но это меня не беспокоит. Ни капельки. Все бандиты квартала знают меня, и знают, каким путем я иду. Парни Беннета прекрасно понимают, что я могу выворотить им душу и показать ее изнанку всему городу и копам в особенности. Между мной и ними нет и не может быть общего языка. Я мог бы уйти из этого квартала, но я являюсь его частью, а они нет. И они знают, что если попытаются преследовать меня, то им не поздоровится. — Он улыбнулся еще шире и добавил:
