Джеймс Чейз - …И вы будете редактором отдела
Я сказал, что буду ждать его, и положил трубку.
Следующий час я провел, выкуривая сигарету за сигаретой и рассматривая сложившееся положение с разных точек зрения.
Начни я, что называется, специально искать приключений на свою голову, и то я не оказался бы в такой переделке. Дело не только шло к тому, что меня вот-вот могли арестовать по обвинению в убийстве, причем меня вполне могли признать виновным, поскольку улик против меня было предостаточно: меня же еще и шантажировали двое безжалостных головорезов.
Теперь, когда все эти угрозы неотвратимо нависли надо мной, я сделал одно открытие. Я обнаружил, что мне плевать, достанется мне иностранный отдел «Вестерн телегрэм» или нет, плевать мне было и на то, как отреагирует Чалмерс, если узнает, что я и есть тот самый человек, с которым его дочь собиралась провести месяц в Сорренто.
Раздумывая над этим делом, я понял, какой я дурак, что сразу же, когда обнаружил тело Хелен, не позвонил в полицию. Сделай я это – и Карло не успел бы подвести часы Хелен и подтасовать все остальные улики против меня. Вернись я на виллу, чтобы позвонить в полицию, и я бы нашел оставленную для Хелен записку раньше, чем туда попал Карло. Впутавшись в это дело, я показал свою дурь, теперь же мне надо было доказать, что я достаточно умен, чтобы побить двух головорезов в затеянной ими же самими игре.
Времени осталось в обрез. В четверг, если только я не найду какого-нибудь способа разделаться с Сарти, мне придется передать ему все свои сбережения. А в пятницу, если только я не сумею доказать, что Хелен убил Карло, мне придется вести в Ниццу партию наркотиков.
Улик против Карло у меня почти никаких, два окурка от сигар, один из которых я нашел на вершине утеса, другой – у него в комнате. А что еще? По телефонному номеру, нацарапанному на стене, я мог доказать, что Хелен знала Майру Сетти, и из этого могло следовать, что она также знала Карло, но вряд ли бы это прозвучало убедительно для присяжных. Френци присягнет, что видел Хелен с Карло, но, поскольку в Риме она таскалась с кучей других мужчин, это тоже ничего особенного не доказывало.
Я вытащил бумажник с авиабилетом компании «Транс-уорлд эйрлайнс», который нашел в письменном столе у Карло, и осмотрел билет. Какой мне от него прок? Карло был в Нью-Йорке за три дня до отлета Хелен в Рим. Максуэлл намекал, что Хелен улетела в Рим, потому что оказалась замешанной в убийстве Менотти.
Я вдруг резко выпрямился. И Максуэлл, и Мэттьюс – а уж они-то знают – оба заявили, что Менотти убили по приказу Сетти. Неужто Карло посылали в Нью-Йорк, чтобы исполнить эту работу? Неужто он и есть палач Сетти? Менотти убили ночью 19 мая. Согласно авиабилету, Карло прибыл в Нью-Йорк 16-го, а 20-го вылетел в Рим. Даты сходились. Более того, Хелен тоже вылетела 20-го, а за эти четыре дня она, очевидно, сдружилась с Карло. Меня еще озадачивало, как это она могла так быстро познакомиться с ним в Риме, если они не встречались в Нью-Йорке.
Если помнить о том, что Хелен шантажировала Карло, может, этим и объясняется та власть, которую она над ним имела? Максуэлл и Мэттьюс упоминали о какой-то загадочной женщине, которая якобы предала Менотти. По словам Максуэлла, этой женщиной была Хелен. Опять-таки все сходилось. Предположим, Карло знал, что Хелен наркоманка, и по прибытии в Нью-Йорк познакомился с ней. Возможно, в уплату за предательство Менотти он предложил ей какую-то сумму денег или наркотики бесплатно. Она могла впустить его в квартиру. А впоследствии, раздумывая над этим, она, вероятно, решила, что стоит только надавить на него, как он даст ей денег или наркотики. Лучшего крючка, чем угроза казнью на электрическом стуле, и не придумаешь.
Я встал и заходил по комнате. Я чувствовал, что наконец к чему– то прихожу.
Я прокрутил в голове наш разговор с Карло. Он признал, что во время смерти Хелен он находился в Сорренто. Зачем же он туда приезжал? Вряд ли с единственной целью убить Хелен. Убить ее он мог и в Риме, ради этого не стоило ехать в Сорренто.
Мозг у меня работал, как циркулярная пила, а я все ходил и ходил по комнате. Прошло несколько минут, прежде чем я вспомнил о фотографии в гостиной Майры, на которой она была в белом купальнике и которая показалась мне знакомой. В сознании вдруг всплыла недоступная вилла, на которую я обратил внимание, когда искал Хелен. Я еще увидел на террасе какую-то девушку, наполовину скрытую зонтом. Теперь я был уверен, что эта девушка – Майра Сетти.
Если вилла принадлежит Майре, Карло, вероятно, туда частенько наведывался, и этим-то, скорей всего, и объясняется тот факт, что он оказался там, когда прибыла Хелен. Я решил, что после дознания у коронера взгляну на эту виллу еще разок.
Я переключился на Сарти. Отделаться от него можно было, только как следует припугнув его, но я не обманывался на этот счет. Если кто и мог его припугнуть, так это Карло. При этой мысли я вдруг расплылся в улыбке: хорошая идея – сыграть с Карло против Сарти. В интересах Карло, чтобы полиция оставила меня в покое.
Не раздумывая, я набрал номер Майры. Трубку снял сам Карло.
– Это Досон, – представился я. – Мне нужно срочно с тобой поговорить. Где мы можем встретиться?
– А что такое? – подозрительно спросил он.
– Наш договор насчет пятницы может сорваться, – ответил я. – Это не телефонный разговор. У нас появились конкуренты.
– Да?! – В голосе Карло зазвенела злоба, и я пожалел, что его не слышит Сарти. – Хорошо. Через полчаса в «Паскуале-клубе».
Я выглянул из окна. Опять шел дождь. Натягивая плащ, я услышал, как зазвонил телефон.
– Вас вызывает Нью-Йорк, – сказала мне телефонистка. – Подождите, пожалуйста.
«Наверное, Чалмерс», – подумал я и оказался прав.
– Что там, черт побери, происходит? – спросил он, когда нас соединили. – Почему вы мне не звоните?
Я был не в том настроении, чтобы сносить от него оскорбления. Именно из-за того, что он не удосужился вовремя присмотреть за своей дочерью, черт бы ее побрал, я оказался теперь в таком дерьме.
– У меня нет времени перезваниваться с вами, – отрезал я. – Но, раз уж вы позвонили, могу сообщить вам, что нам грозит страшный скандал, который попадет на первые страницы всех газет, кроме разве что вашей собственной.
Он ахнул:
– Да вы понимаете, что говорите? Какого черта…
– Послушайте, у меня назначена встреча, и я спешу, – перебил я его. – У меня есть неопровержимые доказательства, что ваша дочь была наркоманкой и шантажисткой. Она таскалась с дегенератами и уголовниками и даже была любовницей Менотти. Все болтают, что она-то и навела на него убийцу, а убили ее, вероятно, потому, что она оказалась такой безмозглой, что пыталась шантажировать этого же убийцу.
– Боже мой! Вы еще об этом пожалеете! – заревел Чалмерс. – Вы, наверно, пьяны или сошли с ума, раз говорите со мной подобным образом! Как вы смеете лгать? Моя дочь была добропорядочной девушкой…
– Да, это я уже слышал, – нетерпеливо перебил я. – Но погодите, вот увидите доказательства. У меня список пятнадцати мужчин, с которыми она состояла в физической близости и которых шантажировала, чтобы добыть денег на покупку наркотиков. Я ничего не выдумываю. Об этом знает Карлотти. Есть один частный сыщик, который следил за ней со дня ее появления в Риме. У него несколько страниц с такими подробностями о ее свиданиях, от которых вам криком не отделаться.
На другом конце линии вдруг замолчали, и я даже подумал, что нас разъединили, но, прислушавшись повнимательней, услышал его учащенное дыхание.
– Пожалуй, мне лучше приехать туда, – уже помягче сказал он. – Простите, что накричал на вас, Досон. Для меня это страшный удар. Возможно, все не так скверно, как кажется.
– Сейчас не время обманываться, – сказал я. – Это беда, и нам надо встретить ее лицом к лицу.
– До четверга я завязан. – Теперь уже в его голосе совсем не осталось металла. – Я буду в Неаполе в пятницу. Вы меня встретите?
– Встречу, если смогу, но дела разворачиваются до того стремительно, что я просто не в состоянии заглядывать так далеко вперед.
– А вы не можете потолковать с Карлотти? Нельзя ли добиться отсрочки дознания? Мне нужно время, чтобы все как следует изучить.
– Речь идет об убийстве, – отрезал я. – Тут ни вы, ни я ничего сделать не можем.
– Ну все же попробуйте. Я полагаюсь на вас, Досон.
Я безрадостно улыбнулся. Интересно, сколько еще он будет на меня полагаться? А что бы он сказал, если бы я сообщил ему, что я один из тех пятнадцати мужчин?
– Я поговорю с ним, – пообещал я, – но вряд ли он станет меня слушать.
– Кто ее убил, Досон?
– Некто Карло Манкини. Пока я не могу это доказать, но хочу попробовать. Я ставлю на то, что он убил Менотти, а ваша дочь навела его на Менотти.
– Это фантастика. – Голос у него был такой, как будто его и впрямь пристукнули. – Здесь я могу что-нибудь сделать?
– Ну разве что попросить ребят покопаться в прошлом Менотти, – ответил я. – Может, и откопают что-нибудь полезное. Пусть поищут что-нибудь о Манкини и Сетти, нет ли между ними какой связи. Пусть разнюхают, ходила ли Хелен на квартиру Менотти и какие у нее были планы.
