Бич - Чернов Александр Викторович

Хотя территория дачного поселка не была обнесена забором, при входе в него стояли ворота. Идиотизм какой-то. Добротные железные ворота с надписью «Дачный кооператив «Ботаника» поверх них стоят посреди дороги, а рядом с ними, в окружении нескольких деревьев, сторожевая будка. На самый простенький забор у пайщиков дачного кооператива, видать, денег не хватило. В тени дерева на топчане у сторожевой будки дремал мужчина. Сторожу было лет за сорок, выглядел он пропойцей из пропойцев — небритый, с обвисшей кожей на землистого цвета лице. При появлении Привольнова мужчина сел и, почесываясь, уставился на пришедшего ничего не выражающим взглядом.

— Привет! — Жорик встал так, чтобы пробивающееся сквозь листву солнце не светило ему в глаза. — Отдыхаешь?

— Да прикемарил маленько, — хмуро ответил мужчина. — На свежем воздухе спится хорошо, только вот мухи донимают. — И он хлопнул по спланировавшей на его колено мухе. — Черт бы вас побрал!

С фальшивой завистью Жорик произнес:

— Повезло тебе с работой, брат, целыми днями можешь дрыхнуть, а зарплата идет.

— Почему это дрыхнуть! — слегка обиделся мужчина. — На охране участков много не зашибешь. Приходится подрабатывать на дачах. Кому огород вскопать, кому полить, кому крышу починить. Да и мало ли какой другой работы найдется в дачном кооперативе?

— Вон как, — якобы удивился Привольнов. — А я думал, работа у тебя не бей лежачего. И много платят?

Охранник посмотрел на Жорика так, будто хотел сказать: «А тебе-то какое дело?», однако вслух уклончиво произнес:

— На жизнь хватает.

Расспрашивать дальше относительно зарплаты Жорик не стал, побоялся, что чрезмерное любопытство отпугнет от него охранника.

— А у Калугина когда-нибудь работал? — задал он наконец вопрос, вплотную подводящий к интересующей его теме.

— У Калугина? — мужчина задумался. — А кто это такой?

— Ну как же! — сделав вид, будто недоумевает, произнес Жорик. — Начальник котельной экскаваторного завода. Неужто не знаешь?

Охранник взлохматил на голове волосы и стал чесать затылок сразу обеими руками, потом безразличным тоном проговорил:

— Не помню. Я здесь недавно охранником работаю. Не всех еще как следует знаю.

Привольнов все еще надеялся вызвать в памяти мужчины образ Калугина.

— Ну Калугин Руслан Вениаминович, плотный такой мужик, — Жорик напрягся. — Он на белом «Форде» ездит.

Мужчина покачал головой:

— Я в марках машин не разбираюсь. А какая тебе разница, работал я у Калугина или нет?

Было ясно — дальнейшие расспросы ни к чему не приведут. Привольнов потерял к разговору интерес.

— Да так, говорят, платит он хорошо. Ну давай, мужик, пока! — Жорик двинулся по дороге.

— Эй, брат! — опомнился охранник. — А ты чего на дачи-то идешь?

Приостановившись, Привольнов махнул рукой:

— В гости вот к соседям Калугина приехал. На шашлыки.

Ответ удовлетворил охранника, он снова лег на топчан, а Жорик продолжил путь по территории дачного кооператива.

После недолгих поисков Привольнов отыскал дачу под номером двадцать четыре. Она состояла из небольшого аккуратного домика, фруктового садика перед ним и огорода за ним. Ставни на окнах были наглухо закрыты, на дверях висел замок. Жорик огляделся. Дача через дорогу оказалась обитаемой: двери старенького, невзрачного домика были открыты, на веревках в огороде сушилось белье. Привольнов шагнул к соседской даче, огороженной сеткой с крупными ячейками, и громко позвал:

— Хозяева!

На зов из дому на крохотную веранду, а затем на крыльцо вышла невысокая пожилая женщина с острым, будто у Дон Кихота, подбородком, тонким носом и глубоко посаженными зоркими глазами. Женщина была настолько худа, что выцветшее, не один год ношенное платье болталось на ее плечах, как половая тряпка на швабре. Хозяйка дачи остановилась на крыльце, приложив ко лбу козырьком ладонь, и стала рассматривать Жорика, напоминая всем своим видом сильно похудевшего богатыря, дозором осматривающего местность.

— Хозяйка! — обратился Жорик. — Можно вас на минутку?

Ни слова не говоря, женщина убрала ото лба руку и стала спускаться по ступенькам. Оказавшись на бетонной дорожке, она неторопливо прошла по ней к сетке с росшими вдоль нее кустами смородины, остановилась напротив Привольнова и только тогда ответила на приветствие:

— Здравствуйте. Что вы хотели?

Жорик с дороги немного устал. Он взялся руками за сетку, повиснув на ней, будто обезьяна на ограждении питомника.

— Извините, как вас зовут? — вместо того чтобы ответить на поставленный вопрос, поинтересовался он.

Еще не зная, чего ожидать от незнакомца, хозяйка дачи неуверенно произнесла:

— Татьяна Владимировна.

— Очень приятно, — кивнул Привольнов. — Я хотел бы узнать, Татьяна Владимировна: ваших соседей когда можно на даче застать? — и он указал большим пальцем руки за плечо. — А то приехал вот в гости, нет никого.

— Так чего же вы сюда среди недели прикатили? — с легким недоумением произнесла женщина. — Хозяева обычно на своих дачах по субботам и воскресеньям бывают.

— Ну не обязательно, — помня о словах Калугина о том, что он с семьей приезжал в «Ботанику» во вторник, произнес Привольнов. — Сегодня четверг, а вы вот на своем участке.

В глазах Татьяны Владимировны промелькнула печаль.

— Так я-то что — старуха! — с какой-то обреченностью промолвила она. — Квартира у меня в городе небольшая, в ней с сыном, снохой да внуками тесно жить. Вот, чтобы не мешать им, я на лето и переезжаю на дачу.

— Да-да, — посочувствовал Жорик, соображая, как бы так ненавязчиво выведать у Татьяны Владимировны интересующие его подробности. — Я почему спрашиваю, насчет Калугиных-то. Сторож мне сказал, будто во вторник они здесь были всей семьей, — соврал насчет сторожа Привольнов. — Вот я и пришел посмотреть, может, и сегодня на даче отдыхают.

— Во вторник? — женщина с задумчивым видом потерла острый подбородок ладонью. — Что-то не припомню. Ах да, меня же во вторник здесь не было. Я в город ездила по делам, на рынок заходила, а потом у сестры заночевала. А вы бы в город проехали, к ним на квартиру.

Выражением лица Привольнов дал понять, что такой вариант его не устраивает.

— Я случайно в этих краях оказался, и в город мне ехать не с руки. На следующей неделе я снова приеду. — Дальше расспрашивать было бесполезно, да и подозрительно, женщина могла бог весть что вообразить, и Жорик решил закончить разговор. — Что ж, жаль, не встретился с Калугиными… Водички дадите попить?

— Почему не дать, дам, конечно.

Женщина сходила в дом, принесла ковш воды и подала Привольнову. Он с жадностью выпил холодную воду, а то, что осталось в ковшике, вылил на кусты смородины.

— Спасибо! — Жорик вернул хозяйке ковш и собрался было уходить, однако она его остановила вопросом:

— Если Калугины объявятся, что передать? Кто их разыскивал?

Привольнов улыбнулся:

— Скажите, их старый знакомый приезжал — Жорик, они знают меня. Ладно, Татьяна Владимировна, прощайте. — И Привольнов отошел от забора.

Жорик поболтался еще немного по дачным участкам, наткнулся на какую-то женщину, которая сообщила ему, что вроде бы видела во вторник на даче Калугина, но когда и в каком именно часу, не помнит.

Сведения женщины не удовлетворили Привольнова. Хотя, похоже, шеф котельной действительно был на даче, он на своей машине вполне мог сгонять к половине седьмого на стройку, застрелить в вагончике киллера и вернуться назад. И Жорик продолжил поиски свидетеля, который мог бы подтвердить или опровергнуть алиби Калугина на интересующее его время.

Вскоре на поросшем травкой берегу он обнаружил еще одного дачника. Это был потный краснорожий мужчина средних лет, с небольшой лысиной на крупной, похожей на тыкву голове. Мужчина сидел в тени дерева на раскладном стуле и удил рыбу. Привольнов спустился с крутого склона и приветствовал дачника:

— Добрый день! Клюет?

Мужчина окинул Жорика любопытным взглядом и кивнул на стоявшее у ног ведерко, в котором плескалось несколько рыбешек.