Энтони Бруно - Плохие парни
– Бобо, надо потолковать.
Тоцци зашел за стойку и мотнул головой в сторону чуланчика.
– А здесь мы потолковать не можем? У меня клиенты.
Бобо задергался.
Тоцци обнял его за плечи.
– Ясное дело, только мне нужно тебя кой о чем расспросить. Твой парень и без тебя управится.
Черномазый парень и не думал удивляться его появлению. Ему было не привыкать, когда незнакомцы приходили о чем-нибудь потолковать с Бобо.
– Не дергайся. Всего пара вопросов.
Тоцци вновь ослепительно улыбнулся и втолкнул Бобо в чуланчик, заставленный от пола до-потолка бурыми пластиковыми коробками с видеокассетами.
– Слышал, что ты перебрался на запад, Тоц. – Бобо ощерился, как маленький хищный зверек. – Так что стряслось? Ты вернулся?
– Это не выгорело. – Тоцци поглядел на стопку видеомагнитофонов в коробках, приставленную с внутренней стороны к двери чуланчика. – Расскажи-ка лучше, как идут дела.
Бобо смутился.
– Да, в общем, неплохо. Грех жаловаться.
– Хочу сказать, с тех пор, как ты занялся этим. – Тоцци указал на полки с кассетами. – С тех пор, как твоего шефа упекли.
Бобо не то рассмеялся, не то закашлялся и нервно стряхнул сигаретный пепел на пол.
– О чем это ты, Тоц?
Тоцци, ухмыльнувшись, покачал головой. И этого тоже ему следовало ожидать. Парни вроде Бобо ни за что не скажут тебе, что работают на таких людей, как Луккарелли, разве что когда начнут друг перед дружкой хвастаться. Он вновь поглядел на стопку видеомагнитофонов.
– Продаются? – спросил он. – Мне как раз нужен.
– Эти? Нет, извини, Тоц, эти не продаются.
– Не продаются? А что они тут делают?
– Они сломанные. Их принесли в починку.
Тоцци огляделся по сторонам.
– Что-то, Бобо, я не вижу никаких инструментов.
– Ну я же не сам их чиню. Приходит мужик, забирает их и чинит у себя дома. А я только посредник, ясно?
– Нет, Бобо, не ясно. Я не вижу на них квитанций. Как ты запоминаешь, который кому принадлежит?
Бобо закусил губу.
– Послушай, Тоц, это что, визит вежливости или еще как?
– Я ведь только спросил.
– Все законно. Можешь мне поверить.
Тоцци опять самым лучезарнейшим образом улыбнулся.
– Я рад, Бобо, я в самом деле рад. Потому что какой срам вышел бы, если бы к тебе заявились и потребовали паспорта на эти машины. Ты ведь знаешь, как им не нравится, когда люди сбывают краденое, сущий срам вышел бы.
– Ну и ради этой ерунды ты сюда и пришел? Какого черта тебе от меня надо, Тоцци?
– Не злись, Бобо. Пожалуйста. Меня всего лишь интересует твое мнение по одному вопросу – и не более того.
– Ну и в чем дело?
– Ладно, скажу. Оглядываюсь по сторонам – ну, ты понимаешь, Нью-Йорк, Ньюарк, Джерси-Сити, Бруклин, Айленд, всякое такое – и вижу, что отовсюду лезет наружу всякое дерьмо. Покер, шлюхи, рэкет, наркотики, ну, ты понимаешь. Ты ведь в таких делах разбираешься. Верно?
Бобо промолчал. Он не собирался ни в чем признаваться.
– И вот что взбрело мне в голову. Семейства уже не те, что были прежде, каждый вроде бы работает в одиночку. Так кто же всем этим руководит?
Бобо все не гасил сигарету.
– Послушай, Тоц, ты же не с луны свалился. Если на земле валяются деньги, то, ясное дело, отыщется кто-нибудь, кому...
– Погоди-ка! – Тоцци положил Бобо руку на плечо, и тот отпрянул. – Я ведь не спрашиваю тебя о мелкой рыбешке. Меня интересуют профессионалы. Те, кто все это финансирует. Как мне кажется, где-то завелся добрый ангел, у которого находятся в нужном количестве деньги для всех страждущих и жаждущих. Вот я и думаю, Бобо: кто бы это мог быть? Кто дает деньги?
– Тоцци, я играю в другой лиге. С такими делами я больше не связываюсь.
Улыбка Тоцци стала Ледяной.
– Ты тут, Бобо, недурно устроился. И главное, имеешь дело только с наличными. Сколько кассет ты отдаешь напрокат ежедневно? Сто пятьдесят, двести, двести пятьдесят – это если на глазок. Это четыреста – пятьсот долларов в день. Помножим на семь – ты ведь работаешь без выходных, – и все наличными. Даже если ты указываешь в налоговой декларации половину, все равно тебе остается порядочно.
– Что ты хочешь сказать, Тоцци? Что я занимаюсь незаконным бизнесом?
Бобо здорово дергался. Тоцци строго посмотрел на него.
– Я говорю тебе о том, что, захоти я этого, здесь через десять минут будет налоговая полиция. И поверь мне, Бобо, они с такими, как ты, не больно-то церемонятся. Они сунут свой нос всюду. Они так о тебе позаботятся, так приласкают, таким петушком тебя сделают...
– Слушай, отстань от меня, ладно?
– Но даже если они тебя не посадят – а при твоей судимости посадят почти наверняка, – налоги и штрафы тебя доконают. Или, Бобо, ты мне все еще не веришь?
Тоцци опять бросил взгляд на стопку магнитофонов и поддел нижний из них носком башмака. После долгой паузы он осведомился:
– Так что же ты об этом думаешь, Бобо?
Бобо обливался потом. Он тер рукой рот и кусал губу.
– Ты ведь сам не понимаешь, Тоц, о чем меня просишь. А это серьезно, парень. Очень серьезно.
– Вот и хорошо. Вот и расскажи мне об этом.
У Бобо пересохло во рту. Ему стало трудно дышать.
– Появился новый хозяин. Появилось новое семейство. – Бобо тревожно огляделся по сторонам. – Это Ричи Варга.
Тоцци не был слишком удивлен. Но интересно, как Варга ухитрился стать крестным отцом и руководить семейством, оставаясь под опекой Программы обеспечения безопасности свидетелей?
– Продолжай, Бобо.
– Только не спрашивай, как ему это удалось или где он сейчас, потому что этого я, клянусь, не знаю. Мне известно только, что народ на него работает настырный. Большинство еще из прежних семейств, но кое-кого никто и в глаза не видывал, особенно бойцов. Взялись неизвестно откуда, как из-под земли выскочили. Поэтому они такие поганцы. Потому что их все равно как нет.
И вдруг глаза Бобо округлились от ужаса. Он взглянул на Тоцци, и страшная мысль пронеслась у него в мозгу. Тоцци? Да нет, кто угодно, только не Тоцци.
– Я в это не верю. – Тоцци покачал головой. – Варга был мелкой рыбешкой. Даже когда большие дяди использовали его, чтобы одурачить Коллесано, он все равно оставался жалким ничтожеством. Откуда ему было разжиться такой властью?
– Варга, может, и выглядит сопляком, но, поверь, он далеко не таков. Приехав в Нью-Йорк, он начал обзаводиться связями, проворачивать мелкие сделки, пополняя свой счет в банке.
– Послушай, не дури мне голову! Какими связями мог Варга обзавестись в Нью-Йорке? Конечно, крестным отцам он пригодился против Коллесано и филадельфийской мафии, но не больно-то они его жаловали. Они держали его на коротком поводке, да и как же иначе? Ты ведь не хочешь сказать мне, будто Луккарелли, Мистретта и Джиовинаццо позволили ему заниматься всем, чем вздумается? С этими мужиками волей-неволей приходится играть по их собственным правилам.
– Только не Варга, Тоц. Он не такой, как все. Они ему подставлялись, они все его полюбили. Они простили ему даже убийство.
– Но почему же?
Бобо смертельно побледнел, он явно был в ужасе.
– Потому что он проявил себя, – шепнул он.
– Проявил себя? Как же? Что ты имеешь в виду?
Бобо задыхался.
– Я об этом только слышал, понятно? Меня там не было. Я об этом только слышал.
– Ну, допустим.
– Ладно... ладно... Ну вот, Варга решил доказать им, чего он на самом деле стоит. Он выдрючил в задницу собственного тестя, поэтому ему надо было доказать новым хозяевам свою преданность. И вот он сказал им – правда, я не знаю, как он это выяснил, – будто ему известны агенты ФБР, внедренные в семейства; как минимум троих из них он вычислил.
В мозгу у Тоцци это отозвалось ослепительной вспышкой. Ландо, Блэни и Новик.
– Крестные отцы захотели узнать имена, но Варга сказал, что сам о них позаботится. Примерно через неделю он назначил сборище – в задней комнате одного из ресторанов в Бруклине, в ресторане «Джильберто» у Шипсхед-Бэй. Луккарелли, Мистретта и Джиовинаццо уселись рядышком, отчаянно опасаясь друг друга и ожидая сюрприза, который приготовил для них Варга. И вот Варга вышел к ним и вкатил эдакий столик на колесиках. – Бобо так и не удалось восстановить дыхание. Он судорожно сглотнул и продолжал свой рассказ. – Эдакую тележку. А на тележке длинный поднос под прозрачной пластмассовой крышкой. Знаешь, под которой все видно: жаркое там или дичь. Варга поднял крышку, чтобы крестные отцы сами во всем убедились. Три головы. Мне еще говорили, с выколотыми глазами. Потому что они видели то, на что им было нельзя глядеть, сам понимаешь. Крестные отцы их опознали. По одному на каждое семейство. Варга полез в карман и достал их удостоверения, чтобы доказать, что они и вправду из ФБР. Роздал их крестным отцам как сувениры. Но я тебе этого не рассказывал. Понял, Тоц? Я тебе этого не говорил.
Но Тоцци уже не слушал его. У него потемнело в глазах. Он думал о Джо Ландо. Но что-то сказать все-таки было необходимо.
